Юлия Шилова - Раба любви, или Мне к лицу даже смерть
– Вы же медики, вам по рангу положено пить медицинский спирт, а не самогонку хлестать.
– С медицинским спиртом у нас напряженка. Его анестезиологи глушат в таких количествах, что больным приходится уколы с сухой ваткой делать.
– Если бы я знал, что у вас одни алкаши работают, в жизни бы не пошел к вам свое драгоценное яйцо лечить.
– Тоже мне, нашел драгоценное яйцо! Можно подумать, оно у тебя золотое!
– Золотое не золотое, а чего-то стоит, бабы не жаловались.
– Да если бы не наша больница, ты бы так и не узнал, что болеешь СПИДом. Сгорел бы как свечка, даже не догадываясь, в чем причина. Так хоть лекарством подпитываешься. Все ж дольше проживешь, чем тебе отпущено.
– Лучше бы я ничего не знал, – задумчиво произнес Илья. – Ладно, Машка, не злись. Я тебе вместо самогонки несколько бутылок «Хеннесси» куплю, обещаю. Придешь в свою больницу как крутая. Выкатишь бутылки на стол и скажешь: «Смотри, баба Люба, что нужно пить! А ты нас этим мерзким пойлом спаиваешь! Учись, пока я жива». Представь, как твои алкаши одуреют!
Илья внимательно посмотрел на меня и тихо спросил:
– Машка, а ты что поцарапанная такая, ей-богу? Щека разодрана. Ты хоть на себя в зеркало-то смотрела? А это что? – Он перевел взгляд на розы и замотал головой. – Откуда эти цветы? Их раньше тут не было.
– Шла по дороге, смотрю – букет лежит. Я и подняла, уж больно красивые. Понюхай, как пахнут.
– Где подобрала-то?
– В коттеджном поселке. У дома, где раньше жил Валет.
– Ладно, Машка, хватит заливать, лучше скажи, ты нашла деньги?
– Как я могу их найти? Ты же прекрасно знаешь, что я никогда раньше не была в этом доме.
– Почему же тебя отпустили?
– А некому было задерживать. Серега с Павлухой мертвы. Остался один Батон. И то у него нога простреленная. С такой ногой далеко не проковыляешь. Может, сдох по дороге…
– Как это произошло? – выпучил глаза Илья.
– Как, как, да вот так. Только мы подошли к дому, как из-за кустов раздались выстрелы. Батоновы кореша погибли на месте, сам он убежал, а я потеряла сознание. Очнулась рано утром, посидела немного, вышла за ворота и поехала домой. Розы, вот, по дороге нашла. – Выкладывать Илье подробности этой ночи я не собиралась.
– Машка, а ты мне все рассказала? – недоверчиво спросил Илья.
– Конечно, мне утаивать нечего.
– Насколько я знаю, у тебя есть дурацкая привычка придумывать своим историям неправдоподобный конец.
– На этот раз я рассказала тебе все! Мне нечего от тебя скрывать.
Илья обнял меня за талию и уткнулся в мой живот. Я выпрямилась и обхватила его голову руками.
– Машенька, есть хочется. Сваргань омлет. Ты его так вкусно делаешь, – жалобно попросил он.
– Господи, Илья, ты даже не представляешь, какая ты сволочь. А если бы меня грохнули сегодня ночью, кто бы тебе готовил омлет?
– Машка, я знал, что тебя не грохнут. Ты отчаянная. Ты выкрутишься из любой ситуации. – Илья посадил меня к себе на колени и уткнулся в мою шею. – Я даже и не думал, что ты сможешь меня простить…
– Такое не прощается, Илья. И вообще, не смей мне больше напоминать о СПИДе. Иногда я забываю, что неизлечимо больна, и чувствую, что не все потеряно. Но стоит только опуститься на грешную землю – жизнь теряет всякий смысл и хочется моментально покончить со всем этим дерьмом. Как твоя голова?
– Раскалывается. Маш, налей мне водички попить.
Сделав глоток, Илья тяжело закашлял.
– Что с тобой? – тихо спросила я, когда приступ закончился.
– Ничего, – ответил он и прижался ко мне, как маленький ребенок.
Я погладила его по голове и улыбнулась:
– Послушай, а ты случайно домой не собираешься? Ты что, собрался у меня жить?
– Неужели ты против? – удивился Илья.
– Нет, я не против, просто мог бы сначала спросить. Давай договоримся на будущее: если что-то взбредет тебе в голову, ты уж поставь меня в известность…
– Машка, но ты же хотела, чтобы мы были вместе. В данный момент я целиком и полностью принадлежу тебе. Ты сама совсем недавно говорила, что у нас есть будущее.
– Да кому ты нужен, кроме меня! Ты же болен СПИДом! Только такая дура, как я, может подобрать тебя. Я и вправду дура, но я же не виновата, что так сильно тебя люблю.
По моим щекам потекли слезы. Илья протянул мне носовой платок и улыбнулся:
– Ну вот видишь, дурочка, ты сама сказала, что меня любишь. Ох, Машка, Машка, и чего мы с тобой так поздно встретились!
– Сволочь ты! – Я оттолкнула его руку. – Если бы не СПИД, ты бы вообще забыл о моем существовании. Я уж и не знаю, злиться мне на судьбу или благодарить ее за такой подарок.
– Машка, можно я у тебя поживу? – шепотом спросил Илья и уткнулся в мою шею.
– Живи, конечно. Куда же я тебя выгоню? Просто у меня хоромы неподходящие. Ты, наверное, не привык к таким условиям. Хотя соседка твоя говорила, что ты раньше бедненько жил, когда только на Галке женился.
– Машка, у меня, конечно, хата в тысячу раз лучше, но у меня нельзя. Хоть она и пустует. Джакузи, биде, сауна, солярий, электрокамин, тренажеры, море дорогого спиртного, бар со льдом и… прочие прибамбасы. Я бы и рад поселиться с тобой в этом раю, но, к сожалению, это невозможно.
– Почему?
– Потому что я лечусь официально и меня в любой момент могут навестить. Я же дал подписку о прекращении половых связей. Если я приведу тебя в свою квартиру, то тебя сразу загребут в СПИД-центр и проверят на наличие ВИЧ-инфекции.
– Точно. Как же я сразу не догадалась! – всплеснула я руками. – Мне нельзя светиться, иначе жизнь закончится намного раньше, чем мне бы того хотелось. Завтра моя смена. Представь, что будет, если об этом узнают на работе. Даже подумать страшно!
– Я буду ночевать у тебя не каждую ночь. Часто мне придется показываться на своей квартире, чтобы все это не вызывало подозрений. Кстати, ведь к тебе тоже может прийти твоя подружка. Что будет, если она меня тут увидит?
– Танька, что ли?
– Ну да. Та самая медсестра из другого отделения.
– Она без приглашения никогда не приходит. Ну а если нагрянет, то я скажу, что ты забежал ко мне в гости на несколько минут.
Я поцеловала Илью в лоб и уложила его на кровать.
– Отдыхай, алкоголик чертов, а я что-нибудь приготовлю.
– Омлет?
– С чего ты взял, что я буду кормить тебя исключительно омлетом? Хочешь борщ?
– А ты умеешь?
– А почему бы и нет? Я отлично готовлю настоящий украинский борщ.
– Ты просто сокровище, – улыбнулся мне Илья, повернулся на бок и закрыл глаза.
Я встала, поправила халат и пошла готовить обещанный обед. Открыв банку тушенки, почистила картошку и нарезала капусту. Где-то я слышала о том, что женщина, стоящая у плиты, выглядит очень сексуально. Господи, ну какая же я все-таки дура! Разве я виновата в том, что люблю? Пусть так слепо, безрассудно и пылко, но люблю, люблю по-настоящему, впервые в жизни. Да, я знаю, что мой избранник далек от идеала, но это не имеет никакого значения, я люблю его таким, какой он есть. Мой любимый встал на путь самоуничтожения. Его жизнь с некоторых пор потеряла всякий смысл. Отсутствие любви и есть бессмысленность… Отсутствие любви к себе, к миру, к людям, к жизни и, конечно, ко мне… Илья находится в плену собственных страхов, но самое главное – он не желает освободиться от них. Вот дурачок! Никак не может понять, что страх лишает человека возможности быть самим собой.
