Нора Робертс - Сокровище влюбленных
Кресла были обтянуты лоснящейся кожей, бордовой и темно-зеленой. Бесценный антиквариат подобран со вкусом и в таком количестве, что гостям и в голову не пришло бы, будто хозяин выставляет напоказ свое богатство.
Конец двадцатого века представлен новейшими достижениями электронной и компьютерной техники. Письменный стол завален морскими картами и лоциями, копиями документов и судовых деклараций. И в развлечениях, и в бизнесе путеводной звездой Ван Дайка была информация.
Усевшись, Ван Дайк выждал немного, наблюдая за почтительно склонившимся Пайпером, и, насладившись еще одним подтверждением своей власти, смилостивился и указал на стул.
— Вы закончили переносить информацию из блокнотов в компьютер?
— Да, сэр.
Толстые линзы очков Пайпера увеличивали не только его карие глаза, но и светившуюся в них собачью преданность. Ван Дайк уважал блестящий ум своего морского археолога, а его пристрастие к кокаину и азартным играм презирал и использовал.
— Вы нашли какие-либо упоминания об амулете?
— Нет, сэр. — Пайпер сцепил вечно дрожащие руки. — Хотя каталог составлен превосходно. Отмечено и датировано все, до последнего гвоздя. Фотографии великолепны, а записи и рисунки очень детальны.
Они не нашли амулет, думал Ван Дайк. Конечно, он это чувствовал, но предпочитал реальные факты.
— Хорошо. Сохраните все, что может оказаться полезным, остальное уничтожьте. — Ван Дайк задумчиво потеребил мочку уха. — Завтра к десяти утра представьте полный отчет о сегодняшних находках. Полагаю, это займет у вас всю ночь. — Он отпер ящик, вытащил маленький флакон с белым порошком и поморщился, увидев благодарное выражение лица Пайпера. — Используйте это разумно и без свидетелей.
— Да, мистер Ван Дайк. — Флакончик исчез в глубоком кармане мешковатых брюк Пайпера. — К утру все будет готово.
— Я знаю, что могу положиться на вас, Пайпер. Пока все.
Оставшись один, Ван Дайк откинулся на спинку кресла, обвел взглядом ворох бумаг на столе и вздохнул. За долгие годы подводной охоты он привык верить в судьбу. Возможно, Лэситерам просто повезло и их открытие не имеет никакого отношения к амулету. Если так, то он просто заберет то, что они нашли, и увеличит собственное богатство, но в любом случае заставит разнести «Санта-Маргариту» в щепки и по песчинке перебрать морское дно вокруг… пока не удостоверится.
Джеймс что-то обнаружил, что-то, чем отказался поделиться с ним, раздраженно думал Ван Дайк, но успел ли Джеймс выложить решающие сведения своему недоумку брату или сыну?
Может, и нет. Может, его секрет умер вместе с ним. Ненавистные сомнения! Ненавистно предположение о собственной ошибке! Ухоженные пальцы Ван Дайка сжались в кулаки, глаза потемнели, красивые губы вытянулись в ниточку и задрожали. Сердце заколотилось, кровь запульсировала в висках, в ушах зазвенело.
Сайлас узнал симптомы и огромным усилием воли подавил приступ бешенства, охватывавшего его теперь все чаще… почти так же часто, как в детстве. Тогда, если не выполнялись его желания, он в слепой ярости визжал, топал ногами и крушил все, что попадалось под руку… Но это было до того, как он научился использовать силу воли, до того, как научился управлять и побеждать.
Он не уступит слабости, не поддастся бесполезным эмоциям. В любых обстоятельствах он сохранит спокойствие и ясность мыслей. Он не наделает глупых ошибок. Жизненно важно помнить об этом.
И помнить о том, как его мать проиграла подобное сражение и прожила последние годы под замком, пуская слюни на шелковые блузки.
Ван Дайк глубоко вдохнул и медленно выдохнул, поправил галстук, помассировал виски.
Пожалуй, он поспешил расправиться с Джеймсом Лэситером. Больше он подобной ошибки не допустит. Годы поисков лишь укрепили его силу воли, прибавили знаний и мудрости. Амулет ждет его точно так же, как ждет он сам, и никто не посмеет встать между ними.
Ван Дайк прикрыл глаза. Он будет преследовать Лэситеров в любом океане, любом море, любом болоте, и когда-нибудь они приведут его к «Проклятию Анжелики», единственному сокровищу, пока ускользающему от него.
9
Задыхающаяся, бледная от ярости, Тейт вбежала в больничный коридор и, увидев в дальнем конце Мэтью и родителей, бросилась к ним.
— Господи, Тейт, что случилось?
— У нас неприятности. Там яхта. Они ведут раскопки. Я не смогла их остановить.
— Расскажи по порядку, — приказал Рэй, взяв ее за плечи. — Где ты была?
— На нашей площадке роскошная яхта. С первоклассным оборудованием. Они разрабатывают «Санта-Маргариту». Я видела пятно от пневмонасоса. — Тейт перевела дух и снова затараторила: — Мы должны немедленно вернуться туда. Они были на «Приключении» и «Морском дьяволе». Пропали каталоги и наши находки. Я знаю, что он их взял. Он отрицает, но я знаю.
— Кто?
Тейт перевела взгляд с отца на Мэтью.
— Ван Дайк. Сайлас Ван Дайк.
Мэтью схватил ее за руку и рывком повернул лицом к себе.
— Откуда ты знаешь?
— Стюард назвал его по имени. — Страх, охвативший ее на «Триумфаторе», не шел ни в какое сравнение с паникой, вспыхнувшей сейчас при виде ярости, разгоревшейся в глазах Мэта. — Он знает о том, что случилось с Баком. Он сказал… Мэтью, подожди. Куда ты? Что ты собираешься делать?
— То, что должен был сделать давным-давно. Убить его.
— Возьми себя в руки. — Рэй сказал это спокойно, но крепко сжал запястье Мэта, и Тейт вздохнула с облегчением. — Мы должны вести себя осмотрительно. Очень многое поставлено на карту.
— На этот раз ублюдок за все расплатится.
— Мы вместе все уладим. Мариан, вы с Тейт остаетесь здесь.
— Ничего подобного, Рэй. Мы одна команда, — возразила Мариан.
— У меня нет времени на семейные дебаты. — Мэтью рывком высвободился из хватки Рэя. — Оставайтесь, Рэй, и посмотрим, можете ли вы контролировать своих женщин.
— Ты, невежественный…
— Тейт! — Мариан глубоко вздохнула, чтобы подавить собственный гнев, и устремила на Мэтью взгляд, способный расплавить сталь, а когда она заговорила, ее голос мог бы заморозить воду. — Ты прав в одном, Мэтью, мы попусту теряем время. — С этими словами она подошла к лифту и нажала кнопку вызова.
— Идиот, — подвела итог Тейт.
«Приключение» неслось по спокойному морю. Тейт и Мариан стояли у поручней, Рэй и Мэтью — на мостике. Они вели яхту и обсуждали предстоящую операцию.
Стараясь скрыть охвативший ее страх, Мариан повернулась к дочери.
— Какое впечатление произвел на тебя этот человек? Этот Ван Дайк?
