Юлия Шилова - Мечты сбываются, или Инстинкт против логики
— Конечно, даже не думай. О чем разговор! Нужно только разрешение Евгения Леонидовича.
— Кого? — При мысли о том, что я должна получить разрешение от мертвого человека, меня затрясло еще больше.
— Нашего начальника, — повторила Жанна.
— Но ведь он сегодня не вышел на работу. — Меня просто распирало желание сообщить о том, что он никогда больше не сможет прийти на работу. И все же я понимала, что нельзя этого делать.
— А ты позвони ему на мобильный.
— А можно?
— Ну а почему бы и нет?
— Я даже не знаю…
— Ничего необычного. У тебя же такое несчастье.
— Я боюсь. — Я округлила глаза. Мне совсем не хотелось быть первой сотрудницей «Ориона», узнавшей о смерти шефа.
— А что тут страшного-то?
— Может, лучше ты позвонишь? Скажешь, что я плохо себя чувствую и мне тяжело разговаривать.
— Ну хорошо.
Жанна принялась набирать номер мобильного шефа, а мне казалось, что сердце того и гляди выскочит из груди. Оно билось так сильно, что стало тяжело дышать.
— У него мобильный отключен, — разочарованно произнесла Жанна, но тут же нашла выход из положения: — Тогда нужно звонить заместителю.
Дозвонившись до зама, я получила разрешение на кратковременный отпуск и написала заявление. Мы с Жанной обменялись номерами мобильных телефонов.
— Это на всякий случай, — сказала подруга.
— Да я сама хотела спросить твой номер телефона.
— Ты, главное, не волнуйся. Возвращайся быстрее. Пусть бабушка выздоравливает.
— Спасибо. Ты такая добрая!
Я благодарно чмокнула Жанну в щеку, она отправилась к себе, а я домой. Выйдя на улицу, я несколько раз глубоко вдохнула свежий воздух. Голова у меня кружилась, земля мягко уходила из-под ног. Я доехала до набережной, села на лавочку и вытащила мобильник.
— Привет, — убитым голосом сказала я, услышав голос Леонида, с трудом сдерживая желание разрыдаться в трубку.
— Ну как дела у моей девочки? — Баритон Леонида звучал мягко и проникновенно. Это наводило на мысль, что сейчас он один, скорее всего, у себя в кабинете. Находится в хорошем расположении духа и готов к разговору.
— Плохо, — только и смогла ответить я.
— А почему голос такой унылый? Где былая уверенность, девочка моя? Ты же можешь настраивать себя на успех, когда захочешь.
— Что-то ничего у меня не получается.
— Сейчас не получается — значит, потом получится, — Леонид пребывал в прекрасном настроении и был полон радужных надежд.
— Промышленный шпионаж не по мне. Плохая из меня шпионка.
— Не говори ерунды. Ты самая замечательная шпионка на свете. Так какие вести с полей?
— Плохие вести. Шеф не вышел сегодня на работу и отключил свой мобильный.
— Мало ли! Я тоже так часто делаю.
— Послушай, Леонид, а если возникнет форс-мажор, что тогда?
— Какой еще форс-мажор? — не понял он.
— Да любой. В жизни всякое бывает. Может, шеф завтра на улицу выйдет, и его машина собьет, а может, у него сердце откажет.
— Да черта с два, — рассмеялся Леонид.
— Почему ты так считаешь?
— Знаешь, сколько машин потребуется, чтобы сбить этого борова? А сердце у него дай бог каждому.
— Откуда ты знаешь, какое у него сердце?
— Да он скорее наш «Каскад» в могилу вгонит, чем у него сердце откажет.
Поняв, что с Леонидом бесполезно разговаривать на эту тему, я решила прояснить другой вопрос:
— Леня, а у кого есть еще ключи от квартиры твоего брата?
— Да вроде ни у кого.
— А если хорошенько подумать? Что, был всего один комплект?
— У меня дома еще один лежит. После смерти брата я не менял замки. Но исключить, что он кому-нибудь еще при жизни давал ключи, нельзя. Из квартиры, правда, никогда ничего не пропадало.
— А почему ты не поменяешь замки?
— Малыш, мне просто некогда этим заниматься. А почему ты меня об этом спрашиваешь?
— Кто-то бывает в квартире, — задумчиво произнесла я.
— Что-то пропало?
— Нет.
— Тогда почему ты так решила?
— Я вижу это по вещам. Я кладу их в одном порядке, а когда прихожу с работы, они уже по-другому лежат.
— Может, там завелся милый и добрый барабашка? — рассмеялся Леонид.
— Может быть, только этот барабашка злой и нахальный шантажист.
— Вика, произошло что-то серьезное?
— Нет, — уклонилась я от ответа. — Я просто хотела узнать, как погиб твой брат.
— Мой сводный брат, — поспешил поправить Леонид.
— Да какая разница, сводный или нет, вы же росли вместе.
— Росли вместе, а когда выросли, общались нечасто. Он был очень замкнутый человек. Уехал в Петербург, организовал свой бизнес, купил квартиру и почти не наведывался в Москву.
— А погиб-то он как? В автокатастрофе?
— Нет. Почему ты так решила?
— Не знаю. Просто сейчас тьма людей погибает в автокатастрофах.
— Его отравили.
— Кто?
— Это до сих пор неизвестно. — Голос Леонида стал печален. — Понимаешь, в последнее время он совсем от меня отдалился. У него были проблемы с бизнесом. Он стал прикладываться к бутылке. Временами надолго пропадал. В очередной раз я приехал в Петербург, открыл дверь своим ключом и увидел мертвого брата, лежащего на кухне. На столе — бутылка водки, закуска и несколько рюмок. Он умер три дня назад и все это время лежал на полу в квартире. Завели уголовное дело. Опросили его знакомых и никого не нашли. Сначала сказали, что водка была суррогатная, но дело в том, что мой брат не бедствовал, ты видишь это по обстановке в квартире. Он не стал бы пить водку, купленную по дешевке. Он мог позволить себе покупать дорогие напитки.
— Но ведь паленую водку можно купить и в дорогом супермаркете.
— В его организме нашли сильный яд, в результате чего и произошла остановка сердца. Кто-то подсыпал отраву прямо в рюмку с водкой.
— А кто? Собутыльников-то нашли?
— Нашли. Их было двое.
— Оно и понятно. Брат был третьим.
— Так вот, собутыльников нашли, только от этого никому легче не стало. В оставшихся рюмках не было следов яда.
— Значит, они остались живы?
— Естественно. Пили-гуляли, потом отправились домой. А брат хлопнул еще рюмку и умер. Прямо мистика какая-то.
— Значит, «глухарь»?
— Да. Свалили все на паленую водку и сдали дело в архив. Типичный случай. Брат общался с ограниченным кругом людей, но они не вызывали подозрения. Я не знаю, была ли у него постоянная девушка? Соседи видели, что к брату изредка приходили гостьи, но все они были разные.
— В квартире брата что-нибудь пропало?
— Самое интересное, что следствие даже не рассматривало версию ограбления. Я не знаю, может, у брата и были какие-то ценности, о которых мне не было известно, но и знакомые, и родные в один голос уверяли, что из квартиры ничего не исчезло.
