Линда Ховард - Он не ангел
Дело не в людях. Люди там, когда не суют свой нос в чужие дела, вполне нормальные. А ее жизнь в Нью-Йорке хоть и не была блеском гламура и бесконечной чередой вечеринок (Рафаэль не принадлежат к светской элите, разве что к какой-нибудь бандитской) и Дреа частенько приходилось сидеть в четырех стенах, но в этих стенах она по крайней мере чувствовала себя чрезвычайно комфортно. Ни в театры, ни в кино она не ходила, но когда хотела, всегда могла смотреть любой платный телеканал. В этом же крошечном мрачном номере такого же мрачного мотеля «Гриссом», полностью оправдывавшего свое скучное название, где Дреа провела ночь с пятницы на субботу, не оказалось даже этого. В кино тоже нельзя было пойти – просто потому, что кинотеатра в Гриссоме не было – как, впрочем, и многого другого.
В городе имелись маленькая кафешка и одна закусочная фаст-фуд, до отказа набитая подростками, а из магазинов – скобяные товары, корма для сельскохозяйственных животных, магазин «Фермер» и магазин «Все по одному доллару». Если же местным этого было мало, то они ехали в соседний город в тридцати милях отсюда, где был – ура-а! – «Уол-март».
Дреа помнила, каким праздником становился для нее поход в «Уол-март»: ведь именно там она в основном покупала одежду. А если удавалось наскрести денег, чтобы приобрести что-то в «Сирее», она гордилась этим, словно отоварилась в «Саксе»[4] на Пятой авеню.
И вот она снова ходит в одежде из «Уол-марта», с той только разницей, что на счете у нее теперь два миллиона баксов, и она знает, что скоро сможет носить все, что захочет. И все равно даже временное возвращение в глушь просто сводило ее с ума. Конечно, дел у нее в Нью-Йорке было немного, но при желании она могла их себе найти.
Дреа вся извелась. Ожидание вызывало у нее кожный зуд. Переночевав в Гриссоме, она покинула мотель и отправилась в город, гордившийся своим торговым центром, который находился в трехстах милях от Гриссома. Однако добравшись до места назначения, Дреа вдруг передумала и решила отъехать от Гриссома еще дальше, в какой-нибудь другой город. Так ее труднее найти.
На следующий день она опять съехала из мотеля и поколесила еще немножко.
Все то же самое она проделывала и следующие три дня. Кочуя с места на место с дешевым чемоданчиком, который она даже не думала распаковывать, поскольку нигде не задерживалась больше одного дня, Дреа чувствовала, как где-то у нее внутри шевелится червячок неясного беспокойства. С тех пор как Дреа уехала из дома, все ее действия были продиктованы желанием получить деньги, свой дом и гарантию безопасности.
Деньги теперь у нее были, пусть даже она пока их не могла получить. А дом? Дреа боялась задерживаться в одном месте даже на то время, чтобы распаковать чемодан. Она всегда имела жилье, но все это было не то – нигде она не чувствовала себя как дома, где могла бы ослабить бдительность. Наверное, «дом» – это и есть «безопасность»… как бы то ни было, а она этого пока не нашла.
Затаив дыхание Дреа ждала, когда наконец начнется ее настоящая жизнь.
Маршрут ее передвижений представлял собой широкие неровные окружности в центре с Гриссомом, и к среде ей уже начало казаться, что она песчинка, попавшая в круговорот воды, исчезающей в стоке. Вокруг не было ничего, кроме бескрайних просторов зеленеющих полей и безбрежного синего неба над головой. Машины встречались здесь крайне редко: дорога 1-70 – это совсем север, сельскохозяйственный район, где, как правило, ездят только местные, а они ездят мало.
То ли долгие дни одиночества, то ли безлюдная дорога притупили чувство опасности, и Дреа немного расслабилась. Заняться в пути нечем – только размышлять, но, углубившись в свои мысли, Дреа в какой-то момент вдруг начала ощущать некий… дискомфорт. Только этим словом можно передать ее ощущение. Где-то она прокололась.
Припомнив все свои действия, она проанализировала каждое из них и попыталась прикинуть возможные альтернативы. Однако ничего другого, кроме перевода сразу всех денег в банк Элизабет и сопряженного с опасностью продолжительного ожидания на месте, ей в голову не приходило. Не превышает ли риск от того, что она так долго болтается возле Гриссома, все остальное?
Не совершила ли она ошибку, считая, что Рафаэль не пойдет в полицию? Вряд ли. Он пожелает с ней разобраться по-своему – раз и навсегда, а это исключает обращения к фараонам. Кроме того, она полагала, что Рафаэль, живший всегда только в крупных городах – сначала Лос-Анджелесе, а потом в Нью-Йорке, – не додумается, как отыскать ее след на просторах Центральной Америки.
Провинция – ее стихия, не его. Но что, если она ошиблась?
Вдруг он нанял кого-то?
По спине Дреа пробежал холодок. Вот этого она и не учла. Рафаэль, конечно же, не станет охотиться за ней сам, не пошлет своих людей рыскать в поисках ее по бетонным джунглям Нью-Йорка. Она свистнула у него два лимона и унизила, швырнув Рафаэлю в лицо его едва пустившую ростки «любовь». Деньги, которые она украла, ничто по сравнению с моральным ущербом, который она ему нанесла. За такое оскорбление он наймет лучшего из лучших.
А лучший из лучших… это он.
Сердце бешено заколотилось в груди, дыхание участилось. Дреа резко затормозила у обочины и, вцепившись в руль, попыталась справиться с приступом паники. Надо взять себя в руки. Нельзя позволять себе терять время. Нужно думать.
Итак, информацию о ее счете банк никому не выдаст без ордера на обыск, который Рафаэль все же не сумеет достать. Но… как насчет хакерства? Выслеживать людей – его профессия, и он чертовски хорошо справляется со своей работой, иначе не запрашивал бы такие сумасшедшие деньги. Право на высокие ставки он заслужил отличными результатами. Из этого следует, что он либо сам специалист по взлому сайтов, либо у него для этого есть человек.
Дреа сделала глубокий вздох и на несколько секунд задержала дыхание. Чтобы унять сердцебиение, она проделала это несколько раз. «Думай, думай».
Проникнуть в банковскую систему он может, только определив банк, но отправная точка у него, черт побери, есть: он же знает, в каком банке хранит деньги Рафаэль. Кроме того, он может залезть в систему Налогового управления – ведь на каждую операцию от десяти тысяч долларов туда отсылается отчет. Дреа где-то читала, что компьютерная система у Налогового управления далеко не самая лучшая. Но банк Рафаэля – один из самых крупных национальных банков с активами во много миллиардов. Следовательно, компьютерная сеть банка оборудована самой крутой системой защиты.
Пока она теряла время, бесцельно колеся по округе, созерцая поля и небо, он, может, уже отследил ее банковские переводы и сейчас уже поджидает ее в Гриссоме.
