Наталья Перфилова - Уроки стриптиза
— Точно что букашка! Застегивайся быстрее и избавь меня от обозрения этой твоей дизайнерской находки. — Внезапно появившаяся не известно откуда у меня за спиной женщина выглядела очень раздраженной. Она презрительно посмотрела на мою бабку коробку, на дрожащие пальцы никак не желающие нормально и быстро застегнуть обычные пуговицы на коричневом форменном платье и недовольно повернулась к Кириллу. — Что за отсебятина? С каких это пор принято выходить к шесту без лифчика и в трусах украшенных букашками? Может, кто то из вас потрудится объяснить мне, что происходит в моем собственном клубе, причем не только без моего разрешения, но и даже без моего ведома!
— Кать, давай перенесем разбирательства в гримерку… Не стоит всем знать о наших внутренних заморочках , а? — Спокойно сказал парень и ровным размашистым шагом, не оглядываясь, двинулся по коридору в сторону двери с надписью, «гримерная № 8» . Я торопливо посеменила за ним, на ходу застегивая пуговицы. Женщине не оставалось ничего иного, как следовать по коридору за нами.
Я пару раз на ходу оглянулась на нее и вздохнула. Не смотря на злое и раздраженное выражение лица, выглядела она настоящей красавицей. Русые волосы, уложенные в замысловатую прическу, ужасно элегантный костюм сиреневого цвета, умопомрачительной красоты туфли… В каждом ее движенье и повороте головы сквозила какая то неуловимая грация. Наверное, мужчины просто глаз не могут отвести от такой красоты. Интересно, как людям удается быть такими элегантными и утонченными? Наверное чтобы так держаться нужно прямо вот таким вот и родиться . Вряд ли можно научиться так выглядеть в самых непредсказуемых ситуациях, к примеру в такой, как мы оказались сейчас. Буквально втолкнув меня в по прежнему пустую гримерку Тани Ворониной, женщина захлопнула за моей спиной дверь и чуть ли не с кулаками набросилась на Кирилла.
— Я не поняла, что это еще за фокусы такие, скажите на милость? У меня приличное заведение, а не какой-нибудь дешевый турецкий бордель, куда тащат каждую нуждающуюся в деньгах шлюшку…
— Кать! Ну не шуми ты так… — Подал голос из своего угла парень в черном костюме. — Все же нормально прошло, прикольно даже…. Оригинально. Слышишь, публика до сих пор в себя прийти не может, хлопают, свистят. Хоть по второму разу эту малышку выпускай…
— Я никуда не пойду! — Я испуганно вжалась в мягкую кожу кресла.
— Заткнись и не встревай! — Женщина даже не посмотрела в мою сторону. — Я сейчас не с тобой, а с Кириллом разговариваю, твоя очередь еще придет, актриса! — В это «актриса» она вложила столько презрения и насмешки, что я невольно покраснела и пониже натянула на колени коротенькую юбочку форменного платья.
— Я что то не понял, а я то во все этом спектакле с какого такого бока? — Без особых эмоций лениво поинтересовался Кирилл, с интересом глянув на мои голые коленки.
— А кто, скажи на милость, всю эту кашу заварил? — Свирепо посмотрела на него Катерина. — Я что ли сюда эту звезду больших и малых академических театров притащила? Я на сцену ее выпихнула, даже не удостоверившись, что она умеет и какие трусы на ней надеты, в конце то концов!? Я сто раз тебя просила, не таскать в мой клуб своих шлюшек недоразвитых, нравятся тебе такие … — Она на мгновение замолчала, снова смерив меня с ног до головы презрительным взглядом. — …такие простушки юные, пользуйся, я , кажется, плачу тебе вполне приличные деньги, чтобы ты мог обеспечивать их, не прибегая к подобного рода уловкам…
— Катерина! — Голос Кирила стал, кажется, на целых два тона ниже. — Ты не забыла, с кем ты разговариваешь? Какого черта ты поднимаешь на меня голос?
— А какого черта ты провоцируешь меня? — Все так же громко, но уже значительно менее агрессивно отозвалась она и потянулась к брошенной Кирилом на стол сигаретной пачке. — Я же просила тебя…
— Я слышал. — Коротко и не слишком почтительно перебил ее парень. — Слышал. — Он хмуро посмотрел на начальницу, но больше ничего ни говорить, ни объяснять не стал. Просто замолчал и свирепо уставился на кончик своей сигареты.
— И это все , что ты мне можешь ответить? — От возмущения Катерина покраснела. — Ты даже не считаешь нужным затруднять себя объяснениями? Вот так вот по наглому меня подставляешь…
— Представление удалось. — Спокойно, но хмуро напомнил Кирилл. — Зрители еще долго его не забудут, уж ты мне поверь, и друзьям расскажут. Вот увидишь, эту малышку у тебя еще долго требовать будут на индивидуальные «гастроли» разные озабоченные товарищи при деньгах… А что до объяснений… Оправдываться, как ты понимаешь, я не стану, а до остального ты сама прекрасно дошла. Своим умом, как говорится, и интуицией.
Я с удивлением посмотрела в сторону странного молодого человека в черном костюме. Зачем он все это говорит? Меня защитить хочет что ли? Так не с чего ему вроде бы портить отношения с начальством… Нет, скорее всего у него какие то другие цели, для меня и вовсе не понятные. Вообще отношения между этими двоими показались мне не то что бы странными, а какими то не совсем обычными для начальницы и подчиненного… Сначала она горячилась так, будто у нее не сбой в работе произошел, а неожиданная и глубоко личная трагедия, потом этот начал нести какую то охинею… Хотя мое дело, в принципе, маленькое, пусть говорят все что хотят, для меня главное, чтобы эти двое, закончив выяснять собственные не простые отношения, не переключили резко внимание на меня и не начали выяснять, кто же я все таки такая и как попала в эту злосчастную гримерную №8.
— Вот значит как… — зловеще прошептала разъяренная Катерина. — Ладно, дружок, ты горько пожалеешь о том, что посмел разговаривать со своей начальницей в таком пренебрежительном тоне… Мужлан!
— А я не с начальницей. — Хладнокровно парировал парень. — Я с тобой. А начальница на меня бы так орать не стала из-за одного, кстати говоря, вполне успешного эксперимента. Она бы мне, может, даже премиальные выписала за то, что вся программа нафиг не сорвалась. Воронина то, между прочим, в полной отключке. Ее девчонки в туалете нашли. Спит, как младенец, засунув пальчик в рот, и нежно прижавшись щекой к прохладному фаянсу унитаза…
— Ты разговор то в сторону не уводи. — Катерина поправила рукой выбившуюся из прически прядь волос. — С Ворониной я поговорю, когда эта идиотка в себя придет и сможет хотя бы на ногах держаться. Сейчас речь о тебе и этой красотке … с букашками.
Вспомнив все, что произошло на сцене, я резко вспыхнула и едва сдержала подступившие к глазам слезы. Кирилл между тем снова пришел в нормальное расположение духа и, сделав вид, что не услышал последних слов начальницы, беспечно заметил:
