Татьяна Устинова - От первого до последнего слова
– А хрен его знает, кто он был. – Чермак выбрался из-за стола, потянулся, так что затрещала в швах белая рубаха, распахнул дверь в коридор и заорал: – Света!!
Никто не отозвался.
– Вроде бы в прошлом какой-то чиновник, но он уже много лет пописывал романчики и никакими делами больше не занимался.
– А откуда у него такой странный псевдоним – Б. Ар-Баросса?
– Я не помню, честно, Миш! Или Светка, что ли, придумала!.. У нас тогда работали три человека, и Светка в том числе. Она и придумала, точно! Ты можешь у нее спросить, она все помнит, она в издательстве с первого дня.
Чермак дошел было до своего кресла, примерился усесться, но не стал, вернулся к двери, распахнул ее и опять заорал:
– Света!!
Никто не отозвался.
– Куда девалась, непонятно!
– Ярослав, – быстро сказал Глебов, – если она сейчас найдется, я с ней прямо и поговорю. Может быть, она сразу найдет договоры. Наверняка они есть у нее в компьютере.
– Нет у нее никаких договоров в компьютере. Все договоры с авторами в редакциях. Грицук был во второй редакции, значит, и договоры там же! Но она завтра проконтролирует, и редактор тебе все перешлет. А говорить – говори, сколько хочешь! Хотя на твоем месте я от разговоров давно перешел бы…
В дверь осторожно поскреблись:
– Ярослав, ты меня звал?
– Пять раз звал! Где тебя носит?!
– Я никогда не ухожу без телефона. Если я тебе нужна, ты просто набери номер и скажи мне, в чем дело. Ты же знаешь!
– Кофе свари, – произнес Чермак тоном сварливой свекрови, которая учит невестку жизни. – Видишь, Глебов приехал! Поздоровайся с ним, вежливая ты моя!
Глебов поднялся. Он вообще всегда был исключительно галантен, только вот в присутствии этой самой секретарши все напрочь вылетало у него из головы.
Это не может так продолжаться. Он ненавидит неопределенные положения. Он должен как можно быстрее во всем разобраться.
– Здравствуйте, Михаил Алексеевич.
– Здравствуйте, Света. Я бы хотел с вами… поговорить.
Она посмотрела на него с таким удивлением, как будто он сообщил ей, что с завтрашнего дня издательство – исключительно в юридических целях! – переезжает на остров Маврикий!
– Свет, ступай побеседуй с ним! Что ты так смотришь?
– Нет, ничего, все в порядке. А как же кофе? Может быть, все-таки сварить?
– Да не съест он тебя, что ты так перепугалась?! Михаил Алексеевич, запугали вы мою боевую подругу до смерти! У господина Глебова несколько вопросов, чисто технических!
Чермак веселился, потому что знал, что Света нравится Глебову, и был совершенно уверен, что дело наконец-то сдвинулось с мертвой точки. Разумеется, адвокат просто придумал повод для того, чтобы «поговорить» со Светой, и теперь нужно довести его до конца. Света – человек проверенный, свой, много лет прослуживший верой и правдой. Глебов – адвокат с именем и репутацией, кажется, давно в разводе. Если у них все сложится, ему, Ярославу Чермаку, от этого одна радость! И «боевая подруга» пристроена, и денежки «из семьи» уходить не будут. Всегда приятней платить «своему», а не чужому, а Глебов – ну, если все сложится, конечно! – как раз практически по-родственному вольется в дружный издательский коллектив!
Вот как все хорошо устроится, и писатель Грицук вовсе ни при чем, что ж мы не понимаем, что ли!..
Глебов пропустил Свету вперед, и Чермак вслед еще крикнул, чтобы они закрыли дверь, и возле двери произошла некоторая толчея и давка, потому что Света ринулась закрывать, и Глебов ринулся закрывать, и они взялись за ручку одновременно, и одновременно отдернули руки, взглянули друг на друга и отвели глаза. Охранник из-за стойки наблюдал за ними с интересом.
В конце концов дверь все же удалось закрыть, Света за спиной у Глебова проскочила к своему столу, уселась и уставилась в компьютер.
– Света, вы можете со мной поговорить?
– Да, конечно, Михаил Алексеевич, я вас слушаю.
Зазвонил телефон, она улыбнулась извиняющейся улыбкой и взяла трубку.
Глебов подождал, пока она закончит говорить.
– Здесь, наверное, не слишком удобно, Света. Пойдемте на улицу. Можно в кафе. А можно в мою машину. Я потом вас подвезу, куда скажете.
– Михаил Алексеевич, я на работе, и Ярослав еще в офисе, так что…
– Ярослав вас отпустил, – сказал Глебов с досадой. – Только что, при мне!
Он терпеть не мог неопределенности, его как будто жгло изнутри, он должен был во всем разобраться, и немедленно. Ну, по крайней мере, хоть в чем-то!
Света старательно не смотрела ему в лицо.
– А что за вопрос, Михаил Алексеевич? Почему его нельзя задать здесь и сейчас?
Глебов разозлился.
– Отлично, давайте здесь и сейчас. Покойный Евгений Иванович Грицук пришел в издательство «Чело» восемь лет назад. Именно вы показали Чермаку его первую рукопись и практически заставили прочитать. Это так?
Секретарша Света, которая так нравилась адвокату Глебову, вдруг перестала быть собой. Глебов никогда такого не видел. Нет, в книгах он читал, что «героиня изменилась в лице», и еще «что-то как будто оборвалось в ее душе», и еще «сердце у нее остановилось, а потом снова пошло», и там, в книгах, было понятно, что автор пыжится изо всех сил, чтобы изобразить переживания героини. Разумеется, ничего у нее не оборвется, кроме разве что пуговиц, и сердце у нее работает отлично, и с лицом у нее все должно быть в порядке, иначе герой не сможет любить ее пылкой и чистой любовью на сеновале!..
– Света, что с вами? Вам плохо?
– Мне хорошо, – сказала Света, совершенно изменившись в лице. – Откуда вы знаете?! Про рукопись, которую я показала Ярославу?!
Глебов пристально смотрел на нее.
– А что за секретность?! От самого Ярослава и знаю. Когда он просил меня поучаствовать в этой канители с его разоблачительной книжкой! Ярослав сказал, что Грицук – Светкин протеже, то есть ваш. Именно вы принесли рукопись и клялись, что он будет писать регулярно, а Чермак утверждает, что для издателя это важно! – Он помолчал. – По-моему, вам все-таки нехорошо.
Она замотала головой.
– Мне просто отлично. Пойдемте отсюда, Михаил Алексеевич!
И оглянулась по сторонам.
Никого не было в громадной приемной на последнем этаже пустынного и громадного здания в центре Москвы, только охранник читал за конторкой свою книжку, и кактусы, которые почему-то обожал Чермак, со всех сторон таращили на них свои иголки.
Дело плохо, понял Глебов. Я оказался прав.
Телефон на столе опять зазвонил, и в этот раз «бывшая» Света не обратила на него никакого внимания. Кое-как она запихнула в сумочку какие-то немудреные вещички и закинула ее за плечо – не с первого раза. Глебову показалось, что она сейчас упадет.
