Юлия Руденко - Я – твоя женщина!
Юлии оставалось еще километра три. Впереди по обочине шел, шатаясь, какой-то бомж. Оборванный серый ватник прикрывал его не очень широкую спину. Неожиданно он покачнулся и упал прямо на проезжую часть. Юлия спешно вдавила ногу в педаль тормоза, хотя до мужчины оставалось еще метров пять. Никаких признаков жизни тот не подавал. Объехать его не представляло возможности. Поэтому девушка, не заглушая двигатель, осторожно огляделась по сторонам и вышла из машины. Медленно направляясь к упавшему, Чернилина еще ничего особенного не увидела, но уже почувствовала тревогу. Какой-то ветер прошелся по верхушкам деревьев. Густой лес что-то зашептал на своем языке. И эти тревожные ощущения проявились наяву. Чье-то плотное тело прижалось сзади. Юлия хотела закричать и оттолкнуть обидчика, но тот одной рукой сжал ее рот, а другой крепко обхватил ее талию. Страх смерти сковал ее мысли. Она мечтала только об одном — чтобы ее оставили в живых: «Пусть заберут все! Машину! Валюту! Золото! Но только оставят меня жить!».
Вадим Смирнов очень быстро, но не менее плавно, поднялся с асфальта, резким движением сорвал с себя ватник и выбросил его в кусты. Сзади хлопнула дверь Юлиной машины. Через секунду «Форд» остановился рядом. Она увидела водителя. Его лицо было ей знакомо. Она судорожно перебирала в памяти своих знакомых, но так и не вспомнила кто этот незнакомец. Тот неожиданно заговорил с ней. Не жестко, не в приказном тоне, а как-то даже добродушно.
— Мы не причиним тебе зла. Не расчленим и не закопаем в этом лесу твое красивое молодое тело. Ты будешь жить долго и счастливо. Любить мужчин. Вертеть их капиталами. Может быть, судьба окажется столь благосклонной — и ты выйдешь замуж за одного из них. Все это ждет тебя только в одном случае. В каком? Если госпожа Чернилина милостиво согласится мне помочь. Это не потребует от нее никаких особых усилий. Ей не нужно будет грабить банк и кого-то убивать. Я прошу тебя просто со мной поговорить…
Андрей Малкович замолчал и выразительно посмотрел на нее.
— Сейчас тебя отпустят. И ты не станешь кричать. Ты не станешь бежать в лес и пытаться спасти свою жизнь, потому что никто не собирается у тебя ее отнимать. Я настоятельно рекомендую тебе не делать этого, а сесть в машину и ответить на несколько моих вопросов.
Журналистка с облегчением вслушивалась в слова этого странного человека. Он как будто ее заворожил. И она ему поверила, что случалось с ней крайне редко. А впрочем, выхода у нее все равно не было. Юлия попыталась кивнуть головой в знак согласия, но крепкие руки невидимого мужчины еще сильнее сдавили ее губы. И она поняла, что даже если ее сейчас отпустят, далеко уйти эти двое ей все равно не дадут и вернут обратно. Тогда она посмотрела прямо в глаза водителя ее авто. Карий их цвет затягивал глубоко-глубоко. Она в них проваливалась, но, вовремя спохватившись, взмахнула объемно накрашенными ресницами в знак согласия.
Глава 57.
Юлия Чернилина не сразу решилась рассказать Андрею Малковичу про ту женщину, которую она видела на киноэкране в комнате Германа Ванеева. Она сидела на переднем сиденье своей машины, и размышляла о том, что услышала от «главаря» этой «мафии», взявшей ее в «плен». Она была стопроцентно уверена, что им нужна была именно та женщина. И Юлия могла им помочь. Этим она убьет сразу двух зайцев. Во-первых, уберет подальше от Германа свою конкурентку (иначе, зачем бы он держал взаперти некую леди?) на пути к достижению статуса жены мужика такого высокого уровня. А во-вторых, она заработает некую сумму денег (ведь эти сумасшедшие ребята заплатят ей, не так ли?). — Я могу рассчитывать на некоторое вознаграждение за свой ответ на Ваш вопрос? — поинтересовалась она.
— Можешь. В разумных пределах, — скривился, как будто только что съел лимон без сахара, Андрей.
И достал из-за пазухи пачку стодолларовых купюр.
— Хватит? — равнодушно спросил он, кладя деньги на бардачок.
— …Наверное, да, — осторожно протянула Юлия. Она не ожидала такой немаленькой и мгновенной оплаты своих услуг. Но вида не показала.
— Так говори, — тут же потребовал Малкович.
После ее гламурно-жалостливого пересказа последней встречи с Германом Ванеевым Андрей Малкович вытащил еще одну пачку денег и аккуратно положил рядом с первой. Вадим Смирнов слегка заерзал на заднем сидении.
— Андрей Андреевич Малкович, мой друг, товарищ и просто очень добрый человек, — назидательно начал свою речь он. — Немножко тебе соврал сегодня.
Юлия осторожно перевела взгляд с бардачка на лицо Малковича, потом повернулась назад.
«Малкович, Малкович, Малкович», — судорожно вспоминала Чернилина про себя, откуда ей знакома эта фамилия.
«Тот самый Малкович!» — осенило ее через минуту.
Смирнов усиленно протирал пистолет, продолжая свое торжественное обращение:
— Хотя… Наверное, не соврал… Он просто не знал, что мы решили тебя в живых не оставлять. Так что давай выходи из машины.
И сам резво открыл дверцу «Форда», собираясь, по догадкам всех присутствующих в салоне машины, отвести Юлию в лес.
Чернилина со страхом вжалась в сиденье и робко еще раз глянула на лицо Малковича:
— Я не пойду. Убивайте здесь.
Андрей, пряча усмешку на губах и отвернувшись от журналистки, ответил Смирнову:
— Это действительно новость для меня. Я ведь хотел предложить Юлии… не знаю, к сожалению, отчества…
— Ивановна, — заметно нервничая закивала собеседница.
— Ага… Ивановне… Хотел предложить Юлии Ивановне помочь нам пробраться в хоромы Германа Пантелеймоновича…
— Он кажется не Пантелеймонович, — снова нервно встряла журналистка.
— Ага… Не Пантелеймоновича… Ну ты понял… — повернулся он к Вадиму еще больше. — Но если мои ребята считают, что мы сможем это сделать и без помощи Юлии… Ивановны… Что ж…
Малкович задержал на некоторое время интонацию голоса. И свободно выдохнул:
— Я возражать не стану.
Смирнов подмигнул третьему члену «команды». Стас Лебедев, парень с туманным взглядом, достал из кармана куртки пистолет, выбрался на улицу одновременно с Вадимом и открыл дверцу Юлии Чернилиной:
— Выходи. Не хочется пачкать кровью сидение машины.
Глава 58.
План по проникновению в дом Ванеева был разработан в считанные минуты. Юлия Чернилина, не на шутку испугавшись, рассказала все, что знала. А знала она со своим журналистским любопытством и то, что Герман Ванеев возвращается домой обычно далеко за полночь, и то, что после его приезда во двор сразу выпускаются несколько овчарок, и то, что по всему километровому периметру высокого забора незаметно пролегает проволока, по которой в ночное время пускается ток, и многое-многое другое.
