Нора Робертс - Правдивая ложь
– Нет.
Страшное признание для Южной Калифорнии. Здесь линчевали и за меньшее. Может, стоит извиниться? Но она не успела. Гигант начал щупать ее руки.
– Эй, послушайте…
– Ручонки тощие. – Он вцепился в ее живот. – Живот хороший. Мы быстро приведем вас в порядок.
– Благодарю вас. – У гиганта были стальные пальцы, и Джулии не хотелось его злить. – Но у меня нет времени.
– Вы обязаны выкраивать время для своего тела, – серьезно сказал Фриц, и Джулия проглотила нервный смешок. – Начнем в понедельник.
– Я, право, не думаю…
– Отличная идея, – вмешалась Ева. – Пытки в компании веселее. – Она скорчила гримасу, увидев, что Фриц настраивает тренажер на работу с руками. – Присядьте, Джулия. Можете поговорить со мной и отвлечь меня от страданий. Вам понравился вчерашний прием?
– Да, благодарю вас.
– Какие мы вежливые! Фриц, она уж точно не будет тебя проклинать. Итак, каковы ваши впечатления?
– Слишком большой процент людей, заботящихся не о благотворительности, а о собственной рекламе. Современному Голливуду всегда будет не хватать прежней элегантности и стиля. А Энтони Кинкейд очень неприятный и опасный человек.
– Мне было интересно, легко ли вас ослепить. Явно, нет. Сколько еще, сукин сын?
– Пять.
Ева ругалась, не закрывая рта, и задыхалась, как в родовых муках, но чем виртуознее становились ее ругательства, тем шире расплывался в улыбке Фриц.
– Прелестная женщина, – заметил он, когда Ева вышла из зала. – Сильная.
– Да. – Джулия попыталась представить, как на пороге семидесятилетия качает железо, и содрогнулась. Уж лучше дряблая кожа. – Вы не думаете, что все это слишком, учитывая ее возраст?
Фриц оглянулся на дверь, за которой скрылась Ева. Если бы Ева это услышала, то одними ругательствами не обошлось бы.
– Для любого другого – да. Не для Евы. Я ее личный тренер. Эта программа создана для ее тела, для ее разума. Для ее души. – Фриц отошел. Между окнами стоял массажный стол, над ним полка, уставленная флаконами с маслами и лосьонами. – Для вас я разработаю нечто совершенно другое.
Джулия поспешила сменить тему:
– Как давно вы ее личный тренер?
– Пять лет. – Выбрав флакон, Фриц с помощью дистанционного пульта сменил джаз на классику. – Она привела ко мне множество клиентов, но, если бы я должен был выбрать единственного, я выбрал бы Еву.
Он произнес ее имя почти благоговейно.
– Ева внушает уважение и преданность.
– Ева – благородная дама. – Фриц поднес к носу крохотный флакон, напомнив Джулии огромного быка, вдыхающего аромат цветов. – Вы пишете ее книгу. Обязательно напишите, что она – благородная дама.
Вернулась Ева в коротком халатике, явно прямо из душа: волосы мокрые, порозовевшее лицо сияет. Без слов она подошла к массажному столу, небрежно скинула халатик и, обнаженная, растянулась на животе. Фриц прикрыл ее ягодицы простынкой и принялся за работу.
– Из ада в рай. – Ева вздохнула, положила подбородок на сжатые кулачки и подняла на Джулию сияющие глаза. – Можете включить в биографию, что я подвергаю себя этим мучениям трижды в неделю. Ненавижу каждую секунду, зато Нина ежегодно отвергает предложения «Плейбоя». И я могу работать на площадке десять, даже двенадцать часов. У Фрица лучшие руки на всех пяти Континентах.
Фриц покраснел, как мальчик.
Пока Фриц разминал тело Евы своими волшебными руками, Джулия расспрашивала о здоровье, тренировках, повседневных делах и терпеливо дожидалась своего часа. А когда Ева снова надела халатик и обменялась со своим тренером очень теплым, слишком теплым поцелуем, Джулия удивилась, как женщина, влюбленная в одного мужчину, может так беззастенчиво флиртовать с другим.
Натягивая спортивный костюм, Фриц кивнул Джулии.
– В понедельник начнем вашу программу.
– Она будет здесь, – пообещала Ева прежде, чем Джулия успела вежливо отказаться, и с улыбкой посмотрела вслед Фрицу. – Считайте это частью вашего расследования, дорогая. Ну, так что вы о нем думаете?
– Я что, слишком явно пускала слюни?
– Чуть-чуть. – Ева потянулась и вытащила из кармана халата пачку сигарет. – Господи, умираю, как хочу курить, но при нем не смею. Не смешаете нам «Мимозу»? Мне побольше шампанского.
Ева жадно затянулась сигаретой.
– Не представляю ни одного другого мужчину в мире, которому доверилась бы так беспредельно даже на несколько часов. – Она взяла предложенный Джулией стакан и рассмеялась словно над какой-то только ей понятной шуткой. – Чем дольше я знаю вас, Джулия, тем легче понимаю, что вы чувствуете. В данный момент вы стараетесь не судить меня слишком строго за связь с мужчиной, который годится мне в сыновья.
– Судить – не мое дело.
– Конечно. К вашему сведению, этот потрясающий образец мужской красоты – безнадежно «голубой». – Ева снова рассмеялась. – Теперь вы шокированы и уговариваете себя, что ничего шокирующего не услышали.
– Кажется, я должна исследовать ваши чувства, а не вы – мои.
– Это улица с двусторонним движением. – Ева соскользнула со стола и с кошачьей грацией устроилась в глубоком плетеном кресле. Джулия подумала, что юная Бетти Беренски очень удачно выбрала себе имя. Женственная, соблазнительная, загадочная и неподвластная времени, как первая женщина на земле. – Прежде чем книга будет закончена, мы с вами узнаем друг друга лучше, чем любовники, чем мать и дитя. И когда мы научимся доверять друг другу, вы поймете мою цель.
Джулия опустилась в соседнее кресло, достала диктофон и блокнот.
– Почему я не должна доверять вам? Ева улыбнулась. В глазах появился таинственный блеск.
– Действительно, почему? Ну, вперед, Джулия, задавайте вопросы, жужжащие в вашей головке. Сегодня я настроена отвечать на них.
– Энтони Кинкейд. Расскажите мне, как вы вышли за него замуж и как его вторая жена сменила съемочную площадку на место вашей экономки?
Несколько секунд Ева молча курила.
– Значит, вы расспрашивали Сесиль. Джулия с удовлетворением заметила в этом заявлении легкое раздражение.
– Естественно. Если вы не хотели, чтобы она со мной откровенничала, то забыли предупредить ее. Сегодня утром она сказала, что ребенком часто бывала здесь у тети Дотти. Само собой выяснилось, кто такая тетя Дотти.
– Вы могли просто спросить меня.
– Именно это я сейчас и делаю. – Джулия вызывающе подняла голову. – Ева, если вы хотите сохранить свои секреты, то выбрали не того биографа. Я не работаю с шорами на глазах.
Прищуренные глаза Евы блеснули, как два острых лезвия.
– Это моя история!
– Да, ваша. И моя тоже, по вашему собственному выбору. – Джулия не собиралась отступать, и в ее лице Ева встретила достойного противника. – Если вы хотите, чтобы я кланялась каждый раз, когда вы дергаете за веревочки, я прямо сейчас вернусь в Коннектикут, а наши адвокаты все уладят.
