Анна Малышева - Разбитые маски
– Простите, мы торопились. Так это действительно вещи вашего друга?
– Его друга, – сдержанно ответила она. – Мой муж дружит с Ильей уже много лет.
– Как давно?
– А это вы лучше его спросите По-моему, со школьной скамьи.
– И вы ему вполне доверяете?
– Кому? Мужу или Илье?
Ольга изобразила небрежную улыбку, но следователь шутки не поддержал. Он спокойно сказал, что, конечно, имел в виду друга семьи.
– Я доверяю ему больше, чем кому-либо вообще, – твердо сказала она и тут же в этом усомнилась. За последние дни у нее появилось много поводов не доверять Илье так слепо. Несколько раз она ловила его на лжи, на искажении фактов, но к чему было говорить об этом следователю?
– И у него тоже есть ключи от квартиры? – уточнил тот. – Так сказал ваш супруг.
– Да, верно. Кстати… – Ольга вдруг сообразила, что именно не давало ей покоя с той самой минуты, как она переступила порог. Ее мучило чувство, что все пошло вкривь и вкось не с того момента, как она увидела милицию, а еще раньше – перед дверью, когда она машинально нажала на звонок, а муж ей открыл. – Откуда у Виталия ключи?! Как он отпер дверь?
Следователь очень удивился:
– То есть как – откуда? Он тут живет?
– Да, но… Он потерял ключи.
– Вот как? Во всяком случае, когда мы приехали, он сам отпер дверь и впустил нас в квартиру. Мы звонили ему за час до этого, и он уже был дома.
– Так это вы звонили утром? – Получив утвердительный ответ, Ольга задумалась. – Странно все это, хотя… Тут могли побывать рабочие. А у мужа точно не было ключей.
– Вы не находите, что ваша квартира очень похожа на проходной двор? – спросил мужчина, как-то странно глядя на нее. То ли с недоверием, то ли с любопытством.
– Не нахожу, – обиделась она. – Нам нечего прятать, вот и все. Мы живем открыто, так было всегда.
– Что в этой сумке? – неожиданно перебил он.
Ольга оторопела. Она никак не ожидала такого поворота событий. Сумка была наглухо застегнута и выглядела так, будто к ней не прикасались. Хотя кто знает?
– Тут вещи Ильи, – сказала она. – Уж ею-то вы обыскивать не должны!
Она сообразила это на ходу и, похоже, оказалась права. Следователь прочитал фамилию владельца в пластиковом окошечке на сумке и задумался.
– Почему он оставил у вас сумку? Где он живет? Здесь?
– Нет! Понятия не имею, где он может быть! Он человек одинокий, может жить где угодно. В данный момент вернулся из-за границы и в Москве, можно сказать, проездом. Могу дать вам его домашний телефон, но предупреждаю: Илья пустил к себе жильцов. Сама не могу его найти, хотелось бы получить обратно ключи, ведь муж…
Она говорила быстро, запальчиво, всеми силами стараясь скорее исчерпать тему. Пусть ее не спрашивают об Илье, потому что… Ну, потому что откровений ей хватило вчера вечером. Она не желала исповедоваться перед чужими людьми.
– Ольга Денисовна, – снова перебил следователь. – Мне очень неловко, но я опять хочу попросить об одолжении.
«Знает мое отчество, – мелькнуло у нее в голове. – Неужели нас серьезно подозревают, собирают такие сведения?»
– Вы не могли бы в моем присутствии открыть сумку?
– Нет! – Женщина ответила так неожиданно резко, что даже сама испугалась. Почему, собственно, она отказала? Разве была какая-то причина? Однако Ольга, сама не зная почему, решила не идти на эту уступку. Она и так перестала ощущать себя хозяйкой положения, и ей казалось, что этот последний рубеж сдавать нельзя. Должна же она ответить «нет» хотя бы раз в жизни!
– Я даю слово, что не прикоснусь к вещам, – пообещал он.
– Все равно не открою. Это незаконно! Вы это знаете и вынуждаете меня на преступление!
– Ну уж и преступление, – снисходительно заметил он. – Не надо преувеличивать! Если не хотите открывать, тогда хотя бы скажите, что там внутри. Я поверю на слово.
– Откуда же мне знать, если сумка закрыта? – Она отчаянно защищалась. – Илья оставил вещи и попросил немного подержать их здесь. Я туда не заглядывала.
– Когда он привез сумку?
– Позавчера… – Она начинала кое-что понимать. – Сами же говорите, что Ирину обокрали вчера. Значит, в сумке ее вещей быть не может. И знаете, что я вам скажу? Вы идете по неверному следу. Ее не мог ограбить никто из нас троих, а она явно наговорила и на Илью. Ведь наговорила?
Тот с непроницаемым лицом выслушал и покачал головой. Ольга усмехнулась:
– Не верю, что она сдержалась! Я ее слишком давно и нехорошо знаю. Илья постоянно нам помогал, так что, естественно, она его возненавидела не меньше, чем нас с мужем.
– Ольга Денисовна, – мягко, но с нажимом произнес следователь, – все, что вы мне о ней рассказали, я приму к сведению. И конечно, вы имеете полное право возмущаться, я не должен обыскивать вашу квартиру, не получив на это разрешения. Я ее и не обыскивал. Вы с мужем сами предложили нам сотрудничество, и я этому очень рад. Не стоит нам с вами спорить из-за такого пустяка, как эта сумка! Тем более, что, что бы там ни оказалось, вам это ничем не грозит, понимаете?
– Не понимаю, – честно призналась женщина. Она была слегка сбита с толку его мягким убедительным тоном. – Но Илья будет недоволен, если узнает, что его обыскали.
– А откуда он это узнает?
Она пристально посмотрела на следователя. Шутит он, что ли, принимает ее за ребенка, если говорит такие наивные вещи? Буквально толкает ее на противозаконный шаг и удивляется, почему она колеблется. И тут ее осенило.
– Знаете, попросите об этом моего мужа, – твердо сказала Ольга. – Он наверняка согласится открыть.
– Почему именно его?
– Ведь это он разрешил вам перерыть все шкафы? – вопросом ответила она. – Я бы не разрешила.
Мужчина выглянул в соседнюю комнату и попросил одного из своих спутников позвать с кухни хозяина. Обернулся к Ольге:
– Ну хотя бы поприсутствуйте при этом, договорились? Вам же будет спокойнее, будете знать, что оттуда ничего не пропало.
«Вот прицепился, – раздраженно подумала Ольга. – Господи, как я сегодня устала, ноги болят, а снять туфли не могу. Не хочется переодеваться при них… Ну где он там?!»
Виталий в самом деле согласился без колебаний. Он рывком дернул «молнию» и широко раскрыл сумку. А потом, не дожидаясь дальнейших просьб со стороны следователя, вывалил все содержимое на постель.
Ольга поджала губы. По ее мнению, это было слишком. Так беспринципно выслуживаться, так бояться… А муж чего-то боялся, и так явно, что его страх передался и ей.
– Это вещи вашего друга? – спросил следователь, внимательно их осмотрев. Заглянул в карманы, быстрыми, скользящими движениями прощупал подкладку пиджака, открыл дорожный несессер. Выпрямился и удовлетворенно еще раз осмотрел вещи, будто составляя опись.
