София Чайка - Высокий Сатир кружил ее в вальсе и она хохотала, как ненормальная
— Жди меня на этом месте. Я за шампанским.
Дик надеялся, чтоШахе не отправится на поиски новых приключений, пока он будет искать уединенное место для их свидания. Эта женщина его задела, увлекла своей непосредственностью, плавностью линий, очаровательной, смелой улыбкой.
Да что там, себе Дик мог признаться — он одурманен ее запахом и ее телом и не собирается останавливаться, пока не разгадает все тайны, если не ее души, то хотя бы тела.
Он тоже ей нравится. Женщина может молчать или отрицать это сколько угодно. Ее реакция на его близость красноречиво повествует за нее.
Поэтому Дик торопился. Ему не хотелось в очередной раз вытаскивать ее из толпы поклонников. К тому же она лишила его шанса поискать вместе с ней развлечений за пределами клуба, а маскарад не бесконечен.
Валентина вздрогнула, когда крепкая мужская рука схватила ее за локоть.
— Ти, мне необходима комната и ключ от нее.
— Дик, во-первых, ты меня напугал, — Валентина попыталась освободить свою руку, но после нескольких бесплодных попыток, вздохнула и продолжила. — А во-вторых, зачем тебе комната? Если ты устал, то…
До нее вдруг начала доходить суть мужской просьбы, очень похожей на требование. Еще бы, ведь она знакома с этим мужчиной не один год, хотя и не близко. Он всегда был слишком сексуальным и чересчур востребованным, чтобы неожиданно взять и измениться. Но чтобы заниматься этим на ее мероприятии, в ее клубе?!
— Дик, у меня здесь не бордель, а приличное место! — прошипела она сквозь зубы, продолжая улыбаться гостям.
— А кто говорит, что не приличное? Давай ключ от своего кабинета и не появляйся там часа полтора.
Обыкновенно Валентине нравился этот вкрадчивый, притягательный баритон, но сегодня она слишком взвинчена, чтобы поддаться соблазну выполнить любое желание его владельца.
— Ты сошел с ума, Дик. И та женщина, которая согласилась… сопровождать тебя, тоже. Кстати, кто она? Ты половину вечера простоял у стены, а затем пропадал в другом конце зала. Я не сумела в этой толпе рассмотреть, с кем ты развлекаешься. Тебе понравился праздник?
— Прекращай меня отвлекать. Мне нужен ключ.
— Дик, ты уже взрослый мальчик. Тебе давно пора прекратить волочиться за женщинами. Однажды ты уже поплатился за свое неумение держать ремень застегнутым. И я, как твой друг…
— Ты, как мой друг, не должна мне об этом бесконечно напоминать. Не все то, что кажется, существует на самом деле. Надеюсь, Ти, ты не станешь заставлять меня объяснять тебе эту фразу в сотый раз?
— Дик, неужели ты не можешь обойтись без этого?
— Сегодня нет. Ключ.
Валентина отыскала в маленькой, бархатной, вышитой гладью сумочке-мешочке ключ от своего кабинета и положила его в протянутую ладонь Дика.
— Надеюсь, я не пожалею о своей снисходительности.
Пират одарил ее дружеским поцелуем в щеку и окунулся в толпу, которая тот час скрыла его от беспокойного взгляда Клеопатры.
— Очень надеюсь, что и ты, Дик, не пожалеешь об этом.
Поразмыслив, Валентина отказалась от идеи разузнать, какая именно женщина в этот раз сумела завоевать внимание красавчика Твердушко. Он может обидеться на ее чрезмерное любопытство. Дик становится ужасно скрытным, когда дело касается его избранниц. Он всегда предоставляет женщинам возможность решать самим, сообщать миру о своей победе или воздержаться. И некоторые сообщали, создавая Дику определенную репутацию.
Нет, Валентина не станет ссориться с ним, вычисляя его подругу. Лучше она побеспокоится о Настасье. Что-то ее слишком давно не видно. Шахерезада пользуется на маскараде огромным успехом, и Клеопатра очень рада за нее.
Неожиданно в голову Валентины пришла одна мысль, и ее сердце тревожно ухнуло в груди.
Нет, слишком мало шансов, чтобы эти двое встретились среди такой огромной толпы, а уж тем более узнали друг друга.
Пират исчез в толпе слишком быстро, и Настасья не успела сказать, что не хочет больше шампанского. У нее и без него кружилась голова.
А что, если он просто искал повод сбежать от нее? Ведь не каждая женщина поведет себя так бесстыдно с незнакомым мужчиной и согласится поиграть в желания. Настасья и сама не согласилась бы, но пират напустил туману на ее разум и ловко опутал паутиной чувственных желаний.
Глупо стоять в углу зала и ожидать появления пирата, когда все вокруг веселятся. Но Настасья стояла. И ругала себя за это.
Она никогда не ждала своих любовников дольше отведенного времени. Зачем? Когда желаешь чего-то, стремишься к этому любой ценой. В противном случае, зачем дожидаться неизвестного?
Настасья запретила себе это с того самого дня, как поддалась на уговоры бывшего мужа, с которым встречалась всего две недели, и пришла в ЗАГС. Он явился, хотя и с опозданием, и она вышла за него, но их совместная жизнь, так романтически начавшаяся, очень быстро оборвалась. Хотя, к чему ворошить прошлое? Лучше думать о приятном.
Что-то решительное, дерзкое притягивало ее к пирату. Настасья давно не сталкивалась с подобными мужчинами. Она понимала, что связь с ним может быть опасной, но и ошеломляющей тоже.
Вздохнув, она присела на маленький диванчик у стены, на котором уже обнимались пиковая дама и кардинал, и продолжила свое вынужденное бездействие. Но, когда Арлекин пригласил ее на танец, она решила, что дала пирату достаточно времени, и согласно кивнула в ответ.
Ее тотчас поразил контраст между двумя мужчинами. Хотя и тот, и другой казались достаточно привлекательными, во всяком случае в маскарадных костюмах, Настасья не чувствовала ни возбуждающего волнения, ни капли желания ощутить прикосновение губ, когда опиралась в танце на Арлекина.
Когда уже знакомая рука обвила ее талию и выдернула Настасью из объятий партнера по танцу, она неожиданно почувствовала себя счастливой, будто вернулась домой. Подозрительное ощущение.
Арлекин пытался возмущаться подобным варварством, но пират прижал к себе Настасью и обратился к нему таким тоном, что тот предпочел ретироваться.
— Поищи-ка, парень, себе другую женщину. Эта — моя.
Хотя от этих слов у Настасьи почти подогнулись ноги, она высокомерно вздернула подбородок.
— Я принадлежу только себе, пират.
— Возможно. Но Шахе принадлежит пирату. Во всяком случае, этим вечером. — Она хотела возразить, но мужчина закрыл ей рот поцелуем. Жарким и властным. А когда он отстранился, Настасье перехотелось возмущаться таким произволом. — Ты не дождалась меня.
