Татьяна Полякова - Трижды до восхода солнца
Вечером, потосковав немного на родном диване, и все-таки решила позвонить бывшему. На сей раз он мне не особо обрадовался, может, потому, что звонила я на домашний номер и супруга обреталась поблизости. Наши с ней отношения не сложились, вот он и ерзал. Собственно, мое к ней отношение предполагало мирное и добрососедское существование, а ее ко мне скорее напоминало холодную войну. По непонятной причине она была уверена, что старая любовь еще не совсем выветрилась. Утверждение весьма далекое от истины.
Встретиться со мной Олег не пожелал, сославшись на занятость, по телефону готов был поболтать, но через пять минут уже чертыхался.
— Чего ты лезешь? — возвысил он голос. — Вам что с сестрицей, заняться нечем? Багрянская умерла в больнице, при чем здесь убийство Юдиной?
— А мемуары, что она публиковать собиралась? У вдовца, кстати, есть подобные намерения. — Иногда и соврать не грех.
— Багрянский умный мужик, если он что-то там опубликует, то тщательно подчищенное.
— Ты сказал, у Юдиной с собой был портфель с документами и он исчез…
— Сказал. Дамская сумка тоже исчезла. Нападение на нее это либо чья-то месть, либо обычное ограбление. И не надо вносить путаницу в следствие, рассказывая про официантку, которая вдруг сбежала с приема.
— И именно она, скорее всего, поднесла Авроре ту самую рюмку.
— С ядом? — разозлился Олег.
— С текилой, — в свою очередь разозлилась я.
— А как мы докажем, что в рюмке с текилой было еще что-то? Труп кремирован, есть заключение патологоанатома… Нет причины для возбуждения уголовного дела. Нет. Дошло?
— В кои-то веки вы с Агаткой придерживаетесь одного мнения.
— Сестра у тебя не совсем дура, — милостиво заметил Олег. — Напоминаю, юрист хренов, для возбуждения уголовного дела нужен повод и основания.
— А если я, как сознательный гражданин, хочу дать показания?
— Дай, — хмыкнул бывший. — Иди в ближайшее отделение милиции и расскажи ментам о поднесенной на приеме рюмке. Пусть они с этим что хотят, то и делают.
— А если я на тебя отцу настучу?
— Настучи. Но даже твой отец сделать ничего не сможет. Допустим, твои показания хоть и хреновый, но повод. А основания? У нас даже трупа нет…
Бывший начал повторяться, и я решила, что разговор пора прекращать, пока он не перешел в откровенную перебранку. Повесила трубку и зло выругалась.
Утром Сергей Багрянский позвонил Агате и в очередной раз, сославшись на занятость, попросил ее приехать к нему в офис. Около двух у него «окно» и расписании. На это время у Агатки была назначена встреча, и к Багрянскому мне предстояло ехать одной, зато сестрица милостиво предоставила в мое распоряжение свою машину, что оказалось весьма кстати. С утра опять шел снег с дождем, и, добираясь на работу общественным транспортом, я успела насквозь промокнуть, минут пятнадцать проторчав на остановке.
— Сдай свою тачку в металлолом, а себе купи новую, — ворчливо напомнила Агатка.
Раньше я счастливо обходилась без машины и теперь подумала, что перемены в моей жизни не сулят ничего хорошего. К мобильному телефону я уже привыкла, теперь очередь за машиной. Остается поменять свою коммуналку на отдельную квартиру, и стану типичным представителем среднего класса. Вот уж родители порадуются. Утренняя чашка кофе, солидный ежедневник, пять дней в неделю, расписанных по минутам, по пятницам встреча с подругами в кафе, в субботу отсыпаемся, в воскресенье готовимся к новой трудовой неделе. При мысли об этом челюсть свело в зевоте, родной участок представлялся оазисом безграничной свободы. Слава богу, зима продлится недолго, и я пошлю подальше все прелести офисной жизни…
Моя утренняя хандра объяснялась просто. В ту ночь во сне я опять видела Стаса. А когда проснулась часов в шесть, в полумраке мне привиделся силуэт в кресле, и пару минут я всерьез думала, что Стас приехал. Сидит себе спокойно и ждет, когда я открою глаза. Несусветная глупость, которая могла прийти в голову лишь в пограничное мгновение между сном и явью, а потом явилась реальность, в которой подобным мечтам места не было. «Вот так вся жизнь пройдет в ожидании», — с тоской решила я. И вновь потянуло в Питер, хотя бы просто для того, чтобы увидеть его издали. Обругав себя сентиментальной дурой, я побрела на работу, но ближе к двум, оказавшись в Агаткиной машине, подумала, что вечернего поезда дожидаться ни к чему, я могу отправиться прямо сейчас и через несколько часов быть в Питере.
Снег падал и растекался по лобовому стеклу, дворники монотонно работали, а в душе было так же серо и неприютно, как в мире за окном. «Хватит ныть, — призвала я себя к порядку, предварительно матерно выругав. — Тебя ждут великие свершения. Ну, если и не великие, то кое-какие дела точно есть. На них и сосредоточься».
Занятая невеселыми размышлениями, офис Багрянского-младшего я проскочила, пришлось разворачиваться на светофоре, потом еще минут десять искать место для парковки. В результате я опоздала, но не испытывала по этому поводу никаких угрызении совести. Застегивая на ходу пальто и намотав шарф на голову, я припустилась к высотному зданию напротив, дважды поскользнулась на мраморных ступеньках и вошла в вестибюль с такой недовольной миной, что охранник, который пасся в холле, не решился задать вопрос, куда я направляюсь.
Двигая к лифту, я набрала номер Сергея и выяснила, что его офис на третьем этаже. В кабину лифта одновременно со мной вошел мужчина с багровой физиономией, пальто выглядело так, точно он спал и нем на скамейке.
— Скверный день, — заявил он, косясь на меня. Потом икнул дважды, пожал плечами виновато и добавил: — Извините, меня тошнит.
— Меня тоже, — кивнула я.
— Последствия бурной ночи, — добавил он, оказавшись на редкость словоохотливым. — А вас отчего?
— От жизни.
Он вроде бы собрался еще что-то спросить, но лифт остановился на нужном мне этаже. Я махнула рукой на прощание, и страдалец отправился дальше. В трех шагах от лифта меня ждала девушка в мини-юбке, ботфортах и ярко-красной кофточке, четыре верхние пуговицы расстегнуты, улыбка от уха до уха. На месте ей не стоялось, а в жизни ее, судя по всему, был завидный порядок.
— Ефимия Константиновна? — ласково спросила она, на мой кивок улыбнулась еще шире и попросила: — Следуйте за мной, пожалуйста.
Через минуту мы вошли в просторную приемную.
— Вам придется немного подождать, Сергей Федорович скоро освободится.
Я повесила пальто в шкаф и устроилась на белоснежном диване. Ждать пришлось довольно долго, наконец дверь в кабинет Багрянского-младшего распахнулась, и появились трое мужчин, молодых, шумных, прошли мимо, с интересом на меня поглядывая, то ли моя мрачная физиономия произвела впечатление, то ли природную красоту даже дурное настроение испортить не могло, а может, посетители-девушки здесь редкость, поди разберись. Девица в красной кофте сунула нос в кабинет, а вслед за этим распахнула дверь пошире, приглашая меня войти. Сидя за огромным овальной формы столом, Сергей перебирал какие-то бумаги.
