Юлия Шилова - Хочу все сразу, или Без тормозов!
— Зачем?
— Попробуй поговорить с ней. Попробуй выяснить причины. Если она мечтает тебя посадить, значит, этому должно быть какое-то объяснение.
— Да вы что! Она со мной даже разговаривать не будет.
— Но ведь ты и не пробовала!
Елена Владимировна по моей просьбе достала мой телефон и, присев на краешек моей кровати, подтолкнула меня к решительным действиям.
— Ну, что ждать у моря погоды? Звони и попытайся найти с ней общий язык. Нужно же что-то делать. Нельзя бездействовать.
Я набрала до боли знакомый номер и принялась ждать.
— Я слушаю, — по голосу Маргариты было нетрудно догадаться, что она пребывает не в самом лучшем расположении духа.
— Это Марина.
— Какая Марина? — не сразу меня узнала женщина. Видимо, она не ждала звонка от меня.
— Та, которая убирала в вашем доме.
— Что тебе нужно?
— Я бы хотела вам все объяснить, — я старалась говорить как можно более спокойно.
— В суде объяснять будешь, — резко перебила меня Маргарита.
— Но я действительно ни в чем не виновата. Я уже и так наказана сполна. Умоляю вас, не наказывайте меня еще больше.
— Ты мерзкая, ужасная, ничтожная девка. Дрянь!!! Дочь грязной алкашки, — принялась отчитывать меня Маргарита. — Я дала тебе крышу над головой и кусок хлеба. Как ты могла со мной так поступить, неблагодарная тварь?!
— Да что ж я сделала?
— И ты спрашиваешь меня, что ты сделала? Ты устроила в моем особняке кровавое месиво, и из-за этого мне приходится продавать этот дом. А твои ублюдки прожгли сигаретой одну из моих шуб. Между прочим, самую дорогую. Это шуба из шиншиллы. Я не пожалею никаких денег, но я сделаю все возможное, чтобы ты пожалела о том, что осталась жива. Лучше бы ты сдохла!
Когда в трубке послышались короткие гудки, я откинула голову на подушку и закрыла глаза, чтобы сидевшая рядом со мной Елена Владимировна не видела моих слез.
— Я все слышала, — произнесла женщина и погладила меня по бритой голове. А я не удержалась: поднесла ее руку к своим губам и поцеловала.
— Не переживай, девочка. Добро всегда побеждает зло.
— Не побеждает, — замотала я головой. — Ни черта не побеждает. А если и побеждает, то только в сказках. Увы, но моя жизнь никогда не была похожа на сказку.
Ночью у меня поднялась температура и резко упало давление. Ко мне опять приходили врачи, о чем-то совещались, делали уколы и ставили капельницы. Я засыпала и почему-то думала о своей матери. Я и сама не понимала, почему жалела о том, что не смогла с ней проститься. Хотя как можно проститься с человеком, которого совершенно не знаешь? Странно, при жизни я всегда ненавидела свою мать, а когда ее не стало, я вдруг подумала о том, что обязательно узнаю, где находится ее могила и схожу на нее.
— Мама. Мамочка… — бредила я в холодном поту и металась в постели.
— Тише, Мариночка. Тише! — говорила мне Елена Владимировна и протирала мое лицо влажной салфеткой.
Утром я проснулась от громкого женского плача. Плакала Елена Владимировна. Под утро умерла Роза. Она умерла прямо во сне. Остановилось сердце. Оно работало, стучало, гоняло кровь по венам, а потом резко остановилось. Наверное, просто устало…
Елена Владимировна спала в кресле, стоящем рядом с кроватью ее дочери. Когда она открыла глаза, то подумала, что Роза спит, а когда взяла ее руку, то ощутила, что она очень холодная. Я смотрела на убитую горем Елену Владимировну и чувствовала, как мне не хватает воздуха. Когда накрытую простыней Розу увезли на каталке и я осталась в палате одна, я смотрела на пустую кровать и думала о том, что когда то я точно так же смотрела на пустую кровать Лидки.
Я совсем не знала Розу, но я очень хорошо запомнила тот день, когда она вышла из комы и сказала мне о том, что она хочет жить. И я поняла, что после всего, что со мною произошло, я тоже хочу жить. Очень хочу… Несмотря ни на что. Назло всем. Жить, чтобы бороться. Чтобы доказать всем, а в первую очередь себе, что Я СМОГУ, У МЕНЯ ВСЕ ПОЛУЧИТСЯ И ЧТО Я ЧЕГО-ТО СТОЮ.
ГЛАВА 5
В этот день я тщетно пыталась дозвониться до бабушки, но она почему-то не брала трубку. Если бы у меня было хоть немного побольше сил, я бы уже давно съездила на квартиру и узнала, почему она не отвечает на звонки. Бабушка не только не брала трубку, она даже не пришла меня навестить. Почувствовав неладное, я позвонила в милицию, но там, вместо того, чтобы мне помочь, предложили прийти в отделение и написать заявление.
Ближе к вечеру я нашла в себе силы выйти в коридор и дойти до комнаты, в которой переодевалась Степановна. Надев ее старенькое пальто прямо на голое тело, замотанное бинтами, я застегнулась на все пуговицы, надела берет и, написав записку «За вещи не переживайте. Скоро верну», взяла свою сумочку и вышла из больницы, стараясь остаться незамеченной.
Когда я ехала в метро, то прятала глаза от разглядывающих меня с любопытством людей и боролась с жуткой тошнотой и слабостью. Я и сама не знаю, откуда у меня взялись силы и как я не потеряла сознание где-нибудь по дороге. Но ноги сами принесли меня в мою квартиру.
Я стала жать на кнопку звонка, но, совершенно случайно толкнув дверь, поняла, что она открыта. В моей комнате на кровати полулежала бабушка. Ее лицо было перекошено, а в глазах застыл ужас. Слезы полились из моих глаз, и я с трудом дотянулась до трубки, набрала номер милиции и со словами: «Приезжайте. У меня бабушка умерла» — грохнулась на пол.
…Меня вернули в больницу уже на машине «Скорой помощи». Вновь упало давление, поднялась высокая температура и ухудшилось общее состояние. Около двух недель я пролежала в реанимации в критическом состоянии, а когда мне стало получше, меня вновь перевезли в палату.
Я лежала с закрытыми глазами и слушала ворчание Степановны, которая называла меня бесхозной и обвиняла в том, что я взяла напрокат ее вещи и не заплатила за их аренду.
А еще я думала о бабушке. О моей милой, хорошей бабушке… О ее теплых руках, глубоких морщинах и добром и любящем сердце. Бабушка умерла от разрыва сердца. Врачи сказали, что смерть наступила молниеносно. Я даже не сомневалась в том, что разрыв сердца произошел оттого, что бабушку кто-то очень сильно напугал.
Я попыталась восстановить картину произошедших событий. Бабуля легла на кровать. Кто-то зашел в квартиру, умудрившись как-то открыть входную дверь. Хотя там и умудряться особенно не надо. Такой старый и простой замок… Бабушка кого-то увидела, испугалась, возможно даже закричала от страха и… умерла от разрыва сердца. Конечно, никто не стал заводить уголовное дело и для всех инстанций оказалось намного проще сделать вывод, что она умерла естественной смертью от сердечного приступа. Все списали на возраст и на больное сердце, тем более бабушка лежала недавно в больнице. Никого не смутила ни открытая дверь, ни застывший ужас в глазах пожилой женщины, ни разрыв сердца, если хотите.
