Нора Робертс - Я выбираю тебя
Он снова жадно потянулся к ее груди, ввергал Джессику то в жар, то в холод такими же быстрыми, мелкими поцелуями, как раньше. Вот он слегка прикусил нежную плоть груди, а кончиками пальцев очертил круг вокруг второй. Она хотела убрать наконец последнюю преграду между их телами и нетерпеливо дернула ремень его джинсов. Слейд ловко увернулся от ее ищущих рук. Нет уж, он не допустит, чтобы все кончилось слишком быстро. Он догадывался, что она страстная женщина, умело скрывающая это достоинство. Но никак не ожидал такого неистового накала. Она была необыкновенно чутка, она угадывала желания и повиновалась малейшему намеку, она щедро отдавала то, что все это время таилось и накапливалось. И он хотел взять от нее все, что она могла дать, загнать ее и себя, дойти до последней черты.
Влажный мускусный запах исходил от ее кожи. Тело у нее было тонкое, худощавое, почти хрупкое и в то же время женственно округлое, соблазнительно мягкое, и он не мог от него оторваться. Ему все хотелось снова и снова трогать и пробовать эту плоть на вкус. Когда он исступленно стал целовать ее живот, она застонала от ожидания. Между частыми вздохами-всхлипами она пробормотала его имя. Но когда он вкусил тайны ее плоти, мир перестал существовать, а Слейд словно гнал ее от вершины к вершине, потому что, изголодавшаяся, она, казалось, никак не может утолить голод. Они сплелись в один влажный, потный клубок, сгорающий от желания. Теперь джинсы Слейда слетели как бы сами собой, и ничто уже не мешало завершению их неистового поединка.
Задыхаясь, они взяли последний барьер и упали обессиленные, потрясенные мощью происшедшего между ними.
Джессику сотрясала дрожь. Все ее тело ныло от боли. Слейд, замерев, лежал рядом. «Что это было? – как в тумане, подумала она. – Мы любили или сражались?» Но что бы то ни было, такого в ее жизни еще никогда не случалось и, она это твердо знала, никогда не повторится ни с кем другим.
Она преодолела все свои внутренние страхи и запреты, да он просто смел их, как вихрь сметает песок с горячих камней. Есть ли еще такой, как он? Такой сильный, страстный и.., грубый? Нет, для нее никто, кроме него, теперь не существует. Джессика прижалась к Слейду. Никогда не было ничего подобного и не будет. Только он. Она отдала ему сердце – и задолго до того, как они очутились в постели.
"О, я люблю тебя, – подумала она, – кто бы и кем бы ты ни был. И если я не хочу тебя потерять, я тебе ничего об этом не скажу, иначе неминуемо потеряю». Закрыв глаза, Джессика положила голову на его плечо. «Ведь ты уже недоумеваешь, – мысленно сказала она Слейду, – как же ты настолько перестал себя контролировать, что уложил меня в постель? И уже гадаешь, как бы снова не повторить того же. Но я тебя не собираюсь отпускать, – она провела рукой по его груди. – Ты от меня не уйдешь, Слейд, сопротивляйся сколько хочешь». И, привстав, она стала целовать его плечи и шею.
– Джесс… – Слейд поднял руку, чтобы ее остановить. Стоит ей только прикоснуться, и он уже теряет способность что-нибудь соображать. А если он хочет выбраться из этих зыбучих песков, которые затягивают его с такой быстротой, он должен сохранять ясность мысли.
Но Джессика только поцеловала кончики пальцев, которые хотели ее остановить.
– Обними меня, – прошептала она, – я хочу чувствовать твои руки.
Слейд из последних сил пытался устоять перед этим глухим голосом и мягкими губами, которые неустанно сводили его с ума.
– Джессика, это не правильно.
– А я не хочу поступать правильно, Слейд, – перебила она его. И легла так, что ее губы оказались как раз над его ртом. – Не говори, не надо сегодня ни о чем говорить.
Проведя пальцами по его бедру, она с удовлетворением отметила, как он невольно вздрогнул.
– Я тебя хочу, – и она тронула языком его губы. Стук его сердца отдавался в ее груди. – И ты меня хочешь. Вот и все, о чем сегодня стоит говорить.
Он мог разглядеть в темноте облако ее волос, лунного цвета щеку. Он видел янтарный отблеск ее глаз. А потом она прижалась губами к его рту и целиком завладела им.
Глава 6
Слейд проснулся рядом с Джессикой. Она спала, дыхание было ровным и тихим. Под закрытыми ресницами лежали тени, казавшиеся черными пятнами на бледном лице. Он обнимал ее за тонкую талию. Во сне он предал себя – этим желанием быть к ней поближе. Они делили одну подушку. Слейд несколько минут мысленно проклинал себя, прежде чем выкатиться из постели. Джессика даже не пошевельнулась. Слейд схватил джинсы, пошел к себе в комнату, прямо в душ.
Он сознательно отвернул холодный кран на полную мощность. «Не правда ли, ты изрядно попотел с ней прошлой ночью», – язвительно и злобно спросил он себя, когда ледяные струи впились иголками в тело. Неужели он осужден теперь просыпаться с одним желанием? Но эта всепоглощающая потребность в ее близости помешает ему исполнять долг. И Слейд снова и снова вынужден был твердить, что Джессика – это только дело, выполнение служебных обязанностей.
В коротком телефонном разговоре вчера вечером ему дали понять, что ее позиция становится все более уязвимой. Кто-то непременно хотел что-то найти в ее доме – кто-то, кому она доверяла. И знать, кто этот человек, – недостаточно. Слейд должен установить, что именно ему понадобилось в ее доме. Или же это придется выяснять людям из Федерального бюро. Он должен не отпускать от себя Джессику ни на шаг, ходить за ней как приклеенный.
Ну почему бы им не разрешить мне смотаться отсюда? – в новом порыве ярости спросил он себя. Но приказ, переданный по телефону, был окончателен и обсуждению не подлежал. Джессика должна оставаться под наблюдением. Расследование не должно пострадать, он не должен упускать ее из виду, не должен разрешать ей гулять по берегу одной, повторил он про себя приказ. Ему приказано не выпускать ее из поля зрения ближайшие сорок восемь часов. Но это не значит, что он должен спать с ней, напомнил себе Слейд, направляя холодную струю на голову. И как теперь, черт побери, ему жить в одном с ней доме и не прикасаться к ней?
Он схватил мыло и стал изо всех сил намыливаться. Может, удастся истребить этот ее особый, какой-то лесной запах, которым он, как ему казалось, пропитался насквозь.
Проснувшись, Джессика потянулась к нему. Но его не было, он ушел, и в то же мгновение она утратила покой. Несколько часов сна совсем ее не освежили, она была как натянутая струна. Если бы он был рядом, она бы увидела его, проснувшись, и не испытала бы болезненного чувства утраты.
Дэвид и Майкл! Нет, она не может, не должна позволять себе даже думать об этом. Закрыв лицо руками, Джессика попыталась выбросить эту мысль из головы. Но этот ледяной взгляд, с которым Слейд тогда прицелился в нее. Это же какое-то безумие. Это ошибка. Бриллианты стоимостью в четверть миллиона долларов. Интерпол. Дэвид и Майкл.
