Павел Шорников - Брачный аферист
План был так себе — успех не гарантированный. Но она приняла его. Приняла, потому что знала: никакой Гладышев не брачный аферист. Она была уверена в этом… теперь… после Копенгагена. Уверена, несмотря на то что Николай в очередной раз обманул ее — не хотел с ходу попасть в отбраковку. Шрам внизу живота — особая примета брачного афериста! — у него все же был. Да, был. Но даже с этой вопящей приметой, никакой Гладышев не аферист — не похож — нормальный, надежный мужик!
Балашов тоже должен понять это. Он же не дурак. А она воспользуется вынужденной встречей втроем, даст понять Николаю, что ничего большего между ними быть не может, и они разбегутся навсегда. Гладышев вернется (если захочет) в «Узы Гименея» за новой невестой, а она, как обещала, осенью выйдет замуж за Артема. Все!
Ночь опять прошла под разными одеялами. На сей раз благородство проявил Балашов. Любимая женщина устала, проведя изнурительных три дня в обществе брачного афериста, упорно ее домогающегося. Она имеет полное право отдохнуть.
А с утра пораньше Светлана стала названивать Николаю. Дозвониться удалось только с пятой попытки.
— Ты?! — узнав ее голос, удивился Гладышев. — Я думал, не услышу тебя больше никогда.
— Я не спала всю ночь, — сказала она чистую правду. Так и было: не спала, думала. — Ты хочешь меня видеть? Сегодня!
Конечно, ответ был положительный.
— Тогда приходи к пяти часам. Я приглашу брата…
— Брата? Это так необходимо?
— Да. Я хочу показать тебя ему. Это мой двоюродный брат. Я тебе ничего не говорила о нем… Мы вместе росли. Я очень дорожу его мнением. От того, понравишься ты ему или нет, очень многое зависит.
— Главное, чтобы он мне понравился, — прозвучало в ответ. — Диктуй адрес.
Оставшееся время до назначенного часа Светлана провела сначала в магазинах, закупая продукты для предстоящего необычного семейного ужина, а потом у плиты, готовя из этих продуктов самые изысканные деликатесы.
Дома она была одна. Балашов уехал к себе в офис.
Процесс готовки несколько раз прерывался телефонными звонками. Снова позвонил Велосипед. Света на всякий случай сделала фигу и начала с того, что со здоровьем у нее все в порядке. Велосипед промямлил что-то в ответ и тут же попрощался.
«Неужели и вправду — энергетический вампир?» — с удивлением посмотрев на фигу, подумала Светлана.
Позвонил Гладышев, сказал, что задержится на полчаса.
И был еще один звонок. Объявился ее последний жених — Жора Прахов, девственник.
— Иоланточка! — обрадовался он, услышав ее голос. — Что же ты кидаешь меня? И скажи своему папе, чтобы он не посылал так далеко твоего жениха.
«Ого! Я уже невеста!»
— Посылал тебя не папа, а мой муж! — соврала она.
— Как муж? Ничего не понимаю! Зачем тогда все?
В мягких выражениях, чтобы не вспугнуть, Света призналась, что на самом деле она журналист, пишет развернутую статью о состоянии дел на рынке знакомств. Ей удалось разговорить Жору и взять полноценное интервью. Оказалось, как она и догадывалась, что никакой Прахов не девственник — это всего лишь приманка. А газету «Спутник жизни» он использует как личный гарем.
— Это же горячая зона. Ни у кого в мире не было столько баб, сколько у меня. Запиши число!
Записав, Света даже присвистнула — гигант! Они попрощались, вполне довольные друг другом. Жора только попросил не упоминать его настоящего имени. Реклама была ему не нужна.
— Может, все же познакомимся? — предложил он напоследок.
— Что-то не хочется иметь такой длинный порядковый номер в твоем списке, — ответила она.
Ровно в пять явился Балашов. Известие о том, что Гладышев задержится, он воспринял спокойно. Сел на диван, развернул газету и стал играть в свою любимую «аберрацию зрения».
Ровно в половине шестого раздался звонок в дверь.
Артем отложил газету, посмотрел на Светлану, которая в это время была в гостиной — украшала стол, и сказал:
— Открой. И веди себя естественно. Я с тобой.
Гладышев, такой, как обычно, с цветами (семнадцать алых роз) и дорогим коньяком в фирменной упаковке, поздоровался и хотел поцеловать ее в щеку, но Света отстранилась.
— Прошу тебя, — шепнула она ему. — Ты про Копенгаген… про то, что было, пока помалкивай.
Николай в ответ понимающе кивнул.
Они сошлись для рукопожатия на середине ковра, почти символичного багрово-красного цвета. Двое мужчин, небезразличных ей, с которыми ее связывало слишком многое, чтобы чувствовать себя спокойно в такой компании.
Сели за стол, преодолевая первые минуты взаимной неловкости. Волновались все — она это чувствовала. Но больше всех почему-то Балашов, который и организовал это представление. После первой рюмки напряжение, казалось, спало. Мужчины без труда нашли общую тему — футбол. Так и трепались целый час о футболе: кто забил, кому забил, куда забил, как забил…
Светлана недоумевала. Она ждала от Артема каких-то неординарных шагов, вопросов со значением, словесных ловушек… Но ничего этого не было. Шел обычный мужской разговор, в котором она едва принимала участие.
Наконец пришло время чая.
— Пойду заварю, — поднимаясь из-за стола, сказала Света.
— Позволь мне! — встрепенулся Балашов. — У меня это лучше получится.
— Это правда, — сев на место, подтвердила она. — Артем заваривает его на травах. Это стоит попробовать.
Балашов ушел на кухню, а Гладышев, взяв Светлану за руку, прошептал:
— Что бы сейчас ни произошло, обещай мне сохранять спокойствие.
— А что должно произойти? — удивилась она.
— Обещай! — потребовал он.
— Ну хорошо, обещаю, — все больше недоумевая, сказала Света. Сказала, потому что ничего серьезного произойти просто не могло. Она была уверена в этом. До сих пор ведь все шло гладко и даже скучно. И с чего бы это вдруг все должно было пойти по-другому?
Но она, как это часто было в последнее время, опять ошиблась.
14
Балашов был сама любезность. Чай, уже разлитый по изящным фарфоровым чашкам, он принес на подносе. Сам, не торопясь, с прибаутками расставил чашки. После чего сел и прочитал маленькую занудную лекцию о том, какие ингредиенты были использованы при создании данной вкусовой композиции и как следует пить его чай, чтобы достичь максимального полезного действия.
А чай действительно был на удивление вкусен, как никогда. Светлана оценила напиток с первого же глотка. После такого двойного нахваливания просто невозможно было удержаться и не приложиться к чашке. Но Гладышев не приложился.
— Почему ты не пьешь? — скорее на правах хозяйки, чем из любопытства спросила у него Светлана.
