Юлия Шилова - Идущая по трупам, или Я нужна вам именно такая!
— Да ерунда! Что же мне делать, как выкрутиться из этой истории с минимальными потерями? Нужно увидеть Марка, он сможет помочь. Я хочу его видеть. Знаешь, сейчас набирала его сотовый, с трудом вспомнила, но он не отвечает. Ничего не понимаю, куда он делся?
Я легла к Любке на колени, она стала перебирать мои волосы. Затем взяла зеленку и прижгла рану на затылке. Вот это боль! Я громко заревела.
— Не реви, — прошептала Любка. — Из любой ситуации есть выход. Тебе поможет Марик, расскажи ему все как есть, он должен помочь. Надо срочно найти его.
— Говорю же тебе: звонила ему, бесполезно, никто не отвечает. Может, у него с телефоном что-нибудь случилось?!
— А у тебя есть его адрес в Питере? Нужно поехать к нему. Марк покажет тебя врачам, поживешь в его коттедже, там ты будешь в безопасности. А он приедет сюда и со всем этим разберется. Я думаю, что тебе необязательно принимать участие в разборках. Когда все образуется, он привезет тебя обратно.
— Нет. Только телефон. Ты права, мне нужно ехать. Но как я найду его?
— Доедешь до бабки Арсеньи, она должна знать. Бабка ездила к нему в Питер, гостила. Здесь тебе оставаться опасно. Я навела справки. Касьяновская группировка очень влиятельная, известна многим. Касьян славится как алчный, жестокий человек. С коммерсантами не церемонится. Если он захочет, то тебя из-под земли достанет. Тем более сейчас, после того как ты убила одного из его людей. Марк в Питере тоже занимает не самое последнее место. Я думаю, они между собой договорятся.
Мы решили не откладывать мою поездку, а действовать незамедлительно. О том, что люди Касьяна могут залезть в мою квартиру, я особенно не переживала. Все-таки две бронированные двери плюс сейфовая и рольставни на окнах должны сыграть свою роль. Квартира упакована по полной программе. Это должно их остановить. Долго засиживаться не стали. Любка дала мне ключи от подаренной «восьмерки», и я тронулась в путь. Оделась по-простому — шорты да майка. Лицо замазала маскирующим карандашом, правда, результат от этого был незначительный. Фингал стал ярко-бордового цвета, а вокруг носа полопались мелкие сосуды. Повязку с головы я содрала, но весь затылок был замазан зеленкой. Напившись обезболивающих таблеток, я вроде бы стала чувствовать себя немного лучше.
До Крестцов доехала быстро. Бабка Арсенья долго причитала, а затем налила мне какой-то отвар и заставила выпить. Принесла неизвестные корешки, заварила, нашептала свои заговоры, сделала примочку на затылке и туго перевязала. Адрес Марка у нее был, но она категорически отказывалась меня к нему отпускать. Хотела, чтобы я сначала выздоровела. Но я была непреклонна. Я хочу увидеть Марка и открыть ему всю правду, а он пусть сам решает, что делать дальше.
Расцеловав бабку, я поехала к человеку, который в данный момент для меня был важнее всего, без которого мне просто не хотелось жить. Что ждет меня впереди? Не думала и думать не хочу… Теперь я не могу загадывать о будущем, мне нужно жить только сегодняшним днем. Будет день, будет и пища.
Глава 10
По дороге в Питер меня несколько раз останавливали гаишники, но вроде обошлось без происшествий. Правда, у меня сердце выпрыгивало при виде человека в форме.
Добравшись до Питера, я почувствовала, что силы мои на исходе. Так, коттедж Марка находится в Пушкине, это совсем рядом. Питер и прилегающие к нему окрестности я знаю как свои пять пальцев. Часто сюда моталась, изучила все парки и дворцы, знала наизусть все музеи. Нужную улицу нашла сразу. Мое состояние резко ухудшилось, кажется, подскочила температура. Как оказалось, это была даже не улица, а целый коттеджный городок в соснах. Я остановила машину у нужного мне строения, подошла к забору, который был выше человеческого роста раза в два, и нажала на звонок. На меня уставились сразу три видеокамеры. Ответа не последовало. Трехэтажная махина поражала своими габаритами. Я снова нажала на звонок. Ворота открылись. Передо мной стоял бритоголовый мордоворот умопомрачительных размеров. Он с пренебрежением посмотрел на меня, скривил и без того кривую морду и вяло спросил:
— Что надо, раненая птица?
— Марика, и притом чем быстрее, тем лучше.
— А может, тебе еще и хлеб маслом намазать? — Его тыквообразное лицо стало глумливым.
— Можешь намазать, не откажусь.
— Тебе что, жить надоело, а ну мотай отсюда на все четыре стороны, иначе прямо у забора похороню. — Мордоворот пнул меня с такой силой, что я отлетела на капот своей «восьмерки».
Нервы мои были на пределе, здоровье оставляло желать лучшего. Руки затряслись, выступил пот. Но увидев, что мордоворот собирается закрыть ворота, я фурией бросилась на него, достала пушку, принадлежавшую Комару, и что было силы ткнула ею в живот этому идиоту. Он замер и уставился на меня пустыми, ничего не выражающими глазами. На минуту мне показалось, что сейчас он выхватит у меня пистолет и огреет им хорошенько по голове. Но, к моему удивлению, он стоял не шелохнувшись, как мумия, и даже, по-моему, затаил дыхание.
— Стой и не вздумай двигаться! — скомандовала я. — Видишь, у меня голова перебинтована, так вот я — дура, сбежала из психушки, причем из буйного отделения! Двоих уже замочила. Ты будешь третий. У меня в руках боевой пистолет, сейчас я прострелю тебе твое брюхо и посмотрю, сколько жира вытечет. Мне терять нечего, за мной санитары гонятся! Если сейчас ты мне не скажешь, где находится Марик, то я нажимаю на курок. Понял?!
— Слышишь, ты, ненормальная, пушку бы свою убрала, а то мне что-то щекотно. Не дури, убери пушку.
Я почувствовала приятную теплоту на шее. Когда этот гад меня толкнул, я упала на капот и опять ударилась больным затылком. Точно, это кровь. Моя бедная пробитая голова заныла от страшной боли. И надо же мне было приложиться именно этим местом!
— Я даю тебе полминуты, — процедила я сквозь зубы, — а затем продырявлю тебе твои кишки. Ты никогда не видел, как стреляют пациенты психиатрической лечебницы? Так смотри!
— Стой! В соседнем коттедже отмечают день рождения. Марк там. Но тебя туда не пустят, там охрана. Это дохлый номер, с тобой даже никто не будет разговаривать.
— Что ж, спасибо. Извини, друг. — Я опустила руку и нажала на курок. — С простреленной ногой ты не будешь меня преследовать. Я бы не стала этого делать, если бы точно знала, что ты не грохнешь меня прямо у соседнего коттеджа, но у меня, к сожалению, нет такой уверенности. Так что придется тебе пока отдохнуть, полежать на свежем воздухе.
Мордоворот упал, скорчившись от боли, и стал кататься по земле. Я думаю, что сейчас ему будет не до меня.
