Верь только мне (СИ) - "Тори Мэй"

—Я способна сама делать выводы, без участия студентов, — прерываю.

Роман смотрит внимательно, и улыбается своей фирменной застенчивой улыбкой: —Все, я понял-понял, — поднимает руки и отступает, —Мне не отмазаться от этого недоразумения. Прости, пожалуйста, что не проконтролировал сценарий еще раз перед началом мероприятия. Ты очень симпатична мне, Виолетта Александровна, и у меня и в мыслях не возникло бы тебя обидеть.

Смотрю на Романа, продолжая готовить аудиторию к занятию. Он выглядит сожалеющим. Его внезапная откровенность сбивает меня с толку.

—Во сколько отключат свет? — примирительно выдыхаю.

—К одиннадцати должны начать, руководство в срочном порядке хочет установить на всех этажах.

—Хорошо, буду иметь в виду, — сдержанно улыбаюсь. —А что вообще случилось?

—Что-то неладное творится в ВУЗе, ночная сигнализация не умолкала неделю, а на камерах проходной все чисто. Значит, кто-то зачем-то проникает в здание другими путями, — уточняет Роман.

—Ого, кому это надо?— демонстрирую удивление, а у самой по спине бегут холодные колючие мурашки.

Вил заходит через обсерваторию….

—Ничего или никого странного не замечала? — обеспокоенно спрашивает Роман.

—В предыдущую неделю мне все казалось предельно странным, знаешь ли, — включаю защитный сарказм. —Мне нужно готовиться к занятию, Ром, если ты не против.

—-Что ты, что ты, конечно! — он складывает руки в извинительном жесте. —Еще раз прости за мероприятие, я очень постараюсь загладить дурное впечатление.

Коротко киваю, и иду в подсобку, чтобы оставить там свои вещи.

Сегодня здесь спокойно, без крошек на полу и сдвинутых столов. Только смятые подушки на диване намекают на прошлый визит Вила.

Нужно сказать Вилли о камерах. Или не нужно? Если он и творит что-то, в чем я сомневаюсь, то значит, суждено попасться на запись. А если он снова придет прятаться сюда, и попадется вместо кого-то?

Как же бесит! Фишер прочно засел в моих мыслях. Вилли то, Вилли это. И меня это раздражает. Разберется сам, не маленький.

Долгожданное спасение от мыслей приходит, когда студенты затекают сонным потоком в аудиторию, и я наконец-то отвлекаюсь.

Поразительно, но мне нравится преподавание. Нет, я конечно, пошла в учителя осознанно, но были сомнения, удастся ли мне выдержать такое количество внимания, достаточно ли моих знаний, и вообще, смогу ли я объяснять доходчиво то, что умею сама?

Судя по реакции моих зайчиков-первокурскников, у меня есть неплохие шансы стать их любимой училкой. Мечтаю, чтобы студенты поток за потоком выпускались уверенные в своих знаниях, приходили на рабочие места и рвали там всех!

После пары решаю заглянуть в учительскую, следуя цели зарекомендовать себя как специалиста и ответственную коллегу.

Впереди в коридоре вижу группу Фишера, и неосознанно выпрямляю спину и поправляю одежду.

Просто так поправляю! Это не из-за него! Так и хочется шлепнуть себе по рукам.

Ребята оценивают меня с ног до головы, изображая крайнее удивление.

—Классно выглядите, Виолетта! — слышу Карину.

—Спасибо, — прохожу мимо, одаривая ребят улыбкой.

Замечаю, как показательно скривилась Милена. Максимилиан незаметно показал большой палец. И я радуюсь тому, что он сегодня в настроении.

Среди ребят нет Вила. Можно подумать, что после той ссоры с группой, он старается не попадаться им на глаза. Однако, меня не покидает ощущение, что его сегодня вообще нет. Машины на парковке не было, но он сказал, что отец забрал ее. Надеюсь, с ним все хорошо.

Открывая дверь в учительскую, все же бросаю быстрый взгляд на уведомления в телефоне. Не то, чтобы я жду его сообщений. Но мало ли. Тьфу ты! Проехали Фишера! Запрещаю себе думать о нем.

—Ох, вы посмотрите, я думал студентка-второкурсница ворвалась, а это наш преподаватель, — громогласно заявляет Оскар Каримович, как только я распахиваю дверь кафедры, и заливается смехом, прихрюкивая.

—Здравствуйте! — держусь уверенно, несмотря на то, что теперь все присутствующие обернулись на меня, и хочется свернуться в клубочек.

Ольга Владимировна приспустила очки, и сканируя меня, спросила: —Не слишком ли вызывающе для преподавателя ВУЗа Вы нарядились, милочка? Красные штаны, знаете ли, могут отвлекать студентов мужского пола от Вашего интеллекта.

Ну, конечно, это не твои балахоны в цветочек, хочется ответить.

—И Вам доброе утро, Ольга Владимировна, а у нас есть официальный регламент требований к цвету одежды? — парирую деловым тоном, проходя налить себе воды после долгого занятия.

Ольга Владимировна начинает пыхтеть как еж, явно планируя задавить меня своим опытом ведения споров.

—А по-моему, очень уместно, динамично и в духе современности, — прозвучало у входа.

Роман за мной по GPS-навигатору ходит? Хотя чему я удивляюсь, раз мы работаем вместе.

—И вообще, у нас есть дела поважнее индивидуального стиля преподавателей, дорогие коллеги, — хитро улыбнулся мне Роман, как бы защищая от дальнейших дискуссий о моем внешнем виде. —Вы уже слышали, что камеры устанавливают на каждом этаже?

Оскар Каримович хмурит брови: —Кому нужен наш университет, чтобы в него проникать? Мне кажется, максимум — это студенческие проделки. Как у них это сейчас называется? Кланки какие-то?

—Пранки, — вставляю.

—Да! Пранки, —он берет платочек из нагрудного кармана и протирает лоб. —Дразнят охрану.

—А я так не считаю! Время неспокойное сейчас! — так же из-под очков смотрит Ольга Владимировна, параллельно оценивая других входящих учителей. —Нужно все записи со всех камер поднимать и смотреть, кто и во сколько покидает здание. Мало ли, вдруг кто-то не уходит и ночует тут! Шарится по коридорам!

На этих словах я начинаю кашлять, подавившись глотком воды. Чудом не выплевываю ее прямо на документацию.

—Вы совершенно правы! Пока, конечно, нет причин подключать службы, ничего ведь не случилось, однако, нужно быть начеку, — понижает голос Роман. —Если заметите странное поведение кого-либо из студентов, подозрительных людей на территории ВУЗа или любую другую деталь — сразу сообщайте мне.

—Непременно! — салютую коллегам, и спешу откланяться на следующее занятие.

Да уж! Завоевала уважение коллег на переменке, называется, только хуже чуть не сделала. Фух, сюда заходить — каждый раз стресс.

Возможно это было слишком наивно, но я ожидала, что в учительских коллективах все высоко-морально. Преемственность поколений, поддержка, прозрачность и все такое. А тут нельзя расслабиться ни на секунду, иначе цапнут.

Увязнув в мыслях, целенаправленно лечу по коридору и торможу перед самой дверью в свою аудиторию, чувствуя прожигающий взгляд в спину.

Оборачиваюсь. У подоконника стоит Фишер и взглядом скользит по мне от самых шпилек вверх по ногам, талии, груди, шее, пока наши глаза не встречаются.

Сердце со свистом ухает вниз, разливая теплое волнение по телу. Виолетта, соберись!

—Есть минутка? — он отталкивается от подоконника, чтобы подойти, но я уже слышу вдалеке звонок, который, как известно, — для преподавателей.

—Извините, Вильгельм, работа зовет, — и, отвернувшись, шагаю за дверь, где меня уже ждет следующий поток.

Предательское сердце мечется в грудной клетке так, что мне кажется это видно даже через одежду.

Так дело не пойдет! Очень не пойдет! Ругаю себя внутри, и приступаю к занятию, приветствуя ребят. Все занятие я ощущаю за дверью присутствие, но не разрешаю себе приоткрыть ее, чтобы не сбиваться еще сильнее.

Спустя пару, выпуская студентов в коридор, я все же открываю двери, но там никого, кроме монтажников, которые разворачивают свои инструменты и лестницы, чтобы устанавливать камеры.

Вильгельм ушел. Он что, приходил именно ко мне?

Не видела я его и на следующий день, хотя у нас пара по расписанию. Даже Максимиллиан вопросительно посмотрел на пустое место друга.

Когда я отмечала в журнале ребят, коротко спросила: —Фишер появлялся на занятиях вообще?