Марси Мартин - В погоне за мечтой
— Оно серое, — ошеломленно прошептала Кэтрин.
— Нет, не серое, — возразила Анн-Мари. Быстрым движением вынув платье из коробки, она встряхнула его. — Оно серебристое, — добавила она. — Только посмотри, как играет на свету.
Платье было узким и длинным; ткань действительно сверкала, как серебряная. Но Кэтрин платье все равно казалось серым, а уезжая из Уинслоу-хауса, она поклялась, что никогда в жизни больше не наденет ненавистной ей унылой серой одежды.
— Примерь его скорее, — торопила ее Анн-Мари.
Кэтрин покорно отправилась в спальню, втайне надеясь, что обнаружит в платье какой-нибудь изъян. Но — нет, Элиот не тратил денег зря. Платье обтягивало ее как вторая кожа.
— Ты просто очаровательна, — заявила Анн-Мари.
— Тебе не кажется, что это чересчур роскошно для «Пуганз порч»? Я хотела надеть красное платье, в котором была на благотворительном вечере.
— Красное тоже очень красивое, но ты, конечно же, должна надеть платье Элиота. Это его подарок, к тому же оно идеально сидит на тебе.
— Верно, — кивнула Кэтрин. — Элиот вообще стремится к идеалу.
— Что ты говоришь? — переспросила Анн-Мари.
Повернувшись к ней, Кэтрин заставила себя улыбнуться.
— Ничего. А пока я сниму его.
Когда Анн-Мари ушла, Кэтрин попыталась развеять мрачное настроение, охватившее ее в день рождения. Но каждый раз, когда она входила в спальню и видела там платье, висевшее наготове в шкафу, ее настроение становилось все хуже и хуже. Вечером Кэтрин не больше, чем днем, хотелось надеть платье.
Элиот был в восторге.
— Ты выглядишь потрясающе! — воскликнул он, одобрительно оглядывая ее.
— Ты тоже, — промолвила в ответ Кэтрин, и она не покривила душой. Одетый в черный костюм и белую сорочку с галстуком, Элиот, без сомнения, привлекал к себе внимание всех женщин, мимо которых они проходили. — Спасибо за платье, — добавила девушка.
— Как только я увидел его, то сразу понял, что оно сшито исключительно для тебя.
Кэтрин постаралась сохранить на лице приветливое выражение. Еще никогда она не чувствовала себя до такой степени не в своей тарелке. Мало того, что она сразу возненавидела серое платье, — оно вызывало у нее нервную дрожь.
Было почти восемь часов, когда они подъехали к Куин-стрит, 72. Уличные фонари, разгонявшие сумерки, придавали этому уголку удивительное очарование. Для того чтобы получить столик в «Пуганз порч» в субботний вечер, Элиот за несколько недель сделал заказ. Когда автомобиль свернул на Куин-стрит, они увидели, что вся улица заставлена машинами, но прямо напротив ресторана оставалось свободное место — словно специально для них.
— Новорожденной повезло, — заметил Рейнолдс, паркуя свой «БМВ».
Едва он вышел из автомобиля, Кэтрин разгладила юбку и заставила себя развеселиться. Поэтому, когда советник помог ей выйти из автомобиля и повел вверх по лестнице, на ее губах играла довольная улыбка.
Как только Кэтрин с Элиотом вошли в ресторан, на них обрушился гул голосов.
Навстречу им бросился метрдотель.
— Добрый вечер, советник. — Проводив их до лестницы, метрдотель махнул рукой. — Ваш столик наверху. Генри усадит вас.
Проследив за его рукой, Кэтрин стала подниматься по лестнице вслед за темноволосым мужчиной в смокинге. Увидев его, она содрогнулась, сразу вспомнив клоуна, преследовавшего Ники. Но когда он обернулся, девушка увидела приветливо улыбавшегося Генри. Он вел их на веранду — там были самые лучшие столики. Элиот поддерживал Кэтрин под локоть, и лишь сейчас до нее донеслись потрясающие кухонные ароматы.
— С днем рождения! — внезапно раздался хор голосов.
Кэтрин от неожиданности попятилась назад, а потом, подняв глаза, увидела за столиками с зажженными свечами всех — и Анн-Мари, и родителей Элиота, и супругов Радд, и даже… тетю Сибил! Остальных гостей — а их было человек тридцать, и все знаменитости — она несколько раз встречала в компании Элиота. Не забыл он пригласить и репортеров.
Рейнолдс поднял руки, призывая собравшихся к тишине. Когда шум затих, он обратился к Кэтрин:
— Ты удивлена?
Девушка кивнула, и гости добродушно рассмеялись.
— Как ты считаешь, тебе по силам выдержать еще один сюрприз?
— Я не уверена, — пробормотала Кэтрин под несмолкающие смешки.
— Придется постараться, — самодовольно произнес Рейнолдс. — Потому что я пригласил сюда этих людей не только из-за твоего дня рождения. Я попросил их стать моими свидетелями.
Толпа восторженно охнула, когда Элиот встал на одно колено. Замигали лампочки, а сердце Кэтрин тревожно забилось.
— Кэтрин Уинслоу, — звенящим голосом заговорил Рейнолдс, — окажешь ли ты мне честь стать моей женой?
Кэтрин показалось, что его слова окончательно развеселили присутствующих, которые оживленно говорили что-то, но она ничего не слышала, что именно, потому что у нее появилось чувство, словно она выскользнула отсюда и наблюдает за происходящим откуда-то издалека. Открывшееся ее глазам действо напоминало картинку из сказки: принц стоит у ног любимой на коленях и смотрит на нее обожающими глазами.
— Меня устроит даже сухое «да», — подсказал Элиот, уверенно улыбаясь.
Кэтрин вернулась к реальности. Неожиданно наступила тишина. Она чувствовала на себе взгляды гостей, слышала их затаенное дыхание.
— Да, — шепнула она.
И тут же со всех сторон послышались восторженные крики. Поднявшись, Элиот вытащил из нагрудного кармана бархатную коробочку. И уже через мгновение надел ей на палец бриллиантовое кольцо. Оно тоже идеально подошло ей — как и платье.
Оторвав взор от бриллианта, Кэтрин случайно посмотрела туда, где за одним столиком сидели советник Радд и тетя Сибил. Тетя пыжилась от гордости, как петух. На миг Кэтрин показалось, что ее сейчас стошнит, но затем она все же — как всегда — взяла себя в руки и улыбнулась.
Шампанское лилось рекой, тосты звучали один за другим. После изысканных угощений, которые Кэтрин едва попробовала, официант ввез тележку с тортом, на котором было написано не «С днем рождения!», а «Поздравления!». Элиоту даже в голову не пришло, что его план может провалиться.
Время шло. Женщины восторженно охали над кольцом, мужчины хлопали Элиота по спине.
— Вы уже назначили день свадьбы? — спросил один репортер.
— Да, я уже думал об этом, — ответил Элиот. — Кэтрин! Можно тебя на минутку? И вас, Анн-Мари. У меня такое ощущение, что вы будете посаженой матерью, так что нам надо обсудить это и с вами.
Когда Кэтрин и Анн-Мари приблизились к нему, Элиот обнял обеих женщин за плечи и широко улыбнулся в камеру.
