Пола Грейвс - Долина влюбленных
Джинни закрыла лицо руками:
– Нет, это невозможно, нет.
– Кто-нибудь помимо тебя имеет доступ к твоему компьютеру?
– Никто. Я установила пароль на вход и никому его не сообщала.
– А угадать его нельзя?
– Не думаю. Это не имя, не день рождения, ничего такого. Это цифра и несколько букв.
– И никто его не знает?
– Говорю же – нет!
– Даже твой брат?
Джинни на мгновение замерла, взглянула на него круглыми глазами, но быстро пришла в себя:
– Нет, он не знает пароль к моему рабочему компьютеру.
– Но к домашнему знает?
Джинни, закрыв глаза, кивнула.
Пазл, кажется, начинал складываться. По крайней мере, наметились первые признаки.
– Вас четверо в финотделе, так? Работы, должно быть, невпроворот. Трудно все успеть, ничего не забыть, особенно если дома у тебя брат-инвалид, которого ты содержишь и за которого несешь ответственность.
– Ансон, прошу тебя… – пробормотала Джинни со слезами на глазах.
– Сроки вечно поджимают…
Джинни зажмурилась, слезы брызнули из глаз и покатились по щекам.
– Хватит, перестань. Это я виновата. Я брала работу домой. Знаю, что это запрещено, но ее так много, и я не хотела, чтобы кто-то подумал, будто я не справляюсь.
– Эти таблицы ты составляла дома?
– Да, – всхлипнула Джинни. – Это было в феврале, в самое безумное время. Да еще и Дэнни переживал трудный период. Он был в депрессии. Каждый день напивался и звонил мне на работу. Я очень за него боялась…
– Значит, ты работала где придется.
– Я брала с работы флэшку и не думала… Дома только Дэнни и я, а он знает, только как включить компьютер… В этом плане я ничего не опасалась.
– Но пароль ему известен?
– Да, конечно. Но флэшку я никогда не бросала в компьютере без присмотра.
– Это не обязательно. Он мог достать ее из твоей сумки, когда ты спала.
– Зачем ему? Он полный «чайник». Он и не знает, для чего нужны флэшки. Если только…
– Вот именно! Если только кто-то не попросил его об этом!
Глава 14
– О боже! – в отчаянии воскликнула Джинни, закрывая лицо ладонями и чувствуя дурноту.
– А он знал, что ты приносишь работу домой? – осторожно поинтересовался Ансон.
Джинни кивнула, глотая слезы:
– Он все твердил, что Куин сел мне на шею, что я должна набраться храбрости и поставить ему условие: либо он нанимает мне ассистента, либо я увольняюсь. Дэнни не понимал, как мне повезло, что у меня вообще есть работа, и я должна выполнять свои обязанности самым лучшим образом, чего бы это мне ни стоило.
Джинни подняла голову, но боялась встретиться с ним взглядом – от стыда, боли и обиды на брата.
Как Дэнни мог так с ней поступить? Он ведь знает, как тяжко ей приходится работать, чтобы у них была еда на столе и крыша над головой, что ночами она часто не спит, беспокоясь о том, сможет ли выплатить очередной взнос по кредиту за жилье. Неужели он настолько эгоистичен, испорчен, что ему на все плевать? Куда подевался ее брат, с которым они вместе выросли, которым она восхищалась?
В дверь тихо постучали. Джинни подпрыгнула, трепеща всем телом, и в страхе уставилась на дверь.
Ансон похлопал ее по коленке:
– Ничего, это свои, я открою.
За дверью стоял Куин.
– Мы слышали, что она говорила, – тихо сообщил он, но Джинни услышала.
– Вы нас записывали? – Гнев, обида, возмущение обожгли ее изнутри. Она подскочила к двери, оттолкнула Ансона и в упор взглянула на Куина. – Вы действительно полагаете, что это я сливала информацию?
– Я должен знать, что знаете вы. – Его спокойный, уравновешенный тон еще больше взбесил Джинни, так что она едва сдерживалась, чтобы не двинуть его по физиономии.
– Почему вы мне прямо об этом не сказали? Почему подсылаете ко мне своих подручных, чтобы они доводили меня до слез? – Джинни бросила сверкающий бешенством взгляд на Ансона, лицо которого было совершенно непроницаемо.
– А он не знал, что тут прослушивающие устройства, – сказал Куин.
– Я вам не верю, – заявила Джинни, не сводя взгляда с Ансона. – Ты знал! – обвинила она его, хотя по глазам поняла, что Куин говорит правду.
– Я догадывался, – уклончиво отвечал Ансон. – Глупо было бы полагать, что Куин не поставит тут прослушку.
– И ты меня не предупредил!
– Потому что хотел, чтобы он услышал это от тебя. Мне бы он не поверил на слово, – искренне ответил Ансон.
– Я что, официально задержана? – обратилась Джинни к Куину.
– Нет.
– Тогда я ухожу. Сейчас же! – Джинни решительно шагнула в коридор и направилась к выходу.
– Что вы себя накручиваете? У меня лично к вам претензий нет. – Спокойный голос Куина заставил ее остановиться.
– Да что вы говорите! – обернулась Джинни. – Я не дура и понимаю, что бывает за нарушение устава.
– Вам надо было подойти ко мне и объяснить ситуацию, и мы вместе нашли бы выход. Например, можно было бы временно взять еще одного бухгалтера вам в помощь. Но это дело прошлое. Сейчас самое главное – факт, что вы не имели намерения заразить систему вирусом.
– Зато мой брат, по вашему мнению, имел.
– Ваш брат алкоголик и не отдает себе отчета в собственных действиях. Его могли использовать.
– Не надо держать меня за дурочку. Дэнни сделал это, потому что больше некому. Но вы должны меня извинить, поскольку сейчас меня намного больше беспокоит вопрос его жизни и смерти, чем он ли это заразил компьютеры в «Гейтс».
И Джинни зашагала к выходу, не без страха ожидая, что Куин, Ансон или кто-то из охранников догонят ее и остановят, но никто ее не преследовал.
На дворе было зябко и сыро после дождя. Редкие облачка изредка набегали на круглую луну. Джинни растерянно озиралась по сторонам. Повсюду, насколько хватало глаз, под бледным лунным светом лежали холмы, поросшие лесом и кустарниками. Когда Ансон говорил ей, что конспиративная квартира находится в доме на отшибе, она не подумала, что совсем у черта на куличках. Но ее завезли в самую середину Смоки-Моунтинс. Хуже всего, что у нее нет ни машины, ни возможности попросить, чтобы ее отсюда забрали, так как Дэнни исчез.
Как ей быть? Что делать? Куда идти? Где искать брата? Она не знает даже друзей Дэнни, у которых он мог бы скрываться, если б ему удалось убежать от похитителей.
Глаза защипало от жгучих слез. Джинни отчаянно заморгала, пытаясь прогнать их, злая на себя, на Дэнни и на весь свет.
Вдруг она услышала, как позади открылась дверь. Говорившие в ней гордость и упрямство подталкивали ее в лес, бежать и не оглядываться, но благоразумие напоминало, что найти дорогу среди этих зарослей будет совсем непросто, если вообще возможно.
– Теперь ты меня ненавидишь? – послышался голос Ансона, и секундой позже спину обдало теплой волной.
