Ольга Черных - Девять с половиной дней чужой жизни
К счастью, в аптечке нашелся валокордин, и она вытряхнула в стакан все его содержимое. Этого оказалось достаточно. Выпив капли, быстро оделась и вышла на улицу.
Ну, деточки. Откуда только такие берутся? Будь она неладна эта работа. Ни денег, ни плодов нелегкого труда. В висках пульсировала, зарождаясь, головная боль, сильно сжимало сердце. Самое время свалиться с инфарктом. В задумчивости опустилась на заснеженную скамейку.
Мама давно звала на завод в экспериментальный цех. Там всегда не хватало хороших специалистов. К тому же, на производстве гораздо легче закончить кандидатскую, стать настоящей ученой дамой и вполне обоснованно перебраться в Москву. Забыть, забыть весь этот ужас под названием «преподавательская работа».
Воспоминания о Москве сильнее взяли в тиски сердце, трепещущее от боли. Тяжело вздохнув, медленно поднялась и, втянув носом холодный воздух, понуро побрела домой.
Путь, который Сильвия легко проделывала ежедневно, сегодня показался трудным и чрезвычайно извилистым. И лишь, оказавшись у своего подъезда, вздохнула с облегчением.
Бой часов напомнил о времени: половина пятого. Мама придет в шесть. Нужно успеть приготовить ужин. Переоделась и вышла на кухню.
Эта нелепая история, так уверенно и напористо изложенная студентами, не укладывалась в голове. Перед глазами были наглые, но… вполне искренние лица молодых людей. Да и рассказ их выглядел правдоподобно. Похоже, они сами сбиты с толку странной встречей в московском клубе. Что-то тут не так.
В двойников, встречающихся на жизненных дорогах, она особенно не верила, а расспросить подробнее студентов, не решилась. Слишком бы все это выглядело некрасиво.
Находясь в плену беспокойных мыслей, Сильвия не заметила, как приготовила ужин. Есть не хотелось. Выпила чаю, не почувствовав вкуса, оставила на столе записку маме и ушла к себе.
Свет зажигать не стала, а просто прилегла на диван. На душе было гадко и отвратительно, хотя больше всего мучила обида. Нет, не на этих глупых, по сути своей, еще детей. Жизнь как-то не складывалась. В этом году тридцать пять – приличный возраст. Уже не молодая, и еще не старая, однако перспектив – никаких. Так и не встретила своего единственного, избранного сердцем. Односторонняя любовь и рациональность разума не смогли убедить в том, что нужно что-то изменить для себя. А возможности были… были…
Сильвия вдруг вспомнила, как несколько лет назад в составе делегации от института ездила на научную конференцию в Польшу. Там и познакомилась с молодым деканом одного из варшавских вузов. Отношения завязались столь стремительно, что поначалу казались сказочным сном. Две незабываемые недели пролетели быстро и… на этом все закончилось. Нельзя сказать, что она влюбилась, но вместе им было хорошо. Так могло продолжаться всю жизнь. Условие потенциального жениха было единственное: переехать в Варшаву. На этот шаг она не решилась и отказалась от благополучного брака.
Спустя какое-то время, она категорически отвергла еще несколько «приличных партий», и, по-прежнему, оставалась одна. Часики неумолимо тикали, отсчитывая женское время, но задумываться об этом особенно было некогда. Работа, студенты. Пожалуй, это и все, чем была заполнена ее жизнь.
Сильвия вела курс химии на коммерческом отделении технологического института и уже много лет жила, подчиняясь общему правилу всех вузов – «от сессии до сессии». Летом, правда, отпуск, но он так быстро заканчивался…
Хлопнула дверь – пришла мама. Вот так и живут они вдвоем, обе одинокие женщины, занятые и увлеченные лишь своей работой.
Неделя промелькнула без особенных событий. Парочка наглецов, так внезапно нарушившая ее спокойствие, заняла выжидательную позицию. Возможно, они готовились к обороне, или разрабатывали план новой атаки. Хотя, скорее всего, поняли, что с дамой, способной на глазах у широкой публики невозмутимо танцевать на столе в прозрачных бикини, шутки плохи, и лучше оставить ее в покое.
Однако на экзамен студенты явились во всеоружии. Шпаргалки были везде, куда только можно было их запихнуть.
Сильвия усмехнулась, привычно наблюдая за обстановкой в аудитории. Она еще хорошо помнила свои студенческие годы. Даже чересчур изощренная изобретательность была для нее успешно пройденным этапом.
Каждого, сидящего в аудитории, преподавательница видела насквозь. Некоторым она на самом деле позволила списать, после чего терпеливо помогала разобраться в вопросах, вызывающих особенные затруднения. Слишком беспечным, возлагающим полную надежду на спасительную шпаргалку, вежливо предложила встретиться еще раз, но уже на кафедре. «Сладкую парочку» оставила напоследок. Отложив в сторону ответы, старательно переписанные со шпаргалки именуемой «бомбой», она устроила им длительное собеседование по всему курсу пройденного материала. И только когда убедилась в том, что им мало не показалось, все же поставила «тройки».
Сессия закончилась. В институте наступило затишье. Основная масса студентов благополучно разъехалась по домам, хотя многие еще с постными лицами продолжали мелькать в широких опустевших коридорах.
– Ура, каникулы! – задорно провозгласила заведующая кафедрой, так как находилась в особенно приподнятом состоянии по случаю небольшого застолья. Ее ликование пришлось по душе остальным преподавателям, и они, немного «расслабившись» после напряженной сессии, с умиротворением в душе разбрелись по домам.
Сильвия зашла в супермаркет, купила бутылку марочного вина, любимую мамину курицу гриль и фрукты. Дома сделала парочку салатов и даже успела испечь простенький бисквит с повидлом. Вечером им с мамой предстояло отметить окончание первого учебного семестра. Сколько их уже прошло – пробежало в ее жизни?
Мама задерживалась, и она несколько раз включала духовку, чтобы подогреть курицу.
Неожиданно зазвонил телефон – межгород. Трубку брать не хотелось. Наверняка звонил кто-то из родителей ее нерадивых студентов. Такие звонки Сильвия не любила. Особенно ее раздражало, когда откровенно клянчили «тройку» для своего отпрыска, совершенно ничего не понимающего в предмете. Порой на экзамене она с горечью думала о том, что с такими выдающимися знаниями и удивительными способностями к химии, некоторым нужно учиться школе для детей с отсталым умственным развитием, а их затолкнули в серьезный институт. Кому нужны эти специалисты, обладающие дипломами престижного вуза? Господи, неужели пришло это страшное время, когда все можно купить за деньги? А, когда не получается за деньги, дипломы покупают за очень большие деньги, отчего в конечном итоге ничего не меняется.
