Ирина Калюжнова - Изумрудная скрижаль
– Вы так уверены, что серьги станут моими, – спросил он с надеждой.
– Ну разумеется, – спокойно ответила Эльвира Степановна. Хочешь кофе?
И Алексей Тимофеевич понял, что разговор окончен, по крайней мере, на сегодня.
Эльвира Степановна грузно поднялась с кресла, не спеша, вынула из встроенного шкафа банку кофе, спиртовку и две чашки. И вскоре они сидели друг напротив друга в креслах, прихлёбывая из чашечек. Эльвира Степановна курила, изредка наклоняясь, над стоявшей на полу, пепельницей. Она много курила, курила при клиентах, не боясь испортить свой имидж. Наверное, потому, что её мастерство не нуждалось ни в каком имидже. За своё здоровье она тоже не опасалась, будучи уверенной, что человеку не может повредить, то что доставляет удовольствие.
Алексей Тимофеевич нарушил молчание.
– Я давно хотел спросить. Почему Вы называете себя не белой колдуньей, а просто колдуньей.
– Тебе не надо объяснять, Лёша, что мы не колдуны, а психоэнергетики, то есть те, кто знает, как воздействовать на пространство. Иногда это получается, если наше представление о законах психоэнергетики, совпадает с этими законами. Но бывает иначе, как, например, в твоём случае.
– Значит, я не так воздействовал на закон.
– Конечно, судя по результатам. – Эльвира Степановна закурила новую сигарету и вернулась к началу разговора, – колдун, Лёша, это просто слово понятное для всех, общепринятый термин. И, если уж им пользоваться, то нужно признать, что не бывает белых или чёрных колдунов, кто знает, что хорошо, что плохо? Если кто-то приобретает, то, как правило, кто-то и теряет, если я могу снять порчу, то могу её и навести.
– А Вам случалось наводить порчу, – . спросил Алексей Тимофеевич, сам ужасаясь своей дерзости.
– Нет, – ,спокойно ответила Эльвира Степановна, но зарекаться не буду. Видишь ли настоящий, честный колдун должен сознавать, что он всегда балансирует на грани Добра и Зла. Он может даже сам не заметить, как перейдёт её. Разве можно однозначно сказать, какое дело является добрым, а какое злым.
Когда Алексей Тимофеевич отошёл от офиса Эльвиры Степановны довольно далеко, он вспомнил, что забыл у неё Лизин рисунок. Но возвращаться он не стал.
ГЛАВА 17
После работы Лиза медленно шла через парк, вдыхая запах цветов, теперь она всегда ходила этой дорогой и поводов для спешки не находилось. Радость жизни била в ней через край. Такого радостного периода она не могла припомнить даже в детстве и ранней юности. Сейчас её ничего не томило, ничего не беспокоила, нужно только найти убийцу, доказать свою невиновность и всё будет хорошо. Она анализировала своё состояние и пришла к выводу, что так действует на мятущуюся душу реальная опасность. Но, кроме всего прочего, в ней жило чёткое предчувствие чего-то хорошего, и это состояние было восхитительным. Но всё же нужно думать и думать, а мысли в голове шли по кругу. Если существует фирма, которая захватила весь цветочный рынок, то вполне вероятно, что именно они сожгли теплицы и убили Сениных друзей Сашу и другого со странным именем, Рос. Они могли убить и самого Сеню. Если Сеня знал убийцу, то это значит, что они уже имели какие-то отношения. Может быть, Сеня не сумел с ними договориться или чего-то там не додал. Сеня явно ничего не опасался и был удивлён, увидев убийцу. Если бы Сеня ждал нападения, то имел бы охрану. Лиза села на скамейку напротив цветочной клумбы и продолжала думать. Но особенно долго думать нельзя, нужно действовать. Необходимо последовательно проверить все версии и начать нужно не с фирмы «Рембрант», тем более, что она пока не придумала как до неё добраться, а с того, кто стал теперь правой рукой Хвоста с этого самого Серого. Лиза взглянула на часы, ещё не поздно, вполне возможно, что Хвост ещё в своём офисе. Лучше не звонить и не предупреждать о своём приходе, а то он может отговориться каким-нибудь предлогом. Приняв решение, Лиза поднялась со скамейки и решительно зашагала к станции метро.
* * *Офис Хвоста помещался на втором этаже большого административного здания… Раньше здесь было какое-то государственное учреждение, но какое точно Лиза не помнила. Она поднялась по щербатой мраморной лестнице, покрытой красной ковровой дорожкой, очевидно оставшейся от прежних времён, и зашла в приёмную. В приёмной сидел бритоголовый парень и увлечённо играл в какую-то игру на сотовом телефоне. Тут только Лиза вспомнила, что она не знает, как зовут Хвоста. Как она его спросит, и как нужно к нему обращаться. Сеня в своих рассказах всегда называл его только Хвост. Ну ладно, что-нибудь она придумает. Лиза дождалась, пока охранник обратит на неё внимание, и решительно показала на дверь.
– Я пришла сюда. Скажите, что пришла невеста Сени.
Охранник немного помялся, но докладывать пошёл.
Когда Хвосту доложили, о приходе, невесты Синяка, он сразу же велел её пропустить. Наверное, эта княжна пришла просить денег, и Хвост заранее решил деньги дать. Синяк оставил по себе хорошую память, если б он ещё не ввязывался, куда не следует. Лиза зашла в кабинет, с высокими дубовыми панелями, и, неистребимым запахом казёнщины. Этот запах, свойственный всем государственным учреждениям, настолько въелся в это здание, что даже бандитский дух, царивший здесь сейчас, его не вышиб. Хвост кивнул на стул, напротив себя и Лиза села. Хвост смотрел на неё через стол. Она уже не такая бледная как на похоронах, и уже косметика на лице, но глаза такие грустные, наверное, она, правда, любила Сеньку, интересно знает ли она его кликуху Синяк, не знает наверное, и не надо ей знать. Хвост ободряюще улыбнулся.
– Ну, что нужно, сестричка, смелей. Сегодняшняя Лиза не внушала ему робости. Она пришла просить и он может говорить ей «ты», хоть она и княжна.
– Я не хотела беспокоить Вас, – начала Лиза.
– Да ладно пустяки, – снисходительно сказал Хвост.
– Но я не могу забыть.
Хвост внимательно посмотрел на Лизу. Значит, она пришла не за деньгами, но тогда за чем же.
Лиза подалась вперёд и сказала свистящим шёпотом.
– Он сниться мне каждую ночь.
Хвост невольно поддался её тону и просил так же тихо.
– И он что-нибудь говорит?
– Да, – прошептала Лиза.
Хвост невольно вздрогнул, живых он не боялся, вернее, знал, какие меры предосторожности нужно применять по отношению к конкретному человеку, но мёртвые это другое дело…
– Что же он говорит? – тихо спросил Хвост.
– Он говорит, что душа его не может успокоиться, он просит отомстить за него.
Хвост молчал. Интересно, Сенька всегда был бессовестным или стал таким после смерти? Загробная просьба Синяка – это тройное хамство. Счастье Синяка, что он мёртв, а то бы Хвост ему показал местонахождение зимовки рака. Мало того, что Синяк, вопреки всем понятиям начал собственное дело, даже не поставив, его Хвоста, в известность и допустил, чтоб его убил, кто-то у кого с ним личные счёты. Знал ведь что без него Хвосту трудно будет обходиться, во всяком случае в первое время. Он не имел права ни во что ввязываться, зная, как он нужен Хвосту, и всё-таки ввязался. Так теперь ещё и мсти за него. Нет уж, не дождётся. Попробовал бы он ему присниться. А этой княжне, конечно, снись сколько хочешь, она ведь не знает ничего. Но обижать её Хвосту не хотелось, ей ничего не следует знать.
