Юлия Шилова - Женская продажность, или Мысли женщины вслух
— Не переживай, девочка. Добро всегда побеждает зло.
— Не побеждает, — замотала я головой. — Ни черта не побеждает. А если и побеждает, то только в сказках. Увы, но моя жизнь никогда не была похожа на сказку.
Ночью у меня поднялась температура, и резко упало давление. Ко мне опять приходили врачи, о чем-то совещались, делали уколы и ставили капельницу. Я засыпала и почему-то думала о матери. Я и сама не понимала, почему жалела о том, что не смогла с ней проститься. Хотя как можно проститься с человеком, которого совершенно не знаешь? Странно, при жизни я всегда ненавидела свою мать, а когда ее не стало, я вдруг подумала, что обязательно узнаю, где находится ее могила и схожу на нее.
— Мама. Мамочка… — бредила я в холодном поту и металась на смятой простыне.
— Тише, Мариночка. Тише! — говорила мне Елена Владимировна и протирала лицо влажной салфеткой.
Утром я проснулась от громкого женского плача. Плакала Елена Владимировна. Под утро умерла Роза. Умерла во сне. Остановилось сердце. Оно работало, стучало, гоняло кровь по венам, а потом резко остановилось. Наверное, просто устало…
Елена Владимировна спала в кресле рядом с кроватью ее дочери. Когда она открыла глаза, то подумала, что Роза спит, а взяв дочь за руку, ощутила, что рука холодная. Я смотрела на убитую горем Елену Владимировну и чувствовала, как мне не хватает воздуха. Накрытую простыней Розу увезли на каталке, я осталась в палате одна. Я смотрела на пустую кровать и думала, что когда-то точно так же смотрела на пустую кровать Лидки.
Я совсем не знала Розу, но я очень хорошо запомнила тот день, когда она вышла из комы и сказала мне, что хочет жить. И я поняла, что после всего, что со мною произошло, я тоже хочу жить. Очень хочу… Несмотря ни на что. Назло всем. Жить, чтобы бороться. Чтобы доказать всем, а в первую очередь себе, что Я СМОГУ, У МЕНЯ ВСЕ ПОЛУЧИТСЯ И ЧТО Я ЧЕГО-ТО СТОЮ.
Глава 5
В этот день я тщетно пыталась дозвониться до бабушки, но она почему-то не отвечала. Если бы у меня было хоть немного больше сил, я бы уже давно съездила на квартиру и узнала, почему она не отвечает на звонки. Бабушка не только не отвечала, она даже не пришла меня навестить. Почувствовав неладное, я позвонила в милицию, но там, вместо того, чтобы мне помочь, предложили прийти в отделение и написать заявление.
Ближе к вечеру я нашла в себе силы выйти в коридор и доползти до комнаты, в которой переодевалась Степановна. Надев на голову ее берет и старенькое пальто прямо на ночную рубашку, я застегнулась на все пуговицы, и, написав записку «За вещи не переживайте. Скоро верну», взяла свою сумочку и вышла из больницы, стараясь остаться незамеченной.
Я ехала в метро, пряча глаза от разглядывающих меня с любопытством людей и боролась с жуткой тошнотой и слабостью. Я и сама не знаю, откуда у меня силы взялись, как я не потеряла сознание. Но ноги сами принесли меня в мою квартиру.
Я стала жать на кнопку звонка, но, совершенно случайно толкнув дверь, поняла, что та открыта. На кровати полулежала бабушка. Ее лицо было перекошено, а в глазах застыл ужас. Слезы полились из моих глаз, и я с трудом дотянулась до телефона, набрала номер милиции, сказала адрес и со словами: «Приезжайте. У меня бабушка умерла» — грохнулась на пол.
…Меня вернули в больницу уже на машине «скорой помощи». Вновь упало давление, поднялась высокая температура и ухудшилось общее состояние. Около двух недель я пролежала в реанимации в критическом состоянии, а когда мне стало лучше, меня вновь перевезли в палату.
Я лежала с закрытыми глазами и слушала ворчание Степановны, которая называла меня бесхозной и обвиняла в том, что я взяла напрокат ее вещи и не заплатила за аренду.
А еще я думала о бабушке. О моей милой, хорошей бабушке… О ее теплых руках, глубоких морщинах и добром и любящем сердце. Бабушка умерла от разрыва сердца. Врачи сказали, что смерть наступила молниеносно. Я даже не сомневалась, что разрыв сердца произошел от сильного испуга.
Я попыталась восстановить картину событий. Бабуля легла на кровать. Кто-то зашел в квартиру, умудрившись как-то открыть входную дверь. Хотя там и умудряться особенно не надо. Замок давно пора было сменить… Бабушка увидела вошедшего, испугалась, возможно, даже закричала от страха и… умерла от разрыва сердца. Конечно, никто не стал заводить уголовное дело и для всех оказалось намного проще согласиться, что она умерла естественной смертью от сердечного приступа. Все списали на возраст и на больное сердце, тем более бабушка лежала недавно в больнице. Никого не смутила ни открытая дверь, ни застывший ужас в глазах пожилой женщины, ни разрыв сердца, если хотите.
Я одна понимала, что кто-то помог умереть моей бабушке…
Теперь я осталась одна. Больше у меня никого и ничего не было. Ни матери, ни ее квартиры, ни бабушки. Даже прописка в паспорте была фиктивной, потому что по месту прописки жили другие люди и, скорее всего, тоже на вполне законных основаниях.
Что же впереди… Тюрьма? Зона? Колония? Все это окончательно сломило мой характер и подорвало веру в себя.
…Когда в палату вошла Елена Владимировна, я не поверила своим глазам. Женщина положила на тумбочку пакет с фруктами и села рядом со мной.
— Вы? А разве вы не в Петербурге?
— Я приехала к тебе.
— Ко мне? — По моим щекам потекли слезы.
— Мы с моим мужем решили тебе помочь. Хотим нанять адвоката и выиграть дело в суде.
Елена Владимировна сдержала свое слово и после того, как меня выписали из больницы, мы действительно выиграли суд, и меня оправдали. Я навсегда запомнила глаза Маргариты: они были полны злобы и ненависти.
— Будь ты проклята! — бросила она мне, выходя из зала суда.
После суда я поехала в Петербург в гости к своей спасительнице и просто влюбилась в этот сказочный город. Мы гуляли с этой удивительно милой и отзывчивой женщиной, собирали желтые листья и плели венки.
— Елена Владимировна, а почему мужики любят стерв? — поинтересовалась я у своего ангела-хранителя, перебирая резные листья клена. — Почему никому не нужна любовь, жертвенность, чистота?
— Милая девочка, жертвенность — это вообще самая большая глупость, которую может позволить себе женщина. Стервы всегда привлекательны, хотя бы потому, что умны. Они остроумны, красивы, хорошо знают себе цену, умеют за собой ухаживать и слишком себя любят. Такие никогда не растворятся в мужчине, не дадут себя в обиду, ставят собственные интересы превыше других. Их ценность действительно уникальна. И как бы мужчины ни утверждали, что они ненавидят стерв, всегда попадаются на их удочку. На стерв мужчины всегда смотрят с восхищением, а женщины — с завистью. Стерва умеет к каждому найти подход.
