Хищник - "РуНикс"

Ее сердце замерло.

Из ванной вышел Тристан Кейн в одном только полотенце, повязанном низко на бедрах, и повернулся к Моране спиной.

Морана моргнула, разинула рот и уставилась на него во все глаза.

Ей стоило уйти, пока он не заметил. Стоило тихонько спуститься вниз и сделать вид, будто она даже не видела, как он вышел из ванной. Ей стоило уйти.

Но она не решилась.

Морана стояла, застыв на месте, и рассматривала многочисленные шрамы, усеявшие загорелую кожу его спины. Она видела, как напрягались и сокращались мышцы, когда он выдвинул ящик и стал что-то в нем искать. Видела выпуклую, покрытую пятнами кожу – следами от пуль, ударов ножом и ожогов, – и почувствовала, как сжалось сердце, и тут он замер.

Он замер.

Она замерла.

А потом он обернулся и посмотрел ей в глаза.

У нее перехватило дыхание.

Тристан Кейн развернулся к ней лицом, и Морана увидела обширные шрамы на его груди, кожа на которой была повреждена и запятнана навсегда. Какой ад пережил этот мужчина? Морана рассмотрела его татуировки, некоторые из которых не смогла разобрать, рассмотрела шрамы и безупречные мышцы, напрягшиеся под кожей. Его грудь вздымалась и опускалась, пока он смотрел на нее. Морана выдержала его взгляд, стараясь скрыть странное чувство в груди, пока наблюдала за ним, но по перемене в его взгляде поняла, что ей это не удается.

Тристан Кейн сделал неторопливый шаг в ее сторону, обдуманный, выверенный шаг, пристально изучая ее взглядом. Морана не сдвинулась с места, не отступила, не отводила взгляда. Но ей уже были знакомы эти игры во власть, и она вступала в них, хотя знала, что не следует этого делать.

Он сделал еще один шаг. Его обнаженный пресс был полностью открыт перед ее глазами, а за краем полотенца, повязанного узлом на бедрах, скрывалась дорожка волос. Морана заметила все это, даже не отрывая взгляда от его глаз, пока стояла наверху лестницы с колотящимся в груди сердцем и сжатыми в кулаки руками.

Еще один шаг – и он оказался всего в паре метров от нее, напрягшись всем телом, тщательно контролируя каждую мышцу. Зрачки в его ясных глазах слегка расширились, и, заметив это, Морана поняла, что происходящее между ними, чем бы оно ни было, точно так же влияло и на него. По какой-то причине ей стало легче, оттого что не только она не могла контролировать реакции своего тела.

А еще из-за этого у нее подскочил пульс.

Они стояли в напряженной тишине и смотрели друг другу в глаза. Молчание было наполнено чем-то тягостным, каким-то неясным для нее ожиданием, будто они стояли на краю обрыва в одном шаге от падения. Живот свело, капля пота скатилась в ложбинку груди, поток воздуха из кондиционера охлаждал разгоряченную кожу. Шум дождя, бьющего по стеклу, слился со стуком крови в ее ушах, а собственное дыхание стало казаться Моране слишком громким, хотя она пыталась совладать с ним, чтобы Тристан Кейн ничего не заметил.

Еще один шаг.

Она запрокинула голову и слегка выгнула спину, а ноги словно по собственной воле шагнули назад, когда она совсем забыла, что стоит на краю лестничной площадки. Морана почувствовала, как теряет равновесие, а когда через мгновение сила тяжести взяла свое, попыталась за что-то ухватиться и нашла опору в теплых, крепких мышцах его рук. Даже когда она встала устойчиво, Морана почувствовала, как Тристан Кейн скользнул рукой к ее шее, обхватил затылок и оттащил ее от края, держа только за шею.

Ее сердце забилось быстрее, а руки сжимали крепкие мышцы, которые она еще никогда не ощущала под своими ладонями. Морана подняла взгляд, как раз когда он посмотрел вниз, все еще держа ее за шею крепкой, но не угрожающей хваткой на грани грубости, которую она сама не могла определить.

Сантиметры.

Считаные сантиметры.

Кровь мчалась по ее телу, по спине побежали маленькие импульсы тока от того места, где он ее держал, грудь стала вздыматься быстрее, хотя Морана пыталась контролировать дыхание.

Грудь Тристана Кейна тоже вздымалась и опадала быстрее, его дыхание овевало ее лицо, запах мускуса и дерева окутывал ее всю при такой близости.

Внезапный звонок ее телефона развеял оцепенение.

Морана моргнула и мысленно встряхнулась, собираясь с мыслями. Отпустила его руки и достала телефон из кармана. Он свою руку не убрал.

Она посмотрела на номер абонента и замерла.

Ее отец.

Внутри все сковало льдом, вконец охладив распалившееся тело. Морана восполнила брешь в самообладании, выпрямив спину, и отстранилась. Он сжал ее пальцами и ослабил хватку, обжигая кожу отпечатками прикосновений, будоража тело отголосками ощущений. У нее жгло затылок.

Не сказав ни слова, она развернулась и бегом спустилась по лестнице, взяв под жесткий контроль все реакции своего тела, как делала всегда до встречи с ним.

Оказавшись на кухне, Морана шумно выдохнула и сняла трубку, но не произнесла ни слова.

– Ты ушла от охраны, – донесся холодный голос отца, и Морана в напряжении присела на табурет, сохраняя невозмутимое выражение лица и ровный тон.

– Я же сказала, что так и сделаю, – ответила она недрогнувшим голосом.

– И кто этот байкер? – отец еле сдерживал гнев.

Морану не удивило, что бандиты отца доложили ему о мужчине, который помог ей сбежать.

– Какой байкер? – спросила она.

Наступила пауза.

– Когда ты вернешься?

– Я не вернусь, – сообщила Морана. – Не сегодня.

А может, никогда.

Еще одна пауза.

– Где ты?

Морана сделала глубокий вдох.

– Похоже, ты все никак не можешь понять, поэтому я скажу яснее, отец. Я не твоя собака, которую, как ты считаешь, можно посадить на поводок. Я независимая женщина, и, если я говорю, что сегодня не вернусь, значит, так и будет. Я знаю, что ты спрашиваешь не потому, что заботишься обо мне.

– Твоя независимость – иллюзия, которую я позволил тебе питать, Морана, – произнес отец леденящим душу голосом. – Я выясню, кто он. И прикажу его убить.

Впервые за все время разговора Морана ощутила каплю изумления. Она ненавидела Тристана Кейна, но отчего-то перспектива его встречи с ее отцом казалась Моране не самой благополучной именно для отца. И она должна бы почувствовать себя виноватой за то, что была не на стороне родной плоти и крови. Но она ощущала один лишь холод.

– Удачи, отец, – сказала Морана и повесила трубку. Положила телефон на стол и обмякла всем телом, едва сделав вдох.

Она почувствовала его присутствие за спиной и обернулась.

Тристан Кейн стоял в свободных спортивных штанах и черной футболке и задумчиво смотрел на нее.

Морана ощутила, как волосы встают дыбом.

Она подняла брови.

– Что?

Он помолчал, а потом устремился к внушительному холодильнику.

– Значит, отец подсовывает тебя своим друзьям и пытается посадить на цепь, – заметил он с явным отвращением в голосе. – Вот так человек.

Морана стиснула зубы.

– Кто бы говорил. Забыл, сколько раз ты пытался меня контролировать, мистер Кейн? Могу напомнить, если хочешь, – предложила она нарочито вежливым тоном.

Он замер по пути к холодильнику.

– Я совсем не похож на твоего отца, мисс Виталио.

– Вообще-то, это неправда, – заметила Морана. – Вы оба пытаетесь меня контролировать и грозитесь убить. В чем же разница?

– Ты не захочешь этого знать.

Морана склонила голову и прищурилась. За его пылким заявлением явно скрывалось что-то еще. Она попыталась понять, но, к ее большому разочарованию, ей это не удалось.

– Но мне кажется, что хочу.

Тристан Кейн вновь отвернулся к холодильнику, и отчего-то у Мораны возникло ощущение, что он прикусил язык, чтобы сдержаться от ответа.

Ладно.

– Так кто подсыпал мне наркотики в «Цианиде»? – спросила она, намереваясь добиться от него ответов.

– Один из барменов. – Он достал замороженную курицу с овощами из морозилки и поставил ее на стол.

Морану снова охватило удивление от того, с какой легкостью он двигался по кухне, в точности как если бы уклонялся от пуль на поле боя.