Лиза Джексон - Самозванка (Сокровища)
Послышался звук открывающейся двери, ветерок принес знакомый аромат духов.
Зак открыл глаза и увидел ее. Кровь застучала в висках. В комнату в ночной рубашке, с распущенными волосами вошла Кэт. Ее губы дрожали, по щекам текли слезы.
– Зачем?.. Что ты тут делаешь?
– Обними меня, Зак, – прошептала она.
– Что случилось?
Кэт подошла к его кровати и остановилась, словно колеблясь. Зак сел.
– Ты не должна быть тут, Кэт.
– Ты прав, но... – Она зарыдала. Через некоторое время ей удалось немного успокоиться. – Только что звонил Уитт. Полиция и ФБР, они уже сделали все, что могли; они все считают, что Ланден... что Ланден нет в живых.
Последние слова Зак разобрал с трудом. Ему стало безумно жаль Кэт, он встал, подошел к ней и обнял, стараясь успокоить. Зак нежно гладил ее по голове, просил не плакать, шептал глупые слова о том, что Ланден скоро найдется, может быть, уже завтра, и все снова будет хорошо.
Он старался думать о Кэт, как о страдающей матери, потерявшей ребенка, но вместо этого вспоминал, как она целовала его. Когда наконец она немного успокоилась, Зак сказал:
– Иди в свою комнату, прими снотворное.
– Я не могу. Не прогоняй меня, Зак, умоляю тебя. Мне страшно и одиноко. Просто обними меня. Пожалуйста!
Зак знал, что должен отвести Кэт в ее комнату, но у него не хватило духа ей отказать, и, когда она подняла голову, умоляя, он наклонился и поцеловал ее в мокрые соленые губы. Теперь он чувствовал, что переступил черту, за которой жизнь никогда не будет прежней.
Кэт погладила его по спине, ее руки задержались на его бедрах. Заку показалось, что он лопнет от возбуждения. Он знал, что уже не сможет остановиться, и, не шелохнувшись, стоял, пока Кэт расстегивала пуговицы на его шортах.
Зак потянулся к ней, неловкими руками снял с нее ночную сорочку. Она легла на спину, согнула и раздвинула ноги и потянула его к себе.
– Иди ко мне, Зак. Ты мне нужен. Я хочу тебя.
Закрыв глаза, он вошел в ее влажное горячее лоно, и в три быстрых удара все было кончено. Зак опустился на нее, потрясенный. Он подумал, что сын не должен терять девственность с женой своего отца, но ему было наплевать.
Счастливый, Зак поцеловал Кэт. Все будет хорошо. Она научит его. Он будет для нее самым лучшим любовником.
Зак не помнил, когда он так крепко спал. Он пошевелился, почувствовал рядом нежное теплое женское тело.
Небо уже светилось на горизонте, начинался новый день. Ранчо просыпалось. Скоро придут слуги, ей пора уходить.
– Я все время думала, как это будет с тобой, – сказала Кэт, проведя пальцем по шраму на его лице. Она улыбалась, но в глазах была боль.
– И как это было?
После ночи любви он проснулся возбужденным. Может быть, у них еще есть немного времени?
– Это было прекрасно, Зак. Лучше не бывает.
Он улыбнулся, погладил ее по волосам, убирая с лица непокорные локоны. Как ему хотелось, чтобы эти прекрасные глаза улыбались, чтобы из них исчезла горечь. Словно в ответ на его мысли, она заплакала. Зак прижал ее к себе.
– Не плачь.
– Я не могу удержаться.
– Не плачь, мы найдем Ланден. – Он неожиданно почувствовал себя всемогущим. – Я найду ее.
– Но, Зак, что ты можешь сделать?
– Ты меня не знаешь.
Его руки потянулись к ее груди, пальцы гладили напрягшиеся соски. Неожиданно Кэт вздрогнула.
– Ты ничего не слышишь?
– Нет, – лениво ответил он, занятый игрой с ее телом.
– Кажется, шумит мотор. – Она отодвинулась от Зака. Зак прислушался и уловил шум подъезжающего автомобиля.
– Похоже на грузовик. Может быть, Пит приехал пораньше. Иногда он так делает, – сказал Зак. Его возбуждение нарастало. Он не мог насытиться этой женщиной. Зак положил руку ей на живот.
– Ты уверен? – испуганно спросила Кэт.
– Угу, – пробормотал он, его рука потянулась ниже. Шум мотора усилился. Нет, этот приглушенный рокот не мог принадлежать разболтанному грузовику, скорее такие звуки характерны для большого дорогого автомобиля, например, это мог бы быть «Линкольн Континенталь», как у отца.
Машина подъехала к самому дому и остановилась.
– Уитт, – испуганно прошептала Кэт.
– Нет...
Хлопнула дверь автомобиля, и послышались шаги. Эти шаги Зак не мог не узнать. Уверенные, тяжелые шаги его отца.
– Проклятье, Кэт! Тебе надо уходить отсюда!
Но было уже слишком поздно, открылась парадная дверь, и отец быстро прошел к спальне Кэт, к их общей спальне. Кэт замерла от ужаса.
– Господи, – бормотала она, – господи... господи...
– Уходи. Через террасу.
Зак толкал ее к французской двери на общую террасу. Наконец она опомнилась, взяла свою ночную рубашку и выскользнула из комнаты под приближающиеся крики Уитта:
– Кэт? Где ты? Что случилось?
Он шел по коридору и открывал одну дверь за другой, все приближаясь. Зак натянул шорты, в эту минуту дверь его комнаты открылась, и на пороге появился отец. Смятые простыни и запах духов рассказали Уитту обо всем. Его губы побелели от ярости.
– Убирайся вон! – бросил он сыну и с размаху ударил его кулаком по лицу. Зак упал на пол. – Подонок!
– Уитт! – В дверях появилась Кэт. – Не надо! Это я во всем виновата.
Зак вскочил.
– Ты? Ты его заставила тебя трахнуть? – Уитт швырнул парня об стену. В глазах у Зака потемнело. – Ты недоделанный сукин сын! – Его кулаки работали без остановки. – Я всегда подозревал, что ты не мой сын. Теперь я в этом уверен. Убирайся, пока я тебя не убил.
Пошатываясь, Зак направился к двери. В глазах мутилось, липкая кровь текла по затылку, ему стоило большого труда не упасть снова.
– Ты не должен его выгонять! – закричала Кэт. Послышался звук пощечины.
Зак обернулся и увидел на нежной щеке мачехи красный отпечаток пятерни отца. Уитт стоял с глупым видом, словно не понимая, как это могло получиться.
– Никогда не прикасайся ко мне, – сказала Кэт мужу, отступая к стене.
– Прости, Кэтрин, клянусь, я никогда больше... Я был вне себя, Кэт. Прости...
Уитт шагнул к ней, но она отступила еще на шаг.
– Отойди от меня, Уитт! Не смей ко мне прикасаться! – Она повернулась и выбежала на террасу.
Плечи Уитта опустились, он оперся спиной о стену, словно у него подкосились ноги.
– Видишь, что ты наделал, Зак, – сказал он, пытаясь ослабить узел галстука.
Это воскресило худшие воспоминания детства: отец расстегивает ремень и сечет его, маленького, беспомощного, гордо закусившего губу, чтобы не проронить ни звука.
– Убирайся и забудь сюда дорогу, – задыхаясь, прохрипел Уитт, доставая из кармана лекарство и кладя под язык таблетку. – Чтобы я тебя больше никогда не видел.
– Не увидишь. – Зак смотрел на отца с ненавистью. – Я сюда не вернусь.
