Юлия Шилова - Ликвидатор
– Что это у тебя с головой? Ты что, поседела, что ли?
– Как видишь. Закрой дверь и ответь мне на один вопрос: я в этом доме на кофе могу рассчитывать?
– Почему не можешь, можешь, – испуганно ответила подруга.
Мы прошли на кухню. Марина поставила варить кофе и стала делать бутерброды. Все это время она не сводила с меня глаз. Я положила голову на стол и громко заревела. Затем взяла чашку и поведала подруге свою печальную историю.
Маринка внимательно слушала, губы ее дрожали, глаза были напряженными. Когда я замолчала, она отпила из своей кружки и тихо произнесла:
– Почему ты не позвонила мне раньше, когда был жив Матвей и когда у тебя все было хорошо?
– Прости. Знаешь, только сейчас я начинаю понимать, что у меня ничего хорошего с Матвеем не было. Он любил меня, не спорю, да и я его тоже, только это была вовсе не я, а бездушная, холеная, зажравшаяся сука. Я не звонила потому, что, будучи замужем, стала неудачницей, понимаешь? Мне не хотелось ворошить то, что было связано с моей театральной студенческой жизнью. Я не состоялась как личность. Половина наших однокурсников ведут какие-то программы на телевидении, даже те, кто вообще не подавал никаких надежд. Это профессиональная зависть, пойми. Ты для меня была бы напоминанием о моей несбывшейся мечте, а это для меня очень больно. Мне казалось, что ты стала замечательной актрисой, играешь в солидном театре…
– Это не объяснение.
– Может быть.
– Я не стала замечательной актрисой, а осталась преподавать на кафедре., – Почему?
– Не каждый может пробиться туда, куда он хочет. К тому же я никогда не подавала каких-то особых надежд.
– Ты замужем?
– Разведена. Детей нет. Я хотела тебе позвонить, но не позволяла гордость. Ты очень резко оборвала наши отношения, казалось, что, кроме Матвея, для тебя вообще больше никто не существует. Позже это стало навязчивой идеей.
– Надо было позвонить.
– Думаешь? Мне казалось, что тебе это не надо. Послушай, давай выпьем.
– Давай.
Маринка достала бутылку бренди, и мы начали смаковать этот божественный напиток.
– Тебе на работу сегодня надо? – поинтересовалась я.
– Завтра, – ответила она.
Не прошло и часа, как все стало по-прежнему, словно и не было этих долгих лет. Маринка никак не могла успокоиться, глядя на мою голову.
– Послушай, а давай я тебя покрашу. У меня краска есть классная.
– Какой цвет?
– Темный гранат.
– Ты думаешь, седина ею закрасится?
– Конечно. Это же не красящий шампунь, а настоящая итальянская краска.
У меня мать ей постоянно седину красила.
– Кстати, а где твоя мама?
– Умерла год назад.
– Извини, я не знала.
– Ничего страшного, ты много чего не знала. Так ты будешь краситься?
– Буду, – улыбнулась я.
– Тогда сними с себя это тряпье и надень мой халат.
– Между прочим, я купила это тряпье за четыреста баксов…
– Ты ненормальная, – засмеялась Маринка.
Я стала переодеваться. Маринка взяла мой пакет, заглянула в него и замерла:
– Жанна, что это?
– Пистолет, разве ты не видишь.
– Ты умеешь стрелять?
– Да, меня Матвей на охоте учил.
– Кого ты собралась убивать?
– Многих.
– Ты сумасшедшая.
Маринка нанесла краску на мою седую голову и тихо спросила:
– У Матвея было много врагов?
– Много.
– Почему?
– Потому что у него было много денег. Когда у человека есть деньги, то обязательно будут враги. Понимаешь?
– Понимаю. Жанна, ты же сама говоришь, что ты в розыске, значит, тебе нельзя ходить по улице?
– Нельзя. Ты веришь мне, что я не убивала этого блондинчика?
– Я тебе всегда верила.
– Маринка, мне нужна твоя помощь. У тебя должно быть целое море знакомых гримеров или стилистов, как теперь модно говорить. Помнишь ту чудную Леночку, которая работала стилистом на нашей кафедре?
– Она умерла полтора года назад.
– Что с ней?
– Разбилась на машине.
– Извини, я не знала.
– Ты много чего не знала.
– Так вот, мне нужен хороший гример.
– Это без проблем. Можно хотя бы поинтересоваться, что ты задумала?
– Понимаешь, я хочу помочь одному человеку. Он пострадал из-за меня.
– Павлу?
– Ему. У меня есть фотография человека, которого он должен убить. Я хочу с ним встретиться и кое о чем побеседовать.
– Зачем тебе это надо? Ты влюбилась?
– Нет, Боже упаси, какая может быть любовь. Просто он неплохой парень.
– Разве киллер может быть неплохим парнем? Что ты такое говоришь! Он убийца.
– Марина, все мы в душе убийцы. Он убивает не потому, что это ему нравится, а потому, что ему нужны деньги. Наше великое государство заставляет нас убивать.
– Послушай, Жанна, я сама умею неплохо гримировать, да и ты, кажется, раньше тоже могла. Зачем приглашать кого-то со стороны, я сама прекрасно все сделаю.
– Спасибо.
Я пошла смывать краску, а потом с удовольствием посмотрела на себя в зеркало.
– Ну вот, совсем другое дело, – вздохнула Маринка. – Теперь передо мной молодая красивая Жанка, а не какая-то старая карга.
Я достала золотую цепочку с медальоном и протянула ее Маринке.
– Что это?
– Это тебе на хранение. Спрячь подальше, пока она мне без надобности.
– Можно посмотреть?
– Можно.
Маринка открыла медальон и стала внимательно рассматривать рисунок под стеклышком.
– Как ты думаешь, что это?
– Если я не ошибаюсь, то это похоже на язык древних римлян.
– Ты шутишь?
– Серьезно.
– Ты хочешь сказать, что здесь что-то написано?
– Думаю, что да.
– И ты можешь прочитать, что именно?
– Нет, конечно. Я же не древняя римлянка, – засмеялась Маринка.
– Жаль.
– Я могу попытаться. Но успех не гарантирую. Надо съездить в центральную библиотеку. Там есть словари. Можно посидеть, попыхтеть.
– Маринка, ты гений! – Я захлопала в ладоши.
– Рано радуешься. Я же сказала, что только попробую. А кто такой граф?
– Да так, один жмурик.
– Кто?
– Покойничек. Знаешь, Маринка, мне кажется, будто мы с тобой никогда не расставались и я не выходила замуж за Матвея. Как будто через час нам бежать на лекции…
– Сначала мама часто о тебе спрашивала, не понимала, куда ты пропала.
Потом нашла твою фотографию в газете. Вы с Матвеем на какой-то презентации.
Матвей – управляющий банка. Под снимком подпись: «Чета Виноградовых на открытии супермаркета». Мы поняли, что теперь ты птица не нашего полета и тебе стыдно общаться с простыми людьми.
– Я столько потеряла, Мариночка, ты даже не представляешь. Ты и не догадываешься, насколько я была одинока. Матвей так и не смог стать мне близким человеком. Ближе тебя, оказывается, у меня никогда никого не было.
