Нора Робертс - Река снов
– Непременно куплю. Вместе с шоколадкой на непредвиденный случай. Еще раз спасибо. – Она посмотрела на Фрэнка и Селию. – У вас замечательные дети.
Оливия хотела что-то сказать, но опустила голову и промолчала. Однако Селия успела заметить ее грустные глаза.
– Из вас получится хорошая команда, – жизнерадостно сказала она. – Но от этого маленького приключения у меня разыгрался аппетит. Лив, когда будет ленч?
Оливия подняла глаза и заморгала. «Лив»? Это звучало твердо и уверенно.
– Чуть подальше есть очень красивое место. Если повезет, мы увидим там пару бобров, а не только их запруды.
Она привела их на свою любимую полянку чуть в стороне от тропы. Там можно было сидеть и смотреть на воду или горы. Воздух был теплым, небо ясным, а летний день – одним из самых замечательных из всех, что бывают на этом полуострове.
Оливия отщипнула кусочек цыпленка и на время умолкла. Ей хотелось последить за Брэди. Они были такими непринужденными, такими дружными… Потом, став старше и вспоминая этот чудесный день, девочка нашла подходящее слово. Ритм. Они двигались, говорили и молчали в едином ритме. У них были шутки, реплики и жесты, понятные только им троим.
И тогда Оливия поняла, что, как бы дедушка и бабушка ни любили ее, она никогда не сможет достичь с ними той же близости.
Между ними стояло целое поколение. Жизнь ее матери и ее смерть.
Но тогда она испытывала только тоску и зависть. И стыдилась самой себя.
– Я немножко пройдусь. – Она встала, приказав себе сделать это как можно непринужденнее. – Попробую найти бобров. Если найду, вернусь за вами.
– Бедная девочка, – пробормотала Селия, когда Оливия пошла по тропе. – Такая одинокая… Похоже, малышка и не догадывается, насколько она одинока.
– Селия, ее дедушка и бабушка – хорошие люди.
– Не сомневаюсь. Но где здесь другие дети? Сверстники, с которыми она могла бы играть в такой чудесный день?
– Она даже не ходит в школу, – вставил Ной. – Сказала, что бабушка учит ее дома.
– Они посадили ее в витрину. – Селия осмотрелась по сторонам. – Очень эффектную. Но запертую на ключ.
– Они боятся. И имеют для этого основания.
– Я знаю. Но что они будут делать, когда она начнет расправлять крылья? И что будет с ней, если она этого не сделает?
Ной поднялся на ноги.
– Пожалуй, я тоже пройдусь. Никогда не видел бобров.
– У мальчика доброе сердце, – заметила Селия, улыбаясь ему вслед.
– Да. И любопытства хватает. Надеюсь, он не будет ее расспрашивать.
– Фрэнк, можешь на него положиться.
– Если бы не мог, то пошел бы с ним искать бобров, вместо того чтобы слегка вздремнуть. – С этими словами он растянулся на земле и положил голову на колени жены.
Ной нашел Оливию на берегу реки. Она сидела неподвижно. Такой она ему и запомнилась. Очень похожей на ту маленькую девочку, пытавшуюся убежать от горя. И в то же время совершенно другой.
Теперь она просто сидела. В шапочке на волосах медового цвета, с идеально прямой спиной. И смотрела на светлую, чистую воду, быстро струившуюся мимо.
На этот раз она не бежит от горя, подумал Ной. Просто учится жить с ним.
Ищет свой собственный конец реки.
Почувствовав его приближение, девочка быстро обернулась. И не отводила серьезных темных глаз, пока Ной не сел рядом.
– Они приплывают сюда играть, – вполголоса сказала Оливия. – Бобры не боятся людей. Они привыкли. Но лучше не шуметь и не делать резких движений.
– Наверно, ты проводишь много времени, бродя по окрестностям.
– Тут всегда есть на что посмотреть и есть что сделать. – Она продолжала рассматривать реку. Близость Ноя заставляла ее испытывать странное чувство – то ли приятное, то ли нет. Девочка могла сказать только одно: такого чувства она до сих пор не испытывала. Что-то вроде барабанной дроби в сердце. – Наверно, это совсем не похоже на Лос-Анджелес.
– Нисколько не похоже. – С его точки зрения, миром был как раз Лос-Анджелес, а не эта дыра. – И слава богу. Мама любит природу и всякую дрянь. Обожает спасать китов, пятнистых сов и что угодно. Она вся в этом.
– Если бы таких людей было больше, никого не пришлось бы спасать!
Она говорила с такой горячностью, что Ной невольно улыбнулся.
– Ага, именно так она и говорит. Но меня это не волнует. С меня вполне достаточно городского парка. Особенно если там есть баскетбольный щит.
– Держу пари, что ты никогда не ловил рыбу.
– А зачем ее ловить? – Он быстро усмехнулся, и барабанная дробь внутри стала громче. – Я всегда могу сходить в «Макдоналдс» и купить сандвич с тунцом.
– Тьфу!
– Почему «тьфу»? А по-моему, «тьфу» – это когда беззащитного червяка насаживают на крючок и топят в воде, чтобы вытащить какую-то извивающуюся, скользкую тварь. – То, что она слегка улыбнулась, а в глазах блеснуло взрослое чувство юмора, доставило ему удовольствие. – Это отвратительно.
– Это искусство, – чопорно поправила Оливия. Но теперь она смотрела на него, а не на реку. – Разве в городе не слишком много людей, машин, шума и суеты?
– Именно так. – Он откинулся на локти. – Поэтому я его и люблю. Там всегда что-нибудь происходит.
– Здесь тоже всегда что-нибудь происходит. Посмотри! – Она перестала стесняться и тронула его руку.
Пара бобров плыла против течения. Их гладкие головы бороздили поверхность; по реке расходились широкие круги. А затем, как во сне, над противоположным берегом взмыла цапля, одним величественным взмахом крыльев преодолела реку и пролетела так близко, что на них упала ее тень.
– Бьюсь об заклад, в городе этого не увидишь.
– Да уж…
Ной с удовольствием смотрел на бобров. Они действительно были забавными: кружились, плескались, переворачивались и плыли на спине.
– Ты знаешь про мою мать?
Он вскинул голову. Оливия снова повернулась к реке. Ее лицо окаменело, подбородок напрягся. Он ждал возможности задать ей десятки вопросов. Оливия дала ему такую возможность, но Ной понял, что не сможет ею воспользоваться.
Она была ребенком.
– Угу. Верно.
– Ты когда-нибудь видел ее фильмы?
– Конечно. Много.
Оливия сжала губы. Она была обязана знать. Кто-то должен был ей сказать. Вот он и скажет. Она надеялась, что Ной будет обращаться с ней как со взрослой, а не как с несмышленышем, которого надо оберегать.
– Она в самом деле была чудесная?
– А ты не видела ни одного? – Когда Оливия кивнула, он заерзал на месте, не зная, что ответить. Его мать всегда говорила, что лучший ответ – это ответ честный. – Она хорошо играла. Вообще-то мне больше нравятся боевики, но я видел ее по телевизору. Слушай, она была просто красавица!
