Новогодний Подарок (СИ) - Лав Нинель

— Не знаю! — обиженно поджала губы Властелина, уязвленная тем, что разговор идет о какой-то посторонней женщине, а не о выражении ей сочувствия. — Лучше скажи, где ты был все это время?

— Где был, там меня уже нет, — с каменным лицом пошутил бывший телохранитель Ватутина и выпустил вверх струю дыма. — Может, тебе еще доложить, с кем я был? И где взял деньги на поездку?

Лицо девушки покрылось красными пятнами.

— На меня больше не рассчитывай, — зло отрезала Властелина и шагнула в сторону дома. — Денег от меня больше не получишь!

— А чего на тебя рассчитывать, — скривился парень и отшвырнул в сторону недокуренную сигарету, — денег то у тебя теперь нет!

Властелина проследила глазами за полетом сигареты и подумала, что, вот так же, как эту недокуренную сигарету, этот парень также равнодушно выбросил и ее из своей жизни, а ведь она хотела «жить с ним долго и счастливо». Так долго, чтобы состариться вместе и умереть в один день…

— Деньги найдут! — стараясь придать голосу больше уверенности, заявила она, гордо вскидывая подбородок — навязываться она не станет, но он еще пожалеет, что расстался с ней, пожалеет, когда у нее снова появятся деньги. — А если не найдут, то я знаю, где их взять! Только тебя это уже не касается — пусть тебя содержит теперь твоя новая пассия!

Властелина развернулась и быстро пошла к дому — и этот «тупоголовый кобель» ей когда-то нравился? Это по нему она сума сходила и мечтала выйти за него замуж?

Дура!

Такая же дура, как и ее мать…

Танк долго смотрел вслед дочери «шефа», даже когда та скрылась в подъезде, все равно смотрел в ту сторону — смотрел невидящим взглядом и думал о своем.

«— Эти раскопки в аварии мне совершенно ни к чему! Вряд ли этому полковнику удастся нарыть что-то интересное, но береженого Бог бережет…»

Бывший телохранитель Ватутина достал из кармана мобильный телефон и набрал номер бывшей секретарши Ватутина.

— Привет, Настасья! Это Танк. Подскажи, дорогая, телефон следователя, о котором ты мне говорила.

— Тебе зачем? — поинтересовалась Анастасия. — Я ему сказала, что ты уволился и куда уехал неизвестно.

— Не хочу, чтобы меня искали по всей стране, — Тайнинцев достал из кармана ручку и какой-то клочок бумаги. — Дам показания твоему следователю и свободен, как ветер.

— И куда же полетит этот ветер? — игриво спросила секретарша, ужасно жалея, что такой видный парень больше не работает у них на фирме — с ним было так весело: иногда он угощал ее кофе, рассказывал анекдоты и забавные случаи из своей жизни и никогда не подшучивал над ее ростом — метр восемьдесят семь это такая трагедия для девушки!

— Куда захочу, туда и полечу, — уклонился Танк от прямого ответа. — Скорее всего, заграницу.

— Везет же некоторым…

Искренне завидуя бывшему сослуживцу, секретарша перебрала несколько визиток, нашла нужную и продиктовала Тайнинцеву номер телефона Федина.

34

Разговор мужчин в кабинете следователя напоминал игру «Да и нет — не говорите, черно-бело — не берите»: один задавал вопрос, другой отвечал уклончиво и обтекаемо, задавая в ответ свой вопрос, на который Федин отвечать не собирался.

«Битва» длилась около получаса и ничего нового Федину не дала, ну, разве что, усилила подозрения, хотя рассказ бывшего телохранителя Ватутина выглядел довольно правдоподобно.

— Тридцать первого декабря около двух часов мы уехали из офиса, приехали в загородный дом шефа, он побыл там немного, мы с Иваном погрузили вещи…

— Вещей было много? — перебил Федин, вспомнив информацию об отсутствии в доме личных вещей Георгия Рудольфовича, любезно предоставленную ему Антоном Свиркиным.

— Нормально: чемодан и пара сумок, — Танк пригладил рукой стриженный ежик волос и продолжил: — Поехали на Бутлерова — там у него пассия живет, а потом все.

— Как все? — удивился Федин.

— Так все, — телохранитель достал пачку сигарет и закурил. — Шеф ключи у Ивана отобрал и нас отпустил.

— И вы уехали?

— Конечно! Новый Год же!

— Да, да… — задумчиво произнес Федин, услышав знакомую фразу. — Новый Год же! И куда вы поехали встречать Новый Год?

— Как куда? — Танк стряхнул пепел в пепельницу и развалился на стуле — в кабинете следователя Следственного Комитета он чувствовал себя неуютно, но вальяжной позой постарался скрыть свое волнение. — К друзьям, конечно. Приехал домой, поспал немного и поехал.

— И друзья могут подтвердить ваши показания? — Федину не понравилась показная, вальяжная поза «свидетеля».

— А то! В начале одиннадцатого мы уже сидели за столом — провожали Старый Год.

В этом месте Федин отвлекся на звонок следователя Свиркина — Антон Петрович сообщил коллеге, что возбужденное дело в связи со смертью Валентины Николаевны Ватутиной официально закрыто — суицид однозначно и что в крови Валентины Николаевны было полно алкоголя — пила, батенька, да еще как пила! — а когда освободился, обратил внимание, что бывший телохранитель Ватутина почти заполнил пепельницу окурками.

— И вы ничего не знали, что произошло с вашим шефом? — спросил Федин, возвращаясь к прерванному разговору.

— Откуда? Мы как с ребятами тридцать первого замутили, так я только третьего числа очухался. А когда проспался, в Турцию улетел. Могу паспорт показать, — Танк достал из кармана заграничный паспорт и протянул следователю.

Федин проверил паспорт, записал в блокнот таможенные отметки и вернул телохранителю.

— А почему уволились с фирмы? — вынимая из ящика новую пепельницу и подвигая ее Тайнинцеву — тот посмотрел на гору своих окурков и перестал курить.

— А что нельзя? — с вызовом спросил молодой парень, закидывая ногу на ногу — он ничего не боится.

— Ну, а все-таки? — настаивал Федин.

— Хочу заграницу съездить — там работу поискать.

— А деньги?

— Деньги дело наживное — там заработаю.

Позиция Танка была весьма обычная и подозрений не вызывала, но Федину не понравилась его манера держаться: парень всем своим видом хотел показать, что не волнуется в кабинете следователя, а по своему опыту Федин знал, что даже совершенно невиновные люди в кабинетах прокуратуры и Следственного Комитета чувствовали себя скованно. Поэтому Федин на этом не успокоился и продолжил «допрос».

— А здесь вам хорошо платили?

— Не жалуюсь.

— Скажите, Тайнинцев, а кто знал, что у Георгия Рудольфовича Ватутина есть любовница?

— Да все знали, — честно признался Танк. — Шеф ее не особенно и скрывал от людей — с собой на все мероприятия таскал. Ну, не Валентину же Николаевну вести на банкет?! Та дама намного моложе, да и класс другой.

— Фамилию вы, конечно же, не знаете.

— На что мне ее фамилия? Мне с ней в ЗАГС не идти — звали ее Вероника Арнольдовна, а фамилию не спрашивал.

— И никто Валентине Николаевне не рассказывал о таком поведении ее мужа? — усомнился Федин в словах Тайнинцева.

— Рассказывал? Зачем? — удивился бывший телохранитель Ватутина. — Что мы, не люди что ли?! Не понимали разве своего шефа — у каждого свои слабости — тем более, что шеф за работу платил хорошо, никого не обижал, а если бы узнал, что его жене о его маленьких шалостях настучали, то обязательно бы уволил этого человека — кому ж охота терять такое денежное место — вот и молчали.

— Когда вы узнали, что Валентина Николаевна умерла? — Федин был не доволен собой — ему так и не удалось подловить телохранителя на неточностях и сокрытии правды.

— Когда узнал… — поднял глаза к потолку Тайнинцев. — Недавно: на фирму заскочил за трудовой книжкой и узнал. Еще узнал о том, что следствие идет, и меня вроде разыскивают. Мне Настасья ваш телефон дала — вот я и позвонил.

— Кстати, какие отношения были у секретарши и Ватутина, — Федин попытался прощупать парня с другой стороны.

— Ну, сначала лямурные, — усмехнулся Танк, — а потом шеф посерьезнее и покрасивее мадам нашел и Настьку бортанул.

— Анастасия переживала.

— Да вроде нет, — дернул накаченным плечом телохранитель. — При мне скандалов не устраивала, а там кто ж знает. Это вам лучше у девчонок спросить про переживания — я в офисе мало бывал.