Елена Пивницкая - Любовь как криптология
Сейчас генетически измененных рас всего 5, хотя раньше было почти 20 — остальные либо сами вымерли, либо их вымерли. Мутантов, разумеется, выводили ради военных целей и освоения новых планет в сложных условиях. Но со временем многие заявили о суверенитете, и начались войны, общей продолжительностью почти пять веков. Только лет 100 назад, наконец, достигли шаткого статус-кво: часть планет вошла в Союз, часть отстояла независимость. А на генетические эксперименты наложили строжайший запрет не только в рамках Союза, но и на всех заселенных планетах. Вторая часть эпической трагедии не нужна никому.
В последний день перед прилетом дриташи устроили в холле вечеринку с алкоголем и резались в какую-то азартную карточную игру. Судя по паре лиц со свежими фингалами — очень азартную. Я присела за барную стойку рядом с дриташкой в ярком синем платье в большие желтые загогулины.
— Вы на Крет работать едете? — после обмена мнениями о представленных в меню напитках, поинтересовалась я.
— Муж там работает, — мотнула головой в сторону игроков она, — звал меня к себе долго. Вот, уговорил, наконец, переехать окончательно. Когда устроимся, детей заберем.
— А вы раньше где жили?
— На Маргуне, но здесь платят лучше и вообще поспокойнее, — ответила женщина и хихикнула в ладошку, взглянув на мое вытянувшееся лицо.
— О, я просто всегда считала, что на Маргуне почти рай.
— Распространенное заблуждение. Для туристов и самих маргунцев, возможно, — подтвердила собеседница. — Но для остальных не все так радужно. Уже года три, как ввели новые налоги, да и с работой сложно стало. А вы на Крет тоже работать?
— Нет. Скорее туристка, — покаянно улыбнулась я.
— Серьезно? А чего ж там смотреть?
— Эм-м, — а действительно, что там есть? Мучительно вспоминаю рекламную брошюру, — могильные курганы, музей. Да и просто, хочется посмотреть, как живут во Вселенной.
— А, зовет в дорогу свет далеких звезд? — кажется, кого-то процитировала дриташка.
— Типа того.
РокТо, что Брэд ожидал меня, присев на подлокотник кресла для посетителей, было, как минимум, необычно. Застать его вне лаборатории последнее время не удавалось даже по большим всепланетным праздникам. А походная кровать, спрятанная в подсобке, позволяла, подобно раку-отшельнику, не выползать из раковины неделями.
— Привет. Подождешь минуту? — Брэд рассеяно кивнул, не отвлекаясь особо от собственных мыслей на мелкие раздражители в лице официального шефа. Он выглядел более взъерошено, чем обычно, хотя я всегда считал такое невозможным, — волосы торчат подобно антеннам, выбившись с хвоста, брови озабоченно нахмурены, спина напряженно выпрямлена.
Сняв темно-коричневый костюмный пиджак и удавку в виде галстука, я запихнул эти орудия пытки вглубь гардероба. Судья Морган, похоже, пересмотрев псевдоисторических детективных сериалов, помешался на модных традициях проклятых нормалов и, самое худшее, требовал, дабы окружающие одевались и вели себя подобно придуманным режиссерами идиотам. Все-таки на девятом десятке надо дома сидеть, правнуков нянчить и травить байки о приключениях молодости, а не разбирать процессуальные споры.
Брэд продолжал неподвижно сидеть, направив пустой взгляд на стену-панель, где мультяшная зеленая девочка с драконьими крыльями нетерпеливо внушала что-то странному круглому существу, время от времени дубася по нему скейтом. Откуда у меня такое? Опять Дженни с Лэнсом развлекались?
— Интересно? — спросил я, присев за дубовый стол — единственную дорогую вещь в огромном полупустом кабинете.
— А? Что? — очнулся друг.
— Мульт, говорю, интересный?
— Какой еще мульт? Я к тебе по делу пришел, — Брэд раздраженно нажал на кнопку пульта, гася экран.
— У тебя что-то случилось? — давно не видел его настолько обеспокоенным. Даже неудачи в исследованиях Брэд всегда воспринимал исключительно как новые интересные загадки, а не повод для расстройства.
— У меня ничего, — ухмыльнулся он скептически и несколько грустно, — уже давно ничего. А вот о твоих проблемах наслышаны все кому не лень, а как оказалось, посплетничать не лень всем.
— Ясно. Ну-у, в принципе, я и не надеялся, что все удастся сохранить в секрете.
— Да уж, — насмешливо хмыкнул Брэд. — Такой скандал никого равнодушным не оставит. Как прошел суд?
— Ожидаемо, в общем-то, — я поднялся и достал бокалы и бутылку коллекционного виски из бара. — Теперь я полностью свободный человек. Правда, мои долги возросли еще на 200 тысяч. Но в моем случае плюс минус 200 тысяч роли уже не сыграют.
Янтарная жидкость, распространяя ароматы сивушных масел, наполнила бокалы. Хранил специально к окончанию научных разработок, чтобы отпраздновать. Но сегодня тоже не хилый повод.
— Ну, что? За развод?
— За развод, — отозвался Брэд, чокаясь краем бокала, и отпил пару глотков. — Знаешь, Рок, я всегда считал, что твоя Бетси — гадина, каких мало.
Криво усмехнувшись, я откинулся на спинку кресла. За такие слова раньше я бы ему точно вломил. Не сильно. Так, для воспитания, а сейчас даже и крыть нечем, по сути.
— Она в своем праве, — привычно повторил заученную до оскомины фразу. И в сотый раз сжал до скрежета зубы, дабы позорно не сорваться. Не представляю, чем руководствовались основатели, составляя свод своих дурацких правил и облекая их в красивые слова. Но какое, к черту, право? Предательство, оно и есть предательство! Как ни назови! И все это прекрасно понимают, но все равно козлом отпущения был и буду я. И от этого еще хуже…
— Да, — уклончиво кивнул друг, — но остальные не только своими правами пользуются, но и о брачных клятвах иногда вспоминают.
— Слушай, давай закроем тему. Не хочу сейчас анализировать свою неудавшуюся личную жизнь, — я безмерно благодарен Брэду за поддержку, которую он мне оказывал последнее время, но на данный момент элементарно не в состоянии обсуждать поведение Бетси.
— Давай, — покладисто согласился он, еще больше растрепывая волосы.
Брэд частенько напоминает мне классический прототип сумасшедшего ученого — отсутствующий взгляд, малопонятное бормотание, лабораторный халат в пятнах, притом, что непосредственно с реактивами работают роботы. Или он тоже смотрит римейки старинных сериалов и, подобно судье Моргану, пытается соответствовать образу?
— Извини меня, — внезапно произнес Брэд. — Никак не ожидал, что проект в итоге окажется настолько сложным.
— Ты ни в чем не виноват. Я знал, на что шел.
— Нет, не знал. Я сам не мог предположить, сколько подводных камней и неудач будет. По плану мы уже должны были снимать сливки, а в реальности первый цикл исследований никак завершить не удается, — Брэд с усилием потер левую скулу. У него еще со школы такая привычка, когда нервничает. В результате рисунок эрге с одной стороны лица вечно выглядит несколько темнее.
