Александра Авророва - Умом мужчину не понять
— А я нет, — все с тем же изумлением сказала Света.
— Ну, вот что! — яростно зашипел капитан. — У вас есть сутки, чтобы собраться с мыслями. Я предупредил вас обо всех подводных камнях этого дела. Ну, зачем вы хранили эту чертову записку? Так любили этого красавчика? Ладно, держите! Считайте, что я ее не находил.
Он швырнул Свете записку и быстрыми шагами удалился, хлопнув дверью. Света записку не поднимала, ей было не до того. Она чувствовала, что сейчас умрет. Мишку выпустили на свободу, и он даже не позвонил… не сказал два слова, чтобы она перестала волноваться и мучиться… это было настолько страшно, что перспектива попасть в тюрьму как-то меркла… какая тюрьма, если она умрет гораздо раньше, умрет от разбитого сердца. Она думала, это бывает лишь в романах, но сердце билось так быстро и неровно, словно с ним и впрямь были нелады… оно заполнило грудную клетку и грозилось вырваться наружу… вот когда оно вырвется, Света умрет… а что будет с Машкой и Ванькой? Их воспитает мама, ну, не Лана же? Но мама и сама не переживет этого, ей нельзя волноваться. Свете тоже нельзя волноваться, и умирать нельзя, это неправильно — умирать, надо жить, но жить невозможно… невозможно жить после всего, что случилось… может, станет легче, если что-нибудь разбить? Нет, это не то, это сейчас не спасет.
И вдруг Света поняла, ч т о должна сделать, чтобы ей стало легче. Надо изменить мужу, немедленно! Подобная мысль пришла ей в голову впервые за долгие годы супружеской жизни, зато вспыхнула с невиданной силой. Мишка считает ее неверной женой… «мое присутствие никогда не мешало тебе развлекаться, и мое отсутствие тоже» — разве не об этом? Родионов, который хорошо к ней относится, считает ее неверной женой. Даже Витькин дневник подтверждает, что она неверная жена, даже записка в ее собственном столе. Так пускай это станет правдой, будет не так обидно!
Света с сожалением констатировала, что длинной скамейки запасных у нее нет. Существуют на свете женщины, которых мужчины безуспешно добиваются в течение многих лет, готовые прибежать по первому зову… Света к ним не относилась. В голову лезла лишь одна фамилия — Силуянов. Ну, спасибо и на том!
— Вадим Андреевич, — горячо прошептала она в трубку, — приезжайте ко мне немедленно. Пожалуйста!
— Что случилось?
— Вы приедете?
— Еду.
Света заметалась по квартире. Господи, ну, кто же так поступает! К визиту потенциального любовника надо было подготовиться заблаговременно… купить новое белье с кружевами или еще что-нибудь в этом роде… Мишка не обращал на подобную чушь внимания, а вдруг Силуянову это важно? Но бежать в магазин поздно, Вадим Андреевич уже выехал. Ладно, тогда что-нибудь посексуальнее сверху… Обтягивающее черное платье? Нет, он решит, что это траур по мужу, и испугается. Брюки и топ, чтобы продемонстрировать голый живот? Нет, все-таки брюки — мужская одежда, соблазнять удобнее женщину в юбке, не надо возиться с застежками. Черт, юбка с разрезом мятая, а гладить некогда… Нельзя встречать любовника неопрятной. О боже, а макияж! Она совсем забыла про макияж! Да еще все падает из рук, разлетаясь по квартире.
В результате звонок раздался, когда Света в ужасе обозревала кучу тряпья, вываленную из шкафа прямо на пол, и собственную ладонь, которую умудрилась густо испачкать тушью для ресниц. Силуянов трезвонил так настойчиво, что у Светы совсем сдали нервы, и она бросилась открывать, накинув на себя первый попавшийся халат.
«В конце концов, сам не красавец, — в отчаянии подумала она. — Может, он не станет привередничать?»
— Что случилось? — не поздоровавшись, спросил гость.
— Садитесь, — пригласила Света на диван и сама уселась рядом. Потом подвинулась ближе и обольстительно, призывно улыбнулась.
— Где болит? — в ужасе воскликнул Силуянов, хватая ее за руку. — Сердце? Скорую или что? Что я должен сделать?
Света прижалась головой к его груди и разрыдалась. «Я самая несчастная на свете, — горько думала она. — Я даже не умею соблазнить мужчину. Лучше бы мне умереть».
— Ну, ну, Светочка, — нежно повторял он. — Я здесь, я помогу тебе. Что случилось?
— Мишку выпустили, а он даже мне не позвонил, — провыла Света. — А меня хотят посадить в тюрьму.
— Тебя? Почему тебя?
Света, не переставая плакать, указала рукой на ковер, где валялась пресловутая записка. Пока Силуянов читал, Света наблюдала, как меняется его лицо. Оно стало жестким и чужим.
— Ясно, — произнес он. — Где они это нашли?
— У меня в столе.
— Ясно, — повторил он.
— Ничего вам не ясно! — в последнем отчаянии закричала Света. — Это неправда! Я никогда не была любовницей Витьки, никогда! Он никогда не посылал мне записок! Я не знаю, откуда взялась эта записка! Я не знаю, почему он писал в дневнике, будто спал со мной! Не знаю, не знаю, не знаю! Только это все неправда! Мне никто не верит, но я-то знаю, что это неправда! Мне ведь лучше знать, чем кому-нибудь другому?
— Ну, конечно, тебе знать лучше, — неожиданно улыбнулся Вадим Андреевич. — Раз ты говоришь, что нет, значит, так тому и быть.
— Это вы утешаете, а не верите, — с осуждением произнесла Света, понемногу переставая всхлипывать. — Мне такого не надо.
— Так ты не спала с Козыревым?
— Нет.
— И не убивала его?
— Нет.
— Я очень рад. А теперь расскажи мне всю правду.
— Узнаете, не обрадуетесь, — мрачно предупредила Света. — Я вам все время врала. Я была у Витьки в день убийства.
— Да я знаю, — спокойно кивнул Силуянов.
— Откуда?
— Вообще-то я сразу подозревал, что ты мне врешь… по крайней мере, в том, что не встречалась в тот вечер с мужем. Ведь встречалась?
— Да. Он заезжал домой.
— Ну, вот. А вчера днем я расспрашивал соседей Козырева… надеялся, они видели Лагунову, Дмитриеву или Усову. Но мне не повезло. Я встретил человека, который видел тебя. Изящная женщина с осанкой балерины — это ты, тут не перепутаешь.
— Почему ты не сказал мне сразу? — подозрительно спросила Света. — Мы же гуляли вечером… должен был сказать.
— А зачем? Раз ты молчишь, значит, не доверяешь.
— Я доверяю, — вздрогнула Света, которой в голову не приходило учиться на ошибках. — Просто я обещала никому не говорить, а теперь все тебе расскажу, как на духу.
И она рассказала.
— Я считаю, Мишка освободил меня от моего обещания, — закончила она. — Он даже не позвонил мне, когда его выпустили… а когда я ему позвонила, разговаривал со мною, как с врагом. Он считает, раньше я изменяла ему с Витькой, а теперь с тобой. Я так верила ему, а он не верит мне! Мне очень плохо, Вадим.
