Кей Хупер - Смысл зла
Калеб вдохнул и медленно выдохнул:
— Простите. Просто это… она была моим другом.
— Я знаю. Мне очень жаль, — ее голубые глаза пристально смотрели мимо него еще одно мгновение. — Просто знайте, что никто не собирается забывать о Трише. И что мы найдем убийцу.
— Вы кажетесь такой уверенной в этом.
Холлис выглядела немного удивленной:
— Мы не успокоимся, пока не достанем его. Это всего лишь вопрос времени, мистер Пауэлл.
— Пожалуйста, называйте меня Калеб, — поправил он. — И спасибо за ваши усилия, агент Темплтон.
Она криво усмехнулась:
— Холлис. Тем более, что я пока не полноценный агент. Специальный следователь — это звание, которое ООП дает тем своим членам, которые не имеют юридического образования или опыта работы в правоохранительных органах. Я вхожу в отдел всего лишь несколько месяцев.
— Но вы обученный следователь?
— Да, недавно обученный. В моей… прошлой жизни… у меня был другой род занятий, — Холлис вышла из-за стола, добавив слегка озабоченным тоном. — С другой стороны, у моей напарницы была солидная юридическая и правоохранительная база, а также годы опыта, поэтому вам не нужно беспокоиться, что Бюро прислало сюда двух новичков.
— На самом деле, я и не переживал, — понимая, что она собирается уходить, и не желая ее отпускать, он поспешно сказал. — Помнится, вы говорили, что были художницей.
— Была когда-то.
— Были когда-то? Разве творческий человек когда-нибудь перестает быть творческим?
Впервые Холлис почувствовала себя явно не комфортно.
— Иногда происходят вещи, которые меняют всю твою жизнь. Мне… э-э… нужно возвращаться в участок. Благодарю вас за оказанное содействие, мистер… Калеб. Я с вами свяжусь.
— Буду на месте.
— Еще раз спасибо. До свидания.
Он не попытался остановить ее, но в течение нескольких минут после того, как она ушла, Калеб смотрел ей в след, хмурясь и размышляя над тем, что могло изменить всю жизнь Холлис Темплтон.
Я все знаю о зле, мистер Пауэлл, поверьте. Я встречалась с ним близко и лично.
Тогда он не подумал, что она говорила буквально.
Сейчас же он всерьез опасался, что так и было.
17.00
Когда Рэйф и Изабелл уже ехали в одном из полицейских джипов, направляясь в квартиру Джейми Брауэр, он сказал:
— Я заметил, что вы никогда не предлагаете кандидатуру Холлис на посещение каких-либо мест преступлений.
— Вы имеете в виду после того, что случилось ранее? — Изабелл пожала плечами. — Очевидно, вы также заметили, что Холлис несколько… хрупкая.
— Это довольно трудно упустить.
— У нее большой потенциал. Но способности медиума она получила в результате такой экскурсии в ад, что вы и представить себе не можете. И пока что она с этим не до конца справилась. Однако, несмотря на страх, несмотря на то, что она не может удержать связь, не пытается установить контакт, она держится. Что указывает на то, насколько велик ее потенциал.
Рэйф бросил взгляд на свою спутницу:
— Вы на самом деле верите, что с нами в комнате был призрак?
— Да, я верю, что дух Джейми Брауэр был там.
— Но вы не видели ее? Это нечто?
— Нет, я не могу видеть мертвых, — голос Изабелл прозвучал весьма сухо. — Или слышать их, раз уж вы об этом. Но я иногда могу ощущать их, когда они рядом со мной. Сам воздух в комнате меняется, возможно, потому что им не положено находиться в этом измерении. Вы и сами это почувствовали.
На этот раз Рэйф не отвел взгляда от дороги.
— У меня уши заложило. Такое случается.
— Постоянно, — мягко согласилась она.
— Послушайте, если Джейми действительно была там, то почему она не сказала или не сделала что-нибудь, чтобы помочь нам поймать ее убийцу?
— Она пыталась. Пыталась поговорить с Холлис, единственной в комнате, кто был способен услышать ее. К сожалению, Холлис не готова слушать.
— Полагаю, Джейми не могла просто нацарапать нам записку, а? «Меня убил Икс».
Изабел ответила на вопрос со всей серьезностью:
— До настоящего времени никто из нас не сталкивался с духом или нематериальной сущностью с достаточной степенью концентрации и силы, которые могли прикасаться к предметам или передвигать их. Если только они не находились в теле «хозяина», конечно. Или ими не управляли.
Глава 6
Она расскажет. Ты же знаешь, она расскажет.
На этот раз он прислушивался к голосу, потому что хотел этого. Потому что так сильно наслаждался этой частью. Наблюдая за ними. Преследуя. Изучая их распорядок дня.
Охотясь.
Как те, другие. В точности как они.
Здесь голос был прав. Она была такой же, как и все остальные. Смеялась за его спиной. Так и жаждала разболтать его секреты. Он должен остановить ее прежде, чем ей удастся это сделать.
Троих ты уже убил. Всего-то еще три осталось. А потом можешь отдохнуть. Потом можешь жить.
— Я устал, — прошептал он, продолжая наблюдать за ней. — На этот раз я устал.
Это потому что ты меняешься.
— Я знаю, — он осторожно переместился, придерживаясь тени и преследуя цель. Эта оказалась находчивой: она остерегалась окружающего ее пространства, держалась настороженно. Беспокойно. Он заметил, что они все начинают себя так вести. Какой-то его части нравилось заставлять их так тревожиться.
Но это все усложняло.
Ты справишься. Ты должен. Или она расскажет. Она им все про тебя расскажет.
— Да, — прошептал он, подбираясь еще немного ближе, несмотря на риск быть ею обнаруженным. — Я должен. Я не могу позволить ей заговорить. Я не могу позволить любой из них заговорить.
Рэйф резко подвел джип к бордюру и припарковался. Они до сих пор находились в деловой части города, не проехав и полпути до дома Джейми. Он не отводил взгляда от ветрового стекла, выражение его лица с грубыми чертами невозможно было прочитать:
— Хозяин.
Изабелл не требовались способности ясновидящей, чтобы понять, что он почти исчерпал свою готовность поверить в паранормальное. Или хотя бы принять возможную реальность этого.
Или, вероятно, он просто попал в безвыходное положение.
Трудно винить его за это.
— Хозяин, — повторил он, его глубокий голос все еще звучал предельно спокойно. — Не хотите пояснить?
В полном соответствии с его тоном Изабелл ответила:
— В случае с духом, простая истина состоит в том, что некоторые из них отказываются принимать то, что с ними происходит, когда они умирают. Что бы это ни было: незаконченные дела или просто нежелание двигаться дальше — они хотят остаться здесь.
