Анна Малышева - Нежное дыхание смерти
Только в метро она пришла в себя. Поймала себя на мысли, что теперь день за днем делает одно и то же – заходит к Алле и выбегает оттуда, как сумасшедшая… Сначала так было после разговора об Аркадии. Потом – после того как она обнаружила труп Аллы. И сегодня. Сегодня, когда никто ничего не обнаружил.
«И это ужасней всего. Оказывается, ужасней всего не сама смерть… Хотя смерть смерти рознь, конечно. Но самое страшное – это когда смерть окружена тишиной. Когда никто ни о чем не подозревает. Никто ничего не хочет знать. Когда остаешься один на один со смертью».
Даша никогда не думала на эту тему, несмотря на то что именно со смертью зачастую была связана ее работа. Но там смерть была привычной, привычно обставленной. Там было известно, почему она произошла, можно ли было помочь и почему это не удалось. Там все было стерильно, просто, ясно. Трагедии не было места, трагедия начиналась после, для родственников. Да и то не для всех – некоторые вздыхали почти с облегчением, хотя и проливали две-три слезы. Но то были слезы скорее усталости, чем горя.
«И так восприняла смерть Аркадия Алла, – думала Даша, поднимаясь вверх по эскалатору. – Для нее было совершенно все равно – умер Аркадий в клинике или в Венеции. Никакой разницы, ведь причина одна. И она была готова к тому, что он умрет по этой причине. Зачем я упрекала ее в отсутствии сострадания? Да это просто привычка! Самая обыкновенная и самая ужасная привычка. Привычка к безобразным сценам, к сломанным замкам, к одиночеству, потому что теперь я понимаю, как она была одинока».
Даша пешком прошла домой, хотя могла проехать на троллейбусе. Ее не пугал ни гололед, ни сумерки, ни холод, тут же забиравшийся под дубленку. Она шла и думала об Алле. О том, как та лежала в ванне; о том, как не знала, что дверь ее квартиры осталась незапертой. Если бы знала – встала бы, закрыла дверь, и тогда уже ничего не случилось бы.
Даша почувствовала, что запуталась в своих рассуждениях. «Почему я опять приплела сюда дверь! – разозлилась она на себя. – Закрыта была эта проклятая дверь или открыта – какая разница! Теперь все равно. Если бы взлом… Если бы следы остались на замках. Тогда можно было бы утверждать, что кто-то вошел в квартиру, пока она мылась! Но сейчас – как можно что-то утверждать! Она ведь действительно могла просто-напросто умереть от собственной неосторожности. И без всякой связи со смертью Аркадия». Но Даша тут же возразила себе: «Когда он умер, все сказали то же самое – умер по своей вине, из-за собственной неосторожности. Но его так изощренно убили…»
Даша замедлила шаг, и ее кто-то толкнул. Она не заметила этого и пошла дальше.
«Боже, кто же это мог быть? И один это человек или их двое? А если больше?»
Она свернула в свой двор, как вдруг услышала окликающий ее голос. Оглянулась, откинула капюшон, чтобы лучше видеть и слышать. За ней поспешно шел Игорь Вадимович. В первый момент она удивилась, заметив, что на нем только костюм да широкий темный шарф, с парижским шиком обмотанный вокруг шеи (как она не раз видела в кино), но тут же увидела, что рядом стоит машина. Марку она определить не смогла, но сам вид автомобиля производил впечатление. Она приказала себе не робеть и все же вспомнила о своей простенькой юбке. Здороваясь с Игорем Вадимовичем, почувствовала, какая горячая у него рука. Он сразу пригласил ее в машину.
– Как? – несколько растерялась она.
– Даша, ради Бога, – просто, по-приятельски заговорил он, отметая все возражения. – Я же сейчас обледенею. Ну пойдемте. Я уже имел разговор с вашей соседкой. Как, кстати, бабушку звать?
– Настасья Филипповна, – ответила Даша, невольно направляясь к машине.
– Как?! – резко обернулся он и захохотал – молодо, громко. – Серьезно?!
– Серьезно, – кивнула она, садясь на переднее сиденье. – Я тоже удивлялась. Но это совсем не героиня Достоевского.
– Ужас какой. Это не Настасья Филипповна, а целый Раскольников, – пробормотал он, устраиваясь рядом и включая зажигание. – Дашенька, как вы живете с такой мегерой?
– Может, я сама мегера, – отозвалась она, глядя на дорогу. – Куда вы едете?
– Я есть хочу, – признался Игорь Вадимович. – Еду в кафе, тут поблизости можно перекусить.
– Нет, вы постойте! – напряглась Даша. – Я ведь серьезно говорю! Зачем вы меня увозите?
Ей стало страшно, но Игорь Вадимович так укоризненно покачал головой, что одновременно стало и стыдно.
– Скажите, – она смирилась и приказала себе не пугаться по пустякам, – вы что-нибудь узнали?
– Разумеется, узнал. Вот приедем – расскажу… Машина чуть вильнула. Дашина маленькая холодная рука быстро прикоснулась к его запястью, и он, поглядев в ее сторону, увидел совершенно детские, испуганные и завороженные глаза. Игорь Вадимович улыбнулся ей, боясь разрушить это внезапно возникшее очарование и подумал: «У нее прозрачные зеленые глаза, большие, широко расставленные… Поэтому она похожа на ребенка и на кошку одновременно. Больше в ней ничего нет. Ничего такого, из-за чего ты, как дурак, чуть не врезался в рекламный щит».
– Это касается Аркадия? – спросила Даша, устыдившись своего жеста, который мог быть неправильно истолкован. Она обрадовалась, узнав, что этот визит Игоря Вадимовича – не пустое ухаживание. Но и то, что он все же ухаживать за ней будет, Даша уже тоже поняла.
– Конечно, касается. Это стоило мне целого дня расспросов в одном милом заведении, но я все же выяснил парочку интересных фактов. В двух словах не скажешь, Дашенька. Сейчас вот сядем в тихом месте…
Та снова встревожилась:
– А где это тихое место?
– Господи, когда же вы перестанете меня бояться! Да вон же! – Он кивнул вперед, и Даша увидела в конце длинного переулка огромное здание гостиницы «Прибалтийская», казавшееся черным на фоне закатного неба.
ГЛАВА 7
Они поднялись по узкой крутой лестнице на террасу, ледяной ветер обжег ей лицо. Даша отвернулась, поглубже надвинула капюшон, придерживая его у подбородка. Игорь Вадимович подхватил ее под локоть и быстро повел вдоль огромных стеклянных стен. В стеклах багрово отражалась заря, румяня Дашины щеки. Она мельком увидела себя в одном из окон и приказала не волноваться. И тем не менее волновалась.
Игорь Вадимович распахнул перед ней тяжелые тугие стеклянные двери, и резкий балтийский ветер мгновенно сменился жарким воздухом из калориферов. Спутник отпустил Дашин локоть и тихонько рассмеялся:
– Ну, это все. Больше я вас мучить не буду. Простите меня за такую прогулочку?
– Ничего. – Даша оглядывалась по сторонам. Она впервые здесь оказалась.
Игорь Вадимович остановился у стойки бара и принялся изучать меню, а Даша все оглядывалась. В этом кафе при гостинице преобладали постояльцы «Прибалтийской», все больше иностранцы да проститутки, удовлетворявшие их надобности.
