Нора Робертс - Сокровища Айседоры
– Почему? Она управляет этим старым танком как профессионал. Доброе утро. Ли вам помогает?
У Мэри Пэт было достаточно времени, чтобы изучить свою жертву. С легкой завистью она оценила элегантность и жакета с цветочным узором, и прямой узкой юбки абрикосового цвета, удивилась тому, что женщина, проводящая весь день на ногах, выбрала лодочки на высоких каблуках, обратила внимание на огромные сапфиры в ушах. Интересно, настоящие или стразы?
– Я пришла за подарком на день рождения. Мы с Ли соседи.
– Это Мэри Пэт Чэпмен, – сказала Ли.
Мгновенно вспыхнувшая дружелюбная улыбка Доры в пух и прах разнесла заранее составленное мнение разведчицы.
– Я так вам рада. – Дора протянула руку. – Я надеялась, что смогу познакомиться с вами. Брент просто очаровал меня и успокоил. Кстати, вам понравился бочонок?
– Понравился. – Мэри Пэт расслабилась. – Так понравился, что я решила присмотреть у вас подарок для мамы. – Она поколебалась секунду и отставила чашку. – Но это не главная причина, а главная – я хотела посмотреть на вас.
В глазах Доры засверкали веселые искорки.
– Кто станет вас винить? Ну, пока вы составляете мнение обо мне, почему бы нам не поискать подарок для мамочки? Что бы вы хотели подарить ей?
– Понятия не имею. Вы были замужем?
Дора чуть не хихикнула. Настоящий допрос!
– Нет. Но однажды была почти помолвлена. Ли, помнишь Скотта?
– К сожалению.
– Он переехал в Лос-Анджелес, и наш роман угас сам собой. Как насчет флакончика для духов? Вот, очень миленькие: хрусталь, фарфор, стекло ручной работы.
– Может быть. У мамы есть туалетный столик. О, какая прелесть. – Мэри Пэт взяла в руки бутылочку в форме сердца с рельефными цветами. – Вы считаете свой бизнес прибыльным?
Дора усмехнулась:
– Меня не интересует банковский счет мужчины, даже такой солидный, как счет Джеда. Меня гораздо больше интересует его тело. Этот флакончик стоит семьдесят пять долларов, но, если он вам нравится, я дам десятипроцентную скидку. В честь знакомства.
– Продано, – с такой же усмешкой ответила Мэри Пэт. – На него приятно смотреть, не правда ли?
– Очень. Сделать подарочную упаковку?
– Да. – Мэри Пэт последовала за Дорой к прилавку. – Обычно я не столь бесцеремонна, но Джед, можно сказать, член семьи.
– Я понимаю. Если бы не понимала, то могла бы проявить не меньшую бесцеремонность.
Окрыленная результатами своего визита, Мэри Пэт рассмеялась.
– Хорошо. Знаете, Дора, Джеду необходимо… – Она осеклась, поскольку в магазин через внутреннюю дверь вошел мужчина, о котором шла речь.
– Конрой, так тебе нужны эти… – Он умолк, прищурился. – Мэри Пэт.
– Приветик. – Ее улыбка получилась слегка натянутой. – И представить не могла, что встречу тебя здесь.
Но Джед хорошо ее знал, очень хорошо. С нарочитой небрежностью он сунул руки в передние карманы джинсов.
– Что ты здесь делаешь?
– Покупаю подарок. – В доказательство она помахала кредитной карточкой. – Маме.
– Надеюсь, ей понравится. Если нет, она может обменять эту вещь в течение месяца. – Повернувшись к Джеду спиной, Дора подмигнула Мэри Пэт, затем обратилась к Джеду: – Ты что-то хотел?
От раздражения язык плохо его слушался.
– Какие полки тебе нужны: стационарные или съемные?
– Ты можешь сделать съемные? Потрясающе. – Просияв, Дора снова обернулась к Мэри Пэт: – Джед так мне помогает. Не представляю, как я раньше без него обходилась.
– Ничего нет лучше мастера на все руки под боком, – согласилась Мэри Пэт. – В прошлом году Джед помог Бренту привести в порядок нашу гостиную. Вы просто должны ее увидеть.
Джед решил, что с него довольно, и мрачно оглядел обеих женщин.
– Мэри Пэт, ты тактична, как атомный взрыв.
Дверь с грохотом захлопнулась за ним.
– Он такой дружелюбный, такой сдержанный, – сказала Дора.
– Именно за это мы его и любим.
Несколько минут спустя Мэри Пэт покинула магазин, очень довольная результатами своих утренних трудов.
Эта женщина просто напрашивается на неприятности, угрюмо думал Джед, вгрызаясь в доску электропилой. Уверена, что сама со всем справится. Не мешало бы доказать ей, как сильно она ошибается. И он бы доказал… если бы она не была так близка к истине, по крайней мере по одному пункту.
Конечно, он ее не боится. Этого еще не хватало. Но… Джед отложил пилу и вытащил сигарету. Дора точно его нервирует.
Ему нравится ее смех. И он испытывал странное восхищение, слушая, как она откликается на реплики актеров в кинотеатре. Да, черт побери, язык у нее хорошо подвешен, размышлял Джед, но он мог бы сидеть рядом с ней хоть час, не говоря ни слова, и не чувствовал бы никаких провалов в разговоре.
И было бы глупо отрицать, что ему нравится, как она выглядит. Большие глаза и короткие юбки. И никакого легкомыслия. Просто так ее не возьмешь. Он вспомнил, как она разобралась с бухгалтером: сжатые кулаки, огонь в глазах!
Джед поймал себя на том, что ухмыляется, и раздавил ботинком сигарету.
Он не позволит себе увлечься. Ему не нужна головная боль. Ему не нужны осложнения. Тем более из-за разгулявшихся гормонов.
Может быть, виноваты фантазии. Нечего было представлять, как он освобождает Айседору Конрой от одного из ее аккуратных костюмчиков. Пожалуй, слишком много времени провел он за этими фантазиями. Но это не значит, что он собирается претворять их в жизнь.
В конце концов, размышлял он, его воспитали замкнутым, подозрительным и циничным – в лучших традициях Скиммерхорнов. Годы полицейской службы лишь развили эти качества. И поскольку он не доверяет женщинам, то вполне может не распускать руки.
Десять минут неподвижного стояния на холоде остудили его кровь. Джед собрал доски и отправился в дом.
Она все еще сидела за своим столом. Саркастическое замечание замерло на его языке, когда он увидел ее лицо: мертвенно-бледные щеки, темные влажные глаза.
– Плохие новости? – спросил он, тщательно маскируя заинтересованность. Она не ответила, и он отложил доски, подошел к столу. – Дора?
Она подняла голову. Крупная слеза скатилась по ее щеке. Джед видел, как плачут сотни женщин. Одни – притворно, расчетливо; другие – безудержно, в безысходном горе. Однако он не мог вспомнить, чтобы те слезы действовали на него так, как эта единственная слеза.
Ее веки дрогнули, и еще одна слеза поползла по ее лицу. С каким-то придушенным стоном Дора вскочила. Его разум приказывал оставить ее в покое, но он подлетел к ней, схватил и решительно развернул к себе.
– В чем дело? Что-то с отцом?
