Элизабет Адлер - Сейчас или никогда
После этого он подошел к следующему больному — шестилетнему мальчику, который лежал неподвижно и смотрел на него огромными, полными страха глазами.
— Мама, — тихо прошептал мальчик, глядя безумными глазами на тележку, где лежала женщина, которую медсестры уже увозили из палаты в операционную. Доктор Блэйк сокрушенно покачал головой:
— Самое ужасное, что к утру у этого бедного мальчика мамы может уже не быть.
— Успокойся, мальчик, — ласково улыбнулась ему Сьюзи и погладила по голове. — Все будет хорошо. У нас хорошие доктора, и они сделают все возможное, чтобы помочь твоей маме. А сейчас доктор хочет убедиться, что с тобой все в порядке. Ты можешь сказать, что у тебя болит и где?
Доктор Блэйк снова тяжело вздохнул и приступил к осмотру.
В этот момент в двери появился детектив Россетти, который, оглядев приемную, пришел к выводу, что она чем-то похожа на поле битвы. Огромное число людей с забинтованными руками, ногами, головами и еще бог знает чем. Повсюду были слышны стоны, плач, крики о помощи, суетливые приказы медиков и напряженный говор снующих взад и вперед медсестер.
— Может, я ошибаюсь, — поделился он своими впечатлениями с дежурной медсестрой, — но у меня такое впечатление, что большинство этих несчастных никогда уже не увидят такого дождя. Боюсь, что в этой суматохе мне будет трудно отыскать того парня, в которого стреляли сегодня утром в магазине в центре города.
Медсестра снисходительно хмыкнула и быстро посмотрела на монитор компьютера.
— Отделение травматологии, как обычно.
— Как вы думаете, он поправится? — спросил Россетти.
Она снова посмотрела на монитор.
— Нет, детектив, не думаю, что он выживет, — грустно сказала она. — Из него извлекли три пули, а еще две прошили его насквозь. Сейчас никто не может поручиться за его жизнь.
Россетти поднялся наверх, прошел по коридору и с ужасом увидел, что все свободные места заняты ожидающими приговора медиков родственниками пострадавших в тех или иных происшествиях.
К счастью, Сьюзи Уокер заметила его и быстро зашагала навстречу, размахивая руками. Он, конечно, понимал, что пришел не вовремя, но дела требовали завершения. Сестра выглядела уставшей, но была при этом вежлива, поддерживая высокую марку больницы.
Россетти вошел в приемную и увидел доктора Блэйка, склонившегося над маленьким мальчиком. Еще одна жертва этого безумного дня. Он поговорил с доктором, побродил по коридору, а потом спустился вниз и подошел к устало опустившей голову медсестре.
— Затишье перед штормом? — спросил он, наклоняясь к ней.
— Нет, надеюсь, что шторм уже позади, — ответила она, посмотрев на него. — Наши сотрудники работают без отдыха с самого утра.
Россетти посмотрел на стену, где висели огромные круглые часы. Далеко за полночь.
— Ну что ж, желаю удачи, — пожелал он медсестре, выходя из больницы. Однако он, к сожалению, не мог пожелать того же молодой жене и маленькому сыну того чернокожего парня, который сейчас лежал в реанимации. Он не мог сказать ей, что она останется вдовой. Это было выше его сил.
Как только Гарри вернулся домой, тут же зазвонил телефон. Он ожидал этого звонка и очень боялся, что именно ему придется сообщить родным о смерти того парня в магазине. К счастью, это сделал Россетти. Никогда еще Гарри не ругался так злобно и яростно, как в тот вечер, проклиная убийцу-наркомана и вообще всех преступников на свете.
Посмотрев на часы, Джордан пожалел о том, что уже слишком поздно звонить Мэл. Она, конечно, спит. Ничего он позвонит ей завтра утром. Пока он раздевался, на его лице блуждала улыбка. Он представил ее на огромной антикварной французской кровати под толстым одеялом и себя рядом с ней. Приняв душ, Гарри надел огромных размеров пижаму, пошел на кухню и с надеждой посмотрел в холодильник. Там был только пакет давно уже просроченного молока да трехдневная пицца с засохшими краями. Единственное, что его утешило в тот вечер, так это пара банок пива «Хэйнекен».
Разогрев в микроволновой печи засохшую пиццу, он открыл банку с пивом и направился в гостиную, однако поесть как следует ему так и не удалось. Почти половину пиццы мгновенно проглотил Сквиз. Отхлебнув пива, Гарри включил телевизор и сразу же услышал о надвигающемся урагане, который уже нанес немалый ущерб соседним штатам.
Серый фургон «вольно» был припаркован в самом конце улицы, наполовину укрытый тенистыми ветками старого клена. Он парковался в этом месте уже несколько вечеров, терпеливо дожидаясь ее. По обыкновению, он собирался выследить ее и высчитать время так же точно, кик это делают диспетчеры в аэропорту, ожидая прибытия самолета. Он хотел самым тщательным образом изучить ее повседневный маршрут и рабочий график, чтобы окончательно установить самую главную для себя информацию — когда она заканчивает работу и когда уходит домой одна.
Через некоторое время он убедился, что эта девушка значительно отличается от всех его предыдущих жертв. Она ведет весьма активный образ жизни, часто общается со своими друзьями и нередко задерживается на работе.
Эта девушка показалась ему наиболее подходящей жертвой. Он уже выяснил, что она живет одна в небольшом одноэтажном коттедже, что облегчало выполнение его задумки.
В тот вечер он зашел в приемное отделение и долго наблюдал за ней, слившись с массой посетителей. Его трудно было отличить от всех остальных, и только горящие от напряжения и предвкушения глаза, может быть, выдавали его, но в такой толпе заметить это было практически невозможно. Он с интересом наблюдал за тем, как Сьюзи Уокер заполняла какие-то бланки, вносила данные в журнал вообще проворно выполняла свои весьма обременительные служебные обязанности. А когда Сьюзи зачем-то вызвали к начальству, он незаметно подошел к ее столу и мгновенно выхватил из сумочки ключи от дома.
Это была самая большая удача. Впрочем, он всегда отличался редкой изобретательностью. Но сейчас он получил большое удовольствие. Ему иногда даже казалось, что он мог бы сделать себе блестящую карьеру в качестве похитителя драгоценностей у богатых дам, если бы жизненные обстоятельства сложились по-иному.
Вынув из сумки бумажное полотенце, он тщательно протер запотевшее боковое окно фургона. Он не мог включить двигатель, так как это могло бы привлечь внимание посторонних. Опустив стекло, он взял бинокль и направил его на небольшой домик, скрытый плотной пеленой дождя и тумана.
В этот момент Сьюзи Уокер повернула к парковочной площадке и выключила двигатель. После этого она тяжело вздохнула и опустила голову на руль. Был час ночи, а она находилась на дежурстве с двенадцати часов дня. День был, как всегда, суматошный, и она очень устала.
