Виктор Бэнис - Кровавая луна
Джинни аккуратно вытащила осколок и бросила его в мусорное ведро.
Рэй быстро подошел, присел рядом и взял ее руку в свою. На месте пореза появилась маленькая капелька крови. Рэй, словно зачарованный, смотрел, как капелька растет.
— Согласно семейным поверьям, — сказал он и с усмешкой посмотрел прямо в глаза Джинни, — я должен быть просто очарован этим кровавым зрелищем. Более того, те же семейные поверья предписывают мне испытывать непреодолимое желание слизнуть кровь с вашего пальца.
Рэй снова посмотрел на кровь, и улыбка на его лице стала еще шире.
— Кстати сказать, я и в самом деле испытываю непреодолимое желание поцеловать ваши пальчики, — с этими словами, он поднес руку Джинни к губам и сделал то, о чем говорил.
В другое время и в другом расположении духа Джинни восприняла бы его поступок, как обычное безобидное баловство, но сейчас она невольно поморщилась и неприязненно отодвинулась от Рэя.
— Знаете, — сказала Джинни, бросив быстрый и тревожный взгляд в сторону Марии, которая, казалось, не замечала их, — я ведь только ваша работница, и я не думаю, что вам стоит об этом забывать.
— Уверяю вас, моя прекрасная леди, что теперь, когда я так близко познакомился с вашей сущностью... — В напускной вежливости Рэя зазвучали странные нотки. — Теперь, когда я точно знаю, кто вы на самом деле, я ни за что не забуду, как должен себя вести.
Эти слова Рэй проговорил все так же улыбаясь, и Джинни не могла бы наверняка сказать, что именно он имел в виду. В этот момент Мария, закончив уборку, поднялась с пола и направилась к двери. Рэй тоже встал, словно собирался выйти вслед за ней, но потом передумал и повернулся к Джинни.
— На вашем месте я бы закрыл или забинтовал бы ранку, а то, неровен час, кто-нибудь увидит... — сказал он и, заговорщицки подмигнув, вышел из комнаты.
Ничего не понимая, Джинни молча смотрела ему вслед. Слова Рэя звенели у нее в ушах. Было ли это просто безобидным замечанием? Или Рэй знал, кто она на самом деле? И если да, то что он собирается предпринять? Если Рэй будет молчать, тогда бояться особенно нечего. Но что, если он расскажет обо всем брату... Джинни была уверена, что Пол придет в ярость. Она не сомневалась, что он тут же прикажет выгнать ее с острова, и ей так и не удастся раскрыть тайну гибели своей сестры.
К тому же, огорченно подумала Джинни, она навсегда потеряет Пола Лэнгдона.
Она подошла к платяному шкафу, чтобы чем-нибудь промокнуть ранку. Порез был настолько незначителен, что его даже не стоило бинтовать. Джинни начала осматривать полки в поисках ваты. Внезапно взгляд ее остановился. На самом верху лежала маленькая коробочка спичек из того отеля на берегу, где Джинни встретилась с Синтией Бэрк и взяла ее имя.
Джинни инстинктивно схватила и изо всех сил сжала коробочку. Повернувшись, она посмотрела туда, где на стене висела пустая рама зеркала.
Впервые она почувствовала, что ей действительно страшно. Мария, с ее невнятными угрозами и предупреждениями была права. Права, независимо от того, насколько преувеличены и неправдоподобны были легенды семейства Лэнгдонов. Ей действительно угрожала опасность в этом доме.
Глава пятнадцатая
Чуть позже Джинни пришло в голову, что Рэй не был особенно удивлен, когда увидел разбитое вдребезги зеркало. Так или иначе, он, вероятно, ожидал увидеть что-нибудь в этом роде. Недаром он советовал Джинни пронести зеркало в комнату так, чтобы никто об этом не узнал, и даже сам взялся поднять его наверх, чтобы не возбуждать подозрений, и сам потом его повесил.
Но это говорило о том, что, уж кто-кто, но только не Рэй разбил зеркало. Стоило ли прилагать сначала столько усилий, чтобы потом просто его расколотить. Но если не Рэй, то кто еще мог это сделать?
Самое сильное подозрение падало на Беатрис Лэнгдон. Ведь Рэй говорил, что их мать не переносит в доме зеркал и что это для нее какой-то фетиш. Но все же это объяснение чем-то не устраивало Джинни. Оно казалось ей надуманным. Был кто-то еще... И этот кто-то вовсе не был призраком или духом. Вполне живой человек запросто вошел к ней в комнату и разбил зеркало.
После недолгих размышлений Джинни решила, что не станет поднимать этот вопрос в разговорах с Лэнгдонами. Тогда тот, кто сделал это, чтобы запугать ее и вынудить уехать, будет очень разочарован. Нескольких кусочков разбитого стекла будет явно недостаточно, чтобы она обратилась в бегство.
Что касается спичек, Джинни на этот раз не только не спрятала их, а специально положила на то же самое место. Пусть думают, что рисунок со значком гостиницы не имеет для нее никакого значения.
Весь день ей удавалось вести себя так, словно не произошло ничего особенного. Никто из Лэнгдонов, со своей стороны, не дал повода думать иначе. Все, казалось, шло, как обычно, но вечером, когда Джинни наконец уединилась в своей комнате, она почувствовала, что ей не по себе. Она попробовала читать, чтобы отвлечься от дурных мыслей, но ее внимание было всецело приковано к событиям минувшего дня.
Наконец, поняв, что заснуть не удастся, Джинни взяла лампу и вышла из комнаты.
В огромном холле было пусто и темно. Она спустилась вниз в гостиную. Свет, лившийся из дверного проема на кухне, говорил о том, что Мария все еще возится с посудой, а тонкая белая полоска, пробивавшаяся из-под двери в комнаты Пола, указывала на то, что хозяин у себя в кабинете. Больше никого из Лэнгдонов не было видно.
Сняв в прихожей с вешалки свой плащ, Джинни набросила его на плечи и тихонько выскользнула через темную прихожую в боковую дверь.
Во внутреннем дворике она сразу ощутила холодный воздух темной безлунной ночи. На небе было видно всего лишь несколько звезд. Остальные были затянуты плотными тучами. Джинни пошла прямо к фонтану.
Усевшись на каменный бортик, она поставила рядом лампу. Вода, которая успевала за день несколько раз то замерзнуть и превратиться в лед, то растаять снова, была непроницаемо черного цвета и хранила холод зимы. Джинни без всякой цели провела рукой по застывшей поверхности и взглянула в лица наяд, едва заметные в темноте. В сумраке казалось, что они удивлены ее присутствию не меньше, чем в тот день, когда Джинни впервые приехала сюда. Она стала с любопытством вглядываться в их лица, словно старалась разгадать те тайные мысли, которым наяды не перестают лукаво улыбаться.
Потом Джинни перевела взгляд на Нептуна. Бог морей стоял с суровым выражением каменного лица. Казалось, всем своим мрачным видом он старался придать еще больше серьезности тем предостережениям, которые со всех сторон шептала ночь:
— УЕЗЖАЙ С ПЭРЛЬЮ!
— Может, мне действительно стоит уехать, — прошептала Джинни, обращаясь к статуе бога. Она долго смотрела в холодные глаза Нептуна, потом, будто он подсказал ей что-то, проговорила вслух:
