Фабио - Превратности любви
– Ну… – Видимо, Джо хотел что-то добавить, но не мог заставить себя сделать это.
– Что такое? Джо, скажи мне, о чем ты думаешь.
– Эммет любил играть, – неохотно ответил он.
Она моргнула.
– Ты имеешь в виду казино? Вегас? Или… Атлантик-Сити?
– Нет. У него был букмекер.
– О!.. – удивилась она. – Считаешь, его смерть как-то связана с этим?
Джо пожал плечами и потушил сигарету.
– Я только сказал тебе, что он играл. По-крупному. И проиграл большую сумму.
– Поразительно, что я не знала об этом, – пробормотала Лекси, покачав головой, и тут же подумала: «Что я говорю? Конечно, не знала. Я многого о нем не знала».
Она опасалась, что Джо расскажет ей о другой женщине, о тайном пристрастии Эммета к наркотикам. Игра – пустяк по сравнению с… если только она не привела к его смерти.
– Лекси! – Хриплый голос Джо прозвучал на редкость мягко. – Я не утверждаю, что смерть Эммета связана с игорными долгами. Но на твоем месте я бы проверил это.
– Как?
Джо снова пожал плечами.
– Ты знаешь его букмекера? – спросила она.
– Нет.
Он закурил новую сигарету.
Лекси внимательно посмотрела на Джо, пытаясь перехватить его взгляд, но он отвел глаза в сторону, убрал зажигалку и глубоко натянулся. Лекси казалось, что он лжет.
– Джо, кто был его букмекером?
– Говорю тебе, я не знаю.
Она допила пиво и поднялась.
– Спасибо за помощь, Джо.
– Пустяки, Лекси. Держи меня в курсе, ладно?
– Конечно.
Она помахала рукой и ушла, размышляя о том, что он скрывает.
Остановившись на перекрестке, Лекси нзглянула на часы и увидела, что еще нет и трех. Приехав в город, она собиралась встретиться со своей подругой Анитой Манджоне, но та заканчивала работу только в пять.
Как же убить время до пяти? Может, погулять по Виллиджу? Раньше она любила ходить по магазинам в Сент-Марк Плейс.
И вдруг ее посетила неожиданная мысль. Не в силах избавиться от нее, Лекси поискала в сумочке визитную карточку Йейла. Его галерея была в десяти минутах ходьбы отсюда.
«Ну и что? Это еще не повод для того, чтобы свалиться ему на голову».
Но Йейл просил ее сообщить ему то, что она узнает у Джо.
Вопреки нежеланию снова вступать в контакт с Йейлом ей придется сосредоточиться на главном: на поисках убийцы Эммета.
Лекси пошла на юг по Томпсон-стрит.
Мередит допивала остатки сухого мартини, задумчиво глядя на безлюдную улицу.
– Принести вам еще вина? – спросил бармен.
– Пожалуй, да, – ответила Мередит, снова посмотрев в окно. Йейл в своей консервативной одежде от «Брукс Бразерс» совсем не вписывается в этот район, подумала Мередит. Он кажется чужеродным элементом в эклектичном мире искусства Сохо, хотя прекрасно разбирается в своем бизнесе, отлично смотрится на вернисажах и профессиональных мероприятиях. Она видела его за работой.
Отчасти ее привлекало к нему парадоксальное несовпадение консервативной внешности и рассудочности с выбранной им неординарной карьерой. Даже Расселл однажды заметил: «Он выглядит, как любой из нас, и совсем не похож на них». Они – это люди из богемных кругов в просторных свитерах и очках с тонкой металлической оправой.
Расселл, конечно, понятия не имел о том, что его жена спит с Йейлом Брадиганом. Но ему и не было дела до этого. Их брак уже много лет чисто номинальный. Мередит подозревала, что у Расселла есть любовница… если только он еще на что-нибудь способен.
«Как грубо, Мередит», – подумала она, взяв бокал со вторым мартини.
Однако это правда. Расселл уже много лет был почти полным импотентом – во всяком случае, с Мередит. Во время медового месяца он сказал, что у нее ненормальный сексуальный аппетит. Его также удивляло, что она не хочет иметь детей. До свадьбы они не обсуждали этого.
Мередит поняла, что он утратил к ней интерес из-за их разногласий по вопросу о детях, ибо эти две проблемы возникли одновременно.
– Мы можем завести детей, – заявила она мужу, – если ты готов вынашивать их почти год, а потом выпихнуть через тонкое отверстие в члене.
Эти слова заставили его поморщиться, однако он возразил, что ей не о чем волноваться: беременность и роды – самые естественные вещи на свете.
– Все проходят через это, – добавил Расселл.
– Не все, – парировала она. – Я не намерена жертвовать своим телом, используя его девять месяцев в качестве инкубатора, а потом освобождаться от этого бремени ценой ужасных мук. И не собираюсь тратить еще двадцать лет на воспитание маленьких паразитов.
– Мы наймем няню, – спокойно ответил Расселл.
Но Мередит проявила твердость, иногда спрашивая себя, почему он не расторгает брак.
Впрочем, зачем тратить на это силы? Как адвокат, специализирующийся на разводах, Расселл ежедневно участвовал в жестоких битвах. Станет ли он ввязываться в подобное сражение?
К тому же они подходили друг другу в светской жизни и в быту. Оба проявляли равнодушие к кино и театру. Расселл считал подобные развлечения «вульгарными и примитивными». Они любили искусство, классическую музыку, изысканную еду и музеи. Их круг друзей в основном состоял из привилегированных манхэттенцев, которых они знали всю жизнь. Многие из этих людей, как и Макфи, были связаны браком.
Да, жизнь с Расселлом не причиняла неудобств, поэтому Мередит не считала нужным раскачивать лодку.
Пока сохранялась связь с Йейлом.
Ей претило шантажировать Йейла, но как его удержать?
Вступив в связь с ним десять лет назад, она уже не могла без него обходиться. Тогда он тоже нуждался в ней – в ее деньгах, лести, тешащей его самолюбие, связях в мире искусства.
Но сейчас Мередит теряла его так же, как и в первый раз, не понимая почему.
В прошлом она, выражаясь простым языком, «залетела».
Конечно, Эммет не подозревал о том, что она встречается с Йейлом, заставившим ее поклясться, что брат никогда ничего не узнает.
Мередит не собиралась говорить ни тому, ни другому о ребенке, но Эммет нашел в мусорной корзине использованный тест на беременность.
Потрясенный, он решил, что она вынашивает его ребенка и должна родить.
Это привело ее в ярость. Услышав, что она собирается сделать аборт, Эммет заявил, что ребенок его и он имеет право голоса.
– Ты не смеешь настаивать! – закричала Мередит.
Но он посмел и очень разозлил ее, поэтому она заявила, что, возможно, это вовсе не его ребенок.
– Я думал, ты больше не спишь с Расселом, – изумился Эммет…
– Верно.
– Тогда чей же?..
Ей не следовало говорить ему, и она не знала, почему сделала это. Наверно, из-за того, что он просил не прерывать беременность.
Мередит не сомневалась, что Эммет почувствует боль, узнав о ее отношениях с его братом, однако он был потрясен гораздо больше, чем она предполагала.
