Виктория Холт - Павлинья гордыня
— Спасибо. Но теперь вам надо отдыхать.
Он кивнул. Джосс пожал руку отца, а я наклонилась и поцеловала Бена.
— Да благословит вас Бог! — сказал он. И мы вышли.
Для нас были приготовлены апартаменты молодоженов. Видимо, невесты в Оуклэнде всегда использовали их. Нервно дрожа, я вошла в комнату, и Джосс притворил дверь. Он смотрел на меня с издевкой.
— Мне сказали, что все будущие хозяйки Оуклэнд Холла проводят брачную ночь здесь.
Я бросила взгляд на огромную кровать. Он это, конечно, заметил.
— У нас все по-другому, — ответила я.
— Все бывает, — заметил Джосс. — Вот гардеробная. Кто пойдет туда спать — вы или я?
— Согласно традиции, невесты спят в этой постели, так что придется вам. Надеюсь, там удобно.
— Ценю заботу жены о благополучии мужа.
— Спокойной ночи.
Мэдден взял мою руку и поцеловал, а потом задержал в своей, и я внезапно испугалась.
— Я верю, что вы человек слова.
Он слегка наклонил голову.
— Не стоит полностью доверять.
Я немедленно выдернула руку.
— Не беспокойтесь, — продолжил он. — Я никогда не заставлю вас сделать то, чего вы не хотите.
— Тогда — доброй ночи.
— Спите спокойно, — ответил Джосс и пошел к двери.
Как только она захлопнулась, я тут же подбежала, но ключа не оказалось. Именно в этот момент дверь отворилась, и Джосс с поклоном передал его мне.
— Чувствуйте себя в безопасности.
Забрав ключ, я с облегчением вздохнула и заперла дверь.
Через две недели после свадьбы Бену стало значительно хуже, он словно решил, что настало время уходить.
Мы не оставляли его ни на минуту. Друг много говорил об Австралии и о том, что духом всегда будет с нами.
— Не забывайте меня, Джесси, — просил он. — Я желал вам только счастья. Вам и Джоссу. Когда-нибудь вы это поймете… Вы не любите, когда за вас решают. Но человек теряется даже в трех соснах. Все изменится. Мне приятно видеть вас вместе. Вы рождены друг для друга. А теперь вы муж и жена. Да благословит вас Господь!
Мы с Джоссом катались верхом каждый день. Я ненавидела и обожала эти уроки. Теперь лошадь беспрекословно повиновалась мне.
Дни тянулись очень долго. Нам стало ясно, что Бену осталось мало.
Он умер во сне. Ханна позвала меня. Я подошла к кровати друга и поразилась мирному выражению лица. Бен улыбался мне. Я поцеловала его в лоб и ушла.
Хенникера похоронили на церковном кладбище, там, где лежали Клейверинги. Это соответствовало его желанию. Мы с Джоссом стояли рука об руку у могилы, слушая, как тяжелые комья земли падают на гроб. Прошлое уходило.
Начиналась новая жизнь.
Пришлось встречаться с адвокатами. Не сыграл ли Бен злую шутку с нами? Но мои сомнения не оправдались. Он сделал все, как обещал. Мы с Джоссом совместно владели Оуклэндом и имением в Австралии. Бен завещал мне акции своей компании, а Джосс получил основную долю. Он оставил суммы Лодам, экономке и ее детям, мы с Джоссом унаследовали еще и Зеленый Огонь. Бен сделал все, чтобы мы с ним не расставались. Наша собственность зависела от брака. Бен даже предусмотрел, что если мы не успеем пожениться до его смерти и не сделаем это в течение года, то все перейдет к семье Лод.
— Об этом теперь не нужно думать, — сказал мистер Веннор, — поскольку вы поженились до его смерти. Так что я вас обоих поздравляю.
Несколько следующих недель шли приготовления к отъезду. Мириам радовалась, что все прошло так гладко. Кроме того, Эрнст был на нашей стороне.
Ксавьер пожелал мне счастья.
— Свадьба — как инфекция, — заметил он.
Может, они с леди Кларой наконец придут к взаимопониманию. Бабушка далеко спрятала благодарность и уже высказывалась по поводу странных людей, которые предпочитают жить на природе и уходят от цивилизации. Она явно не понимала, зачем отправляться на другую сторону земного шара, и предпочла бы, чтобы мы остались в Оуклэнде и вели жизнь светских помещиков. Иногда в молитвах бабушка просила Бога, чтобы он наказал меня за отъезд. Но Господь так и не образумил меня.
А мне было на все наплевать. Теперь я свободна.
Джосс уехал на некоторое время в Лондон, оставив меня одну. Странно было спать в огромной кровати в Оуклэнд Холле и чувствовать себя хозяйкой.
Уилмот был вне себя от восторга. Остальная прислуга тоже.
— Теперь Клейверинги вернулись в Оуклэнд Холл, — передала мне его слова Ханна.
Я ездила верхом каждый день, понимая, что после возвращения Джосса мы уедем в Австралию.
Бэнкер отправился туда сразу после похорон, чтобы приготовиться к нашему приезду в Мельбурне. В октябре мы с Джоссом отплыли в Сидней.
ГЛАВА 5
В ПУТИ
Солнечным осенним днем мы сели на «Гермес», судно, которое должно было отвезти нас на другой конец света. Я мгновенно поняла, что Джосс — важная персона, ибо капитан и команда оказывали ему всяческое почтение. Муж рассказал мне, что в Сиднее члены его компании часто развлекали старших офицеров, а посему можно рассчитывать на знаки внимания.
— Например, нам предоставили отдельные каюты, хотя мы молодожены, — сказал Джосс. — Вы должны быть благодарны за это.
— Конечно.
Каюта Мэддена находилась рядом, но нас разделяла спасительная перегородка.
Поначалу погода не баловала, но я, к счастью, оказалась стойкой к морской болезни, как и мой новоиспеченный супруг. Слава Богу, что он не видел меня в унизительном состоянии.
На борту оставалось только спать, есть, разговаривать и изучать попутчиков. Вполне естественно, что мы с Джоссом проводили много времени вместе. Должна признаться, что разговоры о компании и жизни в Австралии захватывали меня.
Мы завтракали в десять и обедали в двенадцать. Однажды во время качки я решила отправиться на палубу, но стоять на ней оказалось невозможно. Волны бились о борт, корабль нещадно раскачивало из стороны в сторону, и я боялась, что он перевернется. Ветром у меня сорвало шляпу, волосы рассыпались, намокли, прилипли к лицу, но я получала наслаждение от схватки. Все попытки двигаться по палубе оказались неудачными. Ветер сбил меня с ног, но внезапно кто-то подхватил меня. Конечно, спасителем оказался Джосс, который не преминул посмеяться надо мной. На ресницах застыли капли, мокрые волосы прилипли к голове, и уши торчали сильнее, чем обычно.
— Что вы пытались сделать? Совершить самоубийство? — потребовал он ответа. — Неужели не понимаете, что в такую погоду небезопасно бродить по палубе.
— А почему вы оказались здесь?
— Я видел, как вы выходили, и был вынужден побежать за дурочкой, которую не пугают порывы ветра.
