Алексей Вилков - Запад–Восток
Не найдя ответов на вечные вопросы, Катрин продолжила прогулку. Охранник, он же в определенном смысле личный телохранитель, неотступно следовал за ней. Вдоволь покружив по доступным окрестностям, девушке наскучило это бессмысленное хождение. На душе стало очень тоскливо. Араб не подходил близко, сохраняя дистанцию. Катрин была согласна даже на его общество, лишь бы прекратить надоевшее молчание.
Она пригляделась к нему и заметила, что араб слишком увлеченно на нее смотрит. Катрин объясняла это собственной экзотичностью и открытостью, тем более она пока ходит без паранджи. Почему-то Сафар пока не побеспокоился об ее конспирации. То ли он был уверен, что никто из посторонних ее не заметит, то ли ему просто не пришло в голову спрятать ее лицо. В любом случае Катрин расхаживала по дворцу во всей красе с распущенными волосами, и это никого не смущало, а ее в особенности. Любой посторонний мог заметить ее: кто-то из заморских гостей принца, либо случайный зевака, либо коварный папарацци. Последнее – слишком лестно. Несмотря на все свои достоинства, Катрин пока не суперзвезда, чтобы за ней охотились репортеры. Широкой публике она неизвестна, и надеяться, что ее фотография попадет в прессу и вызовет мировой скандал с грандиозными последствиями, довольно глупо. Катрин не стоит беспокоиться по этому поводу.
Единственное, что ее действительно беспокоило – это гигиена. Катрин больше суток не принимала душ, что в обычных условиях было просто немыслимо. От изнуряющей жары спина вспотела и чесалась, волосы казались слипшимися и грязными.
Ее персональному охраннику на вид было около тридцати. Он был некрасив, с кривым носом и амебной формы родимым пятном на лбу. Его черные глаза постоянно преследовали Катрин. Среднего роста, мускулистый, с неуклюжими кривыми ногами, он умел быть ненавязчивым и почти незаметным – это был его единственный плюс. Одевался он вполне современно, без халата и чалмы: темные узкие джинсы и заправленная в них клетчатая рубашка с голубым галстуком. Джинсы основательно обтягивали его оттопыренный зад, и создавалось впечатление, что они ему малы. Под мышками и на спине постоянно темнели пятна пота, а пахло от него дикостью и собачьей псиной.
Катрин гадала, говорит ли он по-английски. Набравшись смелости и поймав удачный момент, когда он высунул нос из-за угла и рассекретил себя, она обратилась к нему:
– Эй! Слышите? – она помахала рукой. – Как вас зовут?
Он не ответил, но перестал прятаться – уже достижение, значит, он не глухой.
– Я заблудилась! – попыталась обхитрить его Катрин. – Помогите мне добраться обратно, иначе я рискую остаться здесь до захода солнца, а там попробую совершить побег. Вы же этого не допустите?
Похоже, охранник понял, что она имела в виду, и поспешил к ней. Катрин с трудом скрыла победную улыбку.
«Он не дикарь, – заключила она. – Найдем общий язык и прощупаем как следует».
– Я заблудилась, – повторила она, когда он подошел. – Вы понимаете, о чем я?
Тот резко повернул голову в сторону, призывая следовать за ним.
– Вы не немой? – спросила она с усмешкой. – И не глухой. Слышите и понимаете меня, да? Давайте общаться как цивилизованные люди, прекращайте игру в молчанку. Я Катрин, недавно здесь очутилась, а как ваше имя?
Охранник не торопился отвечать. По его напряженному лицу она поняла, что он нервничает, и молчание дается ему с трудом.
– Здесь почему-то все предпочитаю молчать, – продолжала она. – Недавно разговорила одну японскую милашку, теперь ваша очередь. Не пугайтесь, нас никто не услышит, и я не буду докладывать начальству. Уверяю вас, принц мне совершенно не нравится.
Но охранник не поддавался на уговоры.
– Что вы стоите как истукан? – не сдавалась Катрин. – Вот-вот лопнете! Не сдерживайте себя. Видите на мне защитный амулет? Я не наведу на вас порчу, не бойтесь!
Взглянув на ее грудь, араб неожиданно сдался.
– Я Джебраил. Но мне запрещено с вами разговаривать! – коряво, но понятно сказал он.
Катрин расплылась в улыбке: ее навязчивость одержала вверх.
– Джебраил? Так звали ангела, посланника Аллаха. У вас великое имя!
– Откуда вы знаете про ангела?
– Я много чего знаю, – гордо ответила Катрин. – А еще я знаю, что вам сейчас плохо и хочется пить. Целый день за мной рыщете, еще получите солнечный удар.
– Ошибаетесь! – выпалил он. – Мы люди стойкие, и солнечных ударов у нас не бывает. А вот у вас он точно случится, если вы не вернетесь назад.
– Так проводите меня, – приказала Катрин повелительным тоном, входя в роль знатной госпожи.
После Джебраил не произнес ни слова. Искусительница терзала его глупыми вопросами, но посланник Аллаха оставался непреклонным и свято выполнял приказ господина. Катрин не отчаивалась: она завязала с ним контакт, и медленно или быстрее граница между ними будет стираться. Ей пригодится свой человек во дворце. Она задумала приручить кривоносого уродца, чтобы тот, когда наступит подходящий момент, помог ей сбежать. Рискованно, но другого выхода не было.
Страж довел ее до темницы, где разбудил бессовестно храпящего в углу негра. Тот нехотя проснулся, почесал жирный зад, гаркнул, сплюнул под ноги и полез за связкой ключей, напевая смешные частушки.
– Возвращение в Средневековье, – заключила Катрин. – Передайте Сафару, что я заслуживаю более приятных покоев. Здесь мерзко, и я боюсь голых мужиков! С вами, Джебраил, я бы чувствовала себя в безопасности.
Со скрежетом отворилась дверь, и Катрин застыла у порога. Возвращаться в пустую темницу не очень приятно. Негр грозно уставился на нее, и девушка поняла без слов – лучше не спорить. Она обернулась на Джебраила, но его уже след простыл.
Присев на перину, Катрин заметила на полу поднос с едой. Кто-то заранее позаботился о ней. Легкий ужин: бананы, внушительная долька арбуза, овощное рагу, немного риса и кувшин с водой. Вполне достаточно, чтобы пережить ночь. Спасибо, что на измученную ногу не стали надевать кандалы!
«Достаточно издевательств, – вздохнула Катрин, набивая полный рот риса. – Я не животное и веду себя сносно, на людей не кидаюсь. Вполне вежлива и почти смирилась со своей участью… Шутка! Видимость для ослабления бдительности соперника. С виду я паинька, веду себя примерно – никому не придет мысль, что я замышляю побег».
Ее думы прервал осторожный стук. Катрин застыла, подбирая нужные слова. К ней пока еще не стучали и не просили разрешения войти.
– Войдите! – испуганно произнесла она.
Когда дверь осторожно открылась, Катрин вздохнула с облегчением: перед ней стояла Зейнат, боясь переступить порог. В руках она держала тяжелый сверток. Сегодня девушка была без паранджи, и Катрин заметила на ее лице чуть различимые следы макияжа: Зейнат подкрасила ресницы и немного припудрилась. Эти тонкие ухищрения могли заметить лишь искушенные в этом вопросе женщины.
– Позволишь войти? – спросила Зейнат. – Я кое-что тебе принесла.
– Ты еще спрашиваешь у меня позволения! Ты хозяйка и имеешь полное право входить куда хочешь.
– Главная у нас Сабина, а я живу на птичьих правах. Я принесла тебе одежду, переоденься – твое откровенное одеяние никуда не годится. Ты смущаешь слуг, охрану и прочую челядь. Твою красоту имеет право лицезреть только наш господин.
Зейнат развернула сверток и обнажила бесформенное платье, на которые Катрин успела налюбоваться и которые успела возненавидеть. Платье отличалось яркой расцветкой, мелкой бижутерией на рукавах и груди и свисающими с плеч стеклянными украшениями, напоминающими кристаллы «Swarovski».
– Вы и лицо заставите меня скрыть? – спросила Катрин, щупая экзотический наряд.
– Согласно правилам, ты должна выходить на люди абсолютно закрытой.
– Но сегодня я обошла весь дворец почти нагишом, и никто не умер! Никакой дух меня не покарал. У меня же есть волшебный медальон, видишь? Я защищена от любых напастей.
У Зейнат загорелись глаза:
– Какая прелесть! Никто из нас не удостоился подобных украшений. Господин балует тебя!
– Это не украшение, он выполняет другую функцию.
– Ах, он такой замечательный! Чудесно смотрится!
– Хочешь, я подарю его тебе?
– Нельзя, он твой! Я не приму. И тебе не следует хвастаться им перед Сабиной: она начнет ревновать, грызть ногти и наполняться желчью. Она жуткая завистница! Ее раздражает наша привлекательность и молодость, ведь ее годы летят безвозвратно. Близок тот день, когда господин отправит ее в дом престарелых. Диву даюсь, как он ее терпит!
Катрин отложила в сторону подаренный костюм:
– Она мать его детей, наследников, – объяснила она непонятливой жене. – Кто будет заниматься их воспитанием? Сегодня я наткнулась на них, представляешь! Увидела всех ее отпрысков. Непослушные сопляки!
– Ты видела ее детей? – изумилась Зейнат.
– Да, на расстоянии нескольких метров, и Сабина видела меня. По ее суровому взгляду я поняла: она была не в восторге, что я наткнулась на ее несмышленышей.
