Я тоже её люблю (СИ) - "Леопард заманчивый"

Ждём ваших отзывов:)

========== Глава 17. Вдыхай меня ==========

Комментарий к Глава 17. Вдыхай меня

Своеобразным «саундтреком» к этой главе, подарившей ей собственно это название, стала песня группы NikitA — «Вдыхай меня». Когда мы с Катей услышали её, сразу увидели в ней ту самую историю…;)

…Прощай, земля…

и приятного прочтения🔥

Но на всё у нас два часа — прочь одиночество

Пока мы летаем над звёздами

Эта ночь не закончится, делай, как хочется

Оставим только мятые простыни…

Январь 1993-го…

— Ты чё домой не идёшь? — громкий бас Холмогорова заставил Пчёлу буквально подскочить на месте от неожиданности. — Все уже слиняли, — он хохотнул, облокотился о дверной косяк и неспешно закурил сигарету.

— Тот же вопрос могу задать и тебе, — Пчёлкин прыснул от смеха, меряя кабинет «Курс-Инвеста» медленным шагом. — У Фила — Томка, у Сани — Оля… а нам, братуха, спешить некуда, — он снова тихо усмехнулся, машинально потянувшись к пачке «Camel».

— Так Саня ещё в обед в Штаты улетел, брат, — Космос развёл руки в стороны, изображая полёт. — Пиво будешь? — вытащил из шкафа две бутылки «Хайникена» и, приняв молчание товарища за согласие, со звоном опустил их на стол.

— Чё ему надо там? — сделав большой глоток, спросил Пчёла. — Ну, Белому в Штатах.

— А не знаю, — Холмогоров быстро махнул рукой, — недвижку, что ль, какую смотрит. Да это на неделю всего.

Опа, как интересно кино складывается. Витя сделал последний глоток и отставил недопитую пивную бутылку в сторону.

— Саня говорит, они с Олькой там поцапались знатно перед отъездом, — продолжал Космос. — Так и улетел, не помирившись. Ох эти бабы, блин…

— Ладно, Кос, бывай, — Пчёлкин хлопнул товарища по плечу и направился к двери. Он внезапно ощутил, что явно засиделся тут за бессмысленными разговорами о чужой семейной жизни.

— Пчёла, стой, — Холмогоров озадаченно взглянул вслед беглецу. Казалось, он сиюминутно разгадал замыслы приятеля. — Это очень плохая идея!

— Какая идея, Кос? — наигранно рассмеялся тот. — Идеалист хренов.

И темноволосый товарищ не успел даже слово вставить, как дверь офиса с грохотом захлопнулась.

Вдохнув морозный январский воздух, Пчёла быстрым жестом остановил такси и ловко запрыгнул на переднее сиденье.

— На Котельническую, командир, — скомандовал водителю, протянув две зелёные бумажки. Приметив внушительный номинал, таксист с ходу дал газу и понёсся по шоссе на максимальной скорости.

Ну Саня, ты, конечно, придурок. Сам не знаешь даже, как тебе повезло. Из-за чего вообще можно поссориться с такой, как она? Пчёла приоткрыл окно, без спроса закуривая сигарету, а поток мыслей с каждой новой затяжкой всё сильнее бил в голову. Она такая нежная, такая… Внутри что-то резко сжалось, стоило вспомнить тот вечер девяносто первого. Может, я не знаток домостроя и ни черта не понимаю в семейной жизни, но разве может любимая жена быть до того беззащитной и потерянной? Кулаки невольно сжались от злости, и он резко выбросил из автомобиля недокуренную сигарету. Молодец ты, Сань. Присматриваешь там домишки америкосные, пина коладу пьёшь, а она там совсем одна, в пустой квартире, ей грустно и страшно. Как же так-то?

Он по инерции взмыл вверх по ступенькам, но перед дверью со знакомым номером сто тридцать пять замер, как мальчишка. Она может к бабушке своей уехать. Или просто не открыть… Сердце пропустило удар, и Пчёлкин, шумно выдохнув, настойчиво позвонил в дверь.

— Привет, — удивлённо произнесла Оля, смерив нежданного гостя вопросительным взглядом.

В глазах Пчёлы тут же сверкнули чуть заметные азартные огоньки: он пробежался взглядом по девичьей фигуре, остановившись на стройных ногах. Она стояла на пороге, одетая совсем легко и по-домашнему: белая футболка, короткие шорты. И всё же в таком простом на вид наряде выделялись её явные достоинства, и это выглядело… сексуально.

— Привет, — негромко сказал Витя, абсолютно не зная, что добавить и чем оправдать свой визит в такой поздний час — он и сам себя не очень понимал.

— Вить, что-то случилось? — Белова по-прежнему смотрела на него с непониманием и удивлением.

— Да, — на выдохе, даже не подумав, выпалил он, — то есть, нет. Не совсем. Там наши дела, — быстро нашёл, как исправиться. — Саня дома?

Ну Пчёлкин, ты в натуре идиот? Ты ж его лучший друг и первым должен знать, что Сани нет ни в стране, ни, тем более, дома.

— А ты не знаешь? — она заметно встревожилась, когда речь зашла о муже. — Саня в США улетел. Дом хочет купить, — с долей грусти добавила она.

— Нафига ему дом в Америке? — Пчёла издал недоверчивый смешок.

— Без понятия, — Оля скрестила на груди руки, развернувшись в сторону спальни.

После отгремевшей накануне ссоры ей и правда меньше всего хотелось обсуждать Сашу с его грандиозными планами. Когда муж начал заикаться о доме за рубежом, гражданстве другой страны и какой-то там безопасности, Оле по-настоящему стало не по себе — мерзко и страшно. Она так и не смогла до конца смириться с родом деятельности Саши. Белов никогда не объяснял ей, зачем поступает так или иначе; ничего не рассказывал о своей работе. С каждым днём от одиночества и полной неизвестности становилось только тяжелее…

Пчёла одним движением скинул пальто с плеч и, прикрыв за собой дверь, тихо проследовал за Олей.

— Пчёлкин, скажи, почему ты ещё здесь? — Белова тихо выдохнула, спиной ощутив его присутствие в комнате.

Она развернулась к окну и пристально посмотрела вдаль: в воздухе медленно кружился снег, падая на землю мягкими хлопьями; золотой отблеск уличных фонарей отражался на мокром асфальте. Не смотря на январь, что разменял в девяносто третьем уже две недели, погода больше напоминала ту, что бывает поздней осенью.

— Я же сказал, — стараясь сохранить трезвость ума и уверенность голоса, опять соврал Пчёла, — я приехал к Сане по делу.

— А я уже сказала, — она попыталась сглотнуть внезапно возникший в горле ком, — и повторяю ещё раз: Саня в Америке, так что ты можешь уходить.

Пчёла стоял в паре шагов от Оли, не решаясь подойти вплотную, но едва ли это мешало ей каждой клеточкой тела осязать его близость. Она уже вдыхала этот запах сигарет и одеколона — во время танца на свадьбе и позже, когда Пчёла провожал её домой из ресторана. Сейчас запах вновь ударил ей в нос, и от узнавания сердце зашлось в безудержном ритме. Среди полной тишины комнаты возможно было различить лишь шорох его дыхания. Это было гораздо интимнее любых поцелуев и объятий; ощутимее даже, чем если бы он прижал её к себе в открытую. Мелкие разряды тока пронзили всё тело. Оля сильнее сжала руками край подоконника, как можно глубже вобрав в себя воздух.

Его губ коснулась едва заметная ухмылка, и Пчёлкин уже увереннее шагнул вперёд, оказавшись совсем близко к ней. Оля вздрогнула, крепко зажмурив глаза, и это не прошло мимо его внимания. Ты до сих пор вздрагиваешь в моём присутствии. Боишься меня? Или того, что, несмотря на Белого, хочешь этого не с ним? Я тоже хочу… Витя шумно выдохнул, а его руки сами сомкнулись прямо у неё под грудью.

И уже через мгновение она чувствовала прикосновения тёплой ладони на животе под тонкой тканью одежды и его горячее сбивчивое дыхание возле своей шеи. Внизу живота отозвался знакомый сладкий спазм, и Оля с трудом подавила долгий выдох.

— Хочешь, чтобы я ушёл?

Её пробрало от этой наглости… Белова и минуты не сомневалась: за её спиной Пчёлкин ухмылялся так, как умел только он.

— Да, — еле слышно произнесла она, собирая в кулак остатки самообладания. — Уходи. Пожалуйста, — это прозвучало почти с мольбой.

Витя лишь хмыкнул, не переставая трогать её: теперь уже обе его ладони гладили девушку по нежной коже на впалом животе. Оля всё-таки позволила себе рвано выдохнуть.

— А твоё тело говорит мне об обратном, — Пчёлкин притянул девушку вплотную к себе. — Я же ничего не делаю, а ты дрожишь…

— Витя, — ошеломлённая его самодовольством и окончательно сбитая с толку его ласками, еле слышно шептала Оля, — не надо…