Лана Балашина - Принцесса дачного поселка
Вообще в последнее время мне очень не хватает общения с Ленкой, телефонные разговоры и электронная почта не идут в счет. Она уже год живет в Германии, замужем и, кажется, очень счастлива.
К истории ее замужества, так уж вышло, тоже косвенно причастны мы с Данькой. В прошлом году мы ездили посмотреть выставку фотографий начала века, и Данька познакомился там с молодым человеком, передвигавшимся по залу в инвалидной коляске. Они заспорили с ним о сравнительных достоинствах моделей колясок.
Данька и познакомил Марка с Леной. Мы еще немного поболтали, но я уже тогда заметила впечатление, которое произвела ее внешность на парня. Данька запросил мороженого, и мы пригласили нового приятеля с нами. Марк, родом из поволжских немцев, уже несколько лет жил с родителями в Германии. Русский язык он знает прекрасно. Он очень обстоятельно рассказал о себе: учится, работает в фармацевтической фирме, принадлежащей отцу, сюда приехал к родственникам на каникулы.
Данила сфотографировал нас на память.
Марку позвонили на сотовый, и вскоре к нам подошла улыбчивая, хорошо одетая дама средних лет, его мать, и, извинившись, они нас покинули.
Я с удовлетворением отметила, что в дверях Марк оглянулся, ища глазами Лену.
На обратном пути Лена была молчалива. Мы завезли ее на дачу, нас усадили пить чай, и я рассказала о нашем новом знакомом.
Жанна украдкой покосилась на Лену:
— Может быть, стоило поддержать знакомство?
Лена пожала плечами:
— Вряд ли мы когда-нибудь еще встретимся. Он здесь в гостях, скоро уедет в свой Гессен.
Данила проворчал, облизывая пальцы:
— Ничего не скоро! Он сказал, что еще две недели здесь пробудет.
— По всему городу искать его, что ли? — Лена сердито сказала: — Мама, Лера, давайте закроем эту тему.
Мы уже собирались укладываться на ночь, когда на лестничную площадку вышел Данька, в пижамных штанах и босой.
— Лена, ты только не сердись. Честно, я только хотел отправить фото, а это он сам тебе написал. И на словах просил передать, что завтра в полдень ждет нас всех около летнего кафе на Балтийской.
— Кто? — ничего не поняли мы.
Данька пошлепал босыми ногами по лестнице, протянул нагревшийся в его руках аппарат изумленной Лене:
— Учти, я ничего не читал!
Лена глянула на экран, счастливо засмеялась и поцеловала Даньку в живот.
Он недовольно хрюкнул:
— Вот еще, нежности!
Она засмеялась:
— Почему ты думаешь, что это — мне?
Данька сердито вывернулся:
— Ну не мне же, в самом деле?!
Через две недели Лена улетала в Германию с Марком и его родителями. На обратном пути из аэропорта я достала из сумки зеркальце и подправила размазанную при прощании тушь.
— Замечательный парень, я Ленке завидую даже. Все-таки здорово, что Марк тогда решился написать ей СМС-ку.
Данька хмыкнул:
— Ну да, решился бы он, как же! Я его полчаса уговаривал. Да еще растолковывал, как найти это кафе на набережной. Помнишь, ты меня еще ругала, что у меня быстро деньги кончились? У него тариф знаешь какой?! Ого-го!
Мы с Жанной переглянулись, и я с ужасом спросила:
— Так что, не писал он ей? Говори скорее, горе мое!!
Данил пригорюнился и сказал:
— Написал, если честно, я сам. — Он поднял голову и посмотрел на нас своими чуть раскосыми глазенками: — Но, во-первых, я его об этом предупредил, а во-вторых, все получилось просто здорово, на мой взгляд! Я же видел, как он на Лену смотрел. Просто вы, взрослые, всегда все что-то крутите, нет сказать прямо и честно! Вот когда мне в прошлом году понравилась Маринка Круглова из старшей группы, так сразу честно подошел и сказал. Помнишь, я ей все время вкладыши дарил?
Потрясенная, я промолчала некоторое время, а потом мы дружно принялись хохотать.
Вытерев глаза, Игорь сказал:
— Выпороть бы тебя за такую самодеятельность, да что-то не хочется. — Он повернул голову к Даньке и спросил: — Кстати, а что там сейчас с этой Маринкой?
Данька, обрадованный тем, что такой сложный вопрос разрешился так легко, и тем, что, кажется, ругать его не будут, отмахнулся:
— Да что Маринка? Тем более, что это когда еще было-то! Теперь я в школе учусь, у нас в классе свои девчонки есть, так тоже ничего!
В общем, Даньку на радостях простили. С Леной мы теперь только по телефону и разговариваем, она все зовет в гости. Я обещала Даньке, что этим летом обязательно выберемся.
Иногда мы с ним приезжаем на дачу, Жанна и Игорь нам всегда рады. Она совершенно выздоровела и, кажется, избавилась от своих психологических проблем. Я рада за них с Игорем. А с ним у нас утвердились какие-то странные любовно-дружеские отношения, являющиеся предметом обсуждения в нашем коллективе, понятные только нам самим.
Вот и сегодня он с удовольствием смотрел на меня, когда я вошла.
Я присела в кресло около стола и подняла на него глаза:
— Ну, что там с проектом?
Он удовлетворенно улыбнулся:
— Я рад, что доверил его тебе и твоей группе. Заказчики очень довольны. Они на днях перегоняют нам очередной транш и уже даже практически оговорили еще один, большой и серьезный проект, но это немного позже. Думаю, что прорабатывать его будешь тоже ты. Группу мы твою увеличим, ознакомишься с документами и напишешь заказ на комплектацию специалистами и техникой.
Я с недоверием глянула на него:
— Что, и правда все так здорово?
Он засмеялся, подошел к двери и выглянул. Спросил что-то у Елены Андреевны, и, услышав ее утвердительный бас, повернулся ко мне:
— Пойдем, у меня еще сюрприз для тебя.
Мы спустились по парадной лестнице, Игорь галантно открыл передо мной дверь, пропуская вперед.
Внизу, прямо у входа, собрались все наши сотрудники. В руках у Сережи Семыкина я заметила шампанское. Когда мы вышли, все расступились, и я увидела серебристую, цвета топленого молока, новенькую «Шкоду». В недоумении я повернулась к Игорю, и он, улыбаясь, протянул мне на ладони связку ключей:
— Это твоя часть премии, а с ребятами разберетесь сами.
Все сразу зашумели, поздравляя меня, Семыкин выстрелил шампанским. Подоспевшая с подносом Елена Андреевна раздала всем бокалы и конфеты.
Меня уговорили на круг почета. Игорь, уловив мою нерешительность, уселся рядом. Вначале я запуталась в рычажках, и Игорь успокаивающе положил ладонь на мою руку. Впрочем, все у меня быстро получилось, и под восторженные вопли моих соратников по борьбе я проехала до светофора, а потом обратно.
Конечно, успокоиться всем удалось только к обеду. Выслушав от всех более или менее завистливые поздравления и требования немедленно обмыть премию (а то ездить не будет!), я выбрала, наконец, время и распечатала тети Катин конверт.
