Карен Робардс - Полночный час
– Судья Харт сообщила, что замок на кухонной двери не в порядке. Кто-то мог воспользоваться этим, – добавил Петере.
– Похоже на какое-то масло, – сказал Доминик, склонившись к зеркалу и потрогав его поверхность пальцем. Он растер вещество между кончиками пальцев и сделал глубокомысленный вывод: – Да, это, несомненно, масло.
– Сфотографируйте. Возьмите образчик вещества на анализ. Снимите отпечатки пальцев. Везде – и в ванной, и на дверных ручках в спальне, кухне и на входной двери, – приказал Тони полицейским.
Затем обернулся, заметил Грейс, которая топталась у него за спиной, обратился к ней:
– Возможно, это просто чье-то озорство. Давайте выйдем из ванной и поговорим.
– Я не думаю, что это озорство, – возразила Грейс.
По-прежнему держась за руки, они с Джессикой направились вниз. Мужской эскорт последовал за ними. Полицейские в штатском через парадную дверь вышли наружу, к машине, за фотокамерой. Тони и Доминика Грейс пригласила в кухню.
– Я считаю, что это продолжение того, что происходило с Джессикой в колледже.
– Может быть, – сказал Тони. Его сомнения остались невысказанными, но для Грейс был очевиден сделанный им осторожный вывод: «А может, и нет».
– Посиди, детка, – обратилась Грейс к дочери и слегка подтолкнула Джессику к высокому стульчику возле бара. – Я сделаю тебе горячий шоколад.
Тони и Доминику, стоящим в несколько глупом положении посреди кухни и переминающимся с ноги на ногу, она предложила:
– Хотите что-нибудь выпить? Джессика будет шоколад, я – кофе.
– Я тоже кофе, – сказал Тони. Доминик отрицательно качнул головой:
– Мне ничего. Спасибо.
– Садитесь, пожалуйста.
Доминик устроился на стульчике по соседству с Джессикой, Тони облокотился о стойку. На братьях были темные спортивные костюмы и кроссовки. В Грейс проснулся неожиданный интерес. Чем это они занимались, когда приняли от нее сигнал. Пробежкой, как и они с Джессикой? Почему-то она в этом сомневалась. Грейс отогнала от себя эти несвоевременные мысли и занялась приготовлением напитков.
– Сливки? Сахар? – спросила она у Тони, разливая по чашкам кофе.
– Сахар. Одну ложку, – сказал он.
Грейс достала из микроволновки шоколад для Джессики, добавила в одну из чашек сахар и протянула Тони.
– О'кей. – Он попробовал кофе. – Вы считаете, что кто-то неизвестный проник в дом в ваше отсутствие и оставил Джессике послание?
– Да. – К этому моменту она уже отпила несколько глотков кофе и почувствовала себя несравненно лучше.
– Как долго вы отсутствовали?
Грейс вопросительно взглянула на Джессику.
– Около двадцати минут?
Джессика кивнула.
– Значит, у незнакомца в распоряжении было всего двадцать минут, чтобы каким-то способом проникнуть в ваш дом, написать на зеркале масляной жидкостью или чем-то сходным свое послание и при этом ожидать в тревоге вашего возвращения в любую секунду. Давайте это обмозгуем вместе. Двадцать минут не такой уж большой отрезок времени.
– Достаточный, как вы могли убедиться, – мрачно откликнулась Грейс, прихлебывая кофе.
– За эти двадцать минут злоумышленник должен был войти в дом – неважно как – с помощью ключа или воспользовавшись неисправностью замка, – мы это обязательно выясним чуть позже, подняться в комнату Джессики, начертить рисунок и сделать надпись какой-то неизвестной субстанцией, взятой у вас или принесенной с собой, и незаметно исчезнуть из дома. Хоть мы не знаем, кто это – он или она, неизвестный действовал с достаточной быстротой и сноровкой.
– Вы издеваетесь над нами? – спросила Грейс, сжимая пальцами тонкую кофейную чашечку.
– Нет. Просто уточняю детали и произвожу расчет времени.
– Я думаю, что у него было больше времени, – вмешалась Джессика. – Мы еще поговорили с мамой на крыльце минут пять.
– Пять минут? – Как будто детектив не поверил, что мать может о чем-то беседовать с дочерью на крыльце своего дома так долго в вечерние часы. – А может, дольше? Десять, например, или…
– Нет! – твердо оборвала его Джессика. – Потом я пошла принять душ.
– И вам не казалось, что кто-то находится у вас в доме?
– Нет, мы ничего не видели.
– И не слышали никаких подозрительных звуков? – продолжал допытываться Тони Марино.
– Если б я что-то услышала, то завопила бы во весь голос, а не пошла бы преспокойно в ванную, – с достоинством заявила Джессика.
Грейс уловила момент, когда при взгляде на Джессику у Тони мелькнула на лице добрая улыбка.
Она обрадовалась, что дочь немного взбодрилась.
– Так я и думал. – Тони теперь обращался главным образом к Джессике. – Послание было намалевано на зеркале еще до вашего возвращения, а злоумышленник уже улетучился. Это означает, что он – кто бы он ни был – следил за тобой и твоей матерью и улучил момент, когда дом опустеет. У вас вечерние пробежки вошли в привычку?
Мать и дочь дружно ответили «нет». Грейс пояснила:
– Раза три в неделю, но никак не регулярно. Иногда по будням, иногда в выходные. Лишь тогда, когда у нас появлялось желание.
– А кто об этом знает?
– Не понимаю, что вы подразумеваете?.. – вскипела Грейс.
– Я разрабатываю версию о том, что вы находились под постоянным наблюдением злоумышленника.
Грейс охватила дрожь, а Джессика воскликнула:
– Какой ужас!
– У вас, мои дорогие леди, нет среди косметики масляной жидкости, которой было начертано послание?
– У меня есть масло для ванн, – выступила Джессика. – Я держу его в шкафчике, как раз рядом с зеркалом. Я, правда, ни разу им не пользовалась. Я предпочитаю душ.
Грейс наморщила лоб, размышляя.
– У меня тоже есть такое же масло. И жидкий детский крем. И еще жидкость для снятия грима – она похожа на масло.
– Проверим, все ли на месте? – предложил Тони.
Снова они поднялись наверх. Братья Марино отправились вслед за Джессикой в ее комнату, а Грейс извлекла из своего шкафчика в ванной флаконы, о которых упоминала. В холле она столкнулась с Петер-сом. Он выходил из ванной Джессики с серьезным видом.
– Мы отсняли зеркало. Что еше требуется?
Он обращался к детективам, Грейс была здесь как бы ни при чем. В ванной Стейн еще возился с видеокамерой, выискивал, словно репортер, более удачный ракурс. Тони распорядился:
– Снимите отпечатки с дверных ручек внизу. Ванную оставьте напоследок.
– О'кей.
Петере и Стейн удалились. Их место в ванной комнате заняли детективы. Джессика не изъявила желания войти туда вместе с ними и уселась в спальне на стул в ожидании, когда к ней обратятся с вопросами. Грейс встала на пороге и, таким образом, могла наблюдать и за Джессикой, и за мужчинами.
