Каролина Фарр - Замок в Испании
В его голосе было что-то успокаивающее. Я почувствовала, что мое инстинктивное негодование против его вторжения в нашу жизнь исчезало по мере того, как меню отеля, казалось, обретало неожиданное очарование с его комментариями. По правде говоря, я впервые после приезда в Испанию испытала наслаждение от обеда.
Когда пришло время кофе и ликеров, он предложил посетить кафе на тихой улочке, где играл цыганский квартет, и отвел нас туда. Десмонд потанцевал с каждой из нас по очереди. Должна признаться, что он оказался очень хорошим танцором. Что же касается Анджелы, она была чрезвычайно счастлива в его обществе.
Они представляли собой поразительную пару. Она была права, утверждая, что он красив. У него было серьезное, внимательное выражение лица, а темные брови над серыми глазами постоянно сведены, но я решила, что это выражение происходило скорее от задумчивости, чем от раздражительности, как я предполагала сначала.
Я поняла, что он по-настоящему знает испанский. Официанты воспринимали его с легкостью. Такого не было, когда с ними говорил Артур Росон, хотя Артур хороший лингвист. Как только начинал говорить Артур, сразу же, казалось, возникала мощная стена замкнутости. Артуру отвечали вежливо, но редко непринужденно. Десмонд, по-видимому, провел в Испании много времени. В его речи даже чувствовался легкий акцент, когда он говорил по-английски.
Мы вернулись в отель, смеясь, словно старые друзья. Анджела рассказала ему о нескольких днях, проведенных в Пальма-де-Мальорке, и упомянула других студентов.
— Ваши друзья не будут о вас беспокоиться? — спросил он.
Но Анджела развеяла его тревогу.
— Нет. Что им беспокоиться? В Европе на каникулах студенты едут туда, куда пожелают. Они поехали на другие острова, а мы — нет, вот и все. Возможно, мы встретимся где-нибудь по дороге во Францию, так как все мы следуем в одном направлении — сначала в Мадрид, затем — на север. — Она бросила на него лукавый взгляд. — А вас беспокоит, что мы одни?
— Да, — признался он, — беспокоит. Известно ли вам, что в Северной Испании очень мало приличных дорог? Они в основном не заасфальтированы, и подъемы ужасные. Очень повезет, если вы сможете добраться до Мадрида в этой старой машине, но вам никогда не перебраться на ней через Пиренеи. Вам следовало бы путешествовать в сопровождении друзей или нанять опытного водителя.
Анджела похлопала его по руке:
— Мы не можем позволить себе машину получше. Если бы мы купили более дорогую, нам не хватило бы песет, чтобы добраться до Франции. И мы не знаем, где наши друзья. Но мы справимся.
Я видела, что она польщена. Десмонд казался таким искренним.
— Может, ваши друзья в Мадриде? — спросил он, обращаясь ко мне.
— Сомневаюсь. Мы потеряли их на Балеарах, и у нас не было никаких определенных совместных планов.
— Значит, вы можете не встретиться с ними в Испании? — спросил он. — Это плохо.
— В Италии мы всегда находили кого-нибудь, кто нам помогал, — заметила Анджела. — А если нет, Лиза справлялась сама.
Мы поблагодарили Десмонда, и он стал прощаться. В выразительных голубых глазах Анджелы отчетливо читалась обращенная ко мне просьба уйти, так что я поднялась в номер, оставив их наедине. Единственное, чего мне хотелось, — это как следует выспаться.
Во время путешествий я люблю выезжать рано, по на следующее утро, к тому времени, когда я разбудила Анджелу и отправила ее в душ, было уже десять часов. Пока Анджела одевалась, я решила спуститься в гараж посмотреть машину и с изумлением увидела там человека, менявшего шину. На переднем сиденье лежала записка, адресованная мне.
«Лиза, предполагаю, что именно вы спуститесь раньше Анджелы что-то предпринять с шиной. Чтобы избавить вас от языковых проблем, я сам нанял механика. Он поменяет колесо и починит трубу. Я также поручил ему наладить мотор и проверить тормоза. Это, по крайней мере, сделает ваше путешествие в Мадрид немного более надежным. Я получил большое удовольствие от общения с вами вчера вечером. Благодарю вас.
Десмонд».
Я поблагодарила разглядывавшего меня с любопытством механика и взяла записку, чтобы показать Анджеле. Мы сочли, что это благородный поступок, к тому же очень своевременный, так как нам приходилось учитывать каждую песету. Но этим щедрость Десмонда не ограничилась — полчаса спустя мы обнаружили оставленную для нас у конторки портье плетеную корзину для пикников. Ее содержимое составляли бутылка розового вина, холодный испанский омлет и кусок колбасы с крапинками жира.
«Ко времени ленча вы проголодаетесь», — гласила находившаяся в корзине записка.
— У-у, — проворковала Анджела, заглядывая в корзину. — Какой милый!
Я смеялась, оплачивая счет.
— Должно быть, вчера вечером ты произвела большое впечатление. Машина, а теперь все это, — заметила я с некоторой долей зависти.
Заводя машину, я с облегчением услышала, насколько лучше звучит старый мотор даже на мой непрофессиональный слух. Я медленно вела машину по Барселоне, избегая самых загруженных улиц, но все-таки потребовался почти час, чтобы проехать предместья и выбраться за город. Перед нами открылись земли Каталонии. «Ситроен» горячо принялся за работу, и вскоре мы с удовольствием ехали по тряской дороге мимо живописных виноградников, пастбищ и ферм.
Нас окружала зеленая и плодородная местность. Сквозь холмы и деревья мелькнула синяя полоска моря. Меня удивило, насколько сытыми и процветающими выглядели жители маленьких рыбацких деревушек.
Дорога вилась между холмов, бежала мимо людей, работавших в лесах.
— Что это они делают? — с изумлением спросила Анджела.
— Сдирают пробку, — объяснила я. — Каталонская пробка самого высокого качества.
Анджела утратила интерес и потянулась на заднее сиденье за своим дорогим портативным радиоприемником, который купила в Милане. Зазвучала популярная испанская музыка, и Анджела выключила приемник.
— Неужели они никогда не поют здесь по-английски? — с раздражением бросила она. — Мне хотелось бы услышать приятный мужской голос, поющий по-английски. Голос, как у Десмонда. Правда, у него красивый голос, Лиза?
Я кивнула.
— Смогу я поймать английскую станцию? — спросила она, крутя ручку. — Может, на коротких волнах?
— Когда вокруг эти горы? Сомневаюсь, — сказала я, ощущая в душе то же самое: мне тоже хотелось услышать мужской голос, говорящий на английском языке. — Постой-ка. «Гибралтар» — британская станция. Ты можешь поймать «Гибралтар».
— О?! — воскликнула Анджела.
— Просто крути, пока не услышишь английскую речь, — предложила я.
— Может, они передают и музыку? Знаешь, как на Би-би-си…
