Карина Тихонова - Солнце ночи
Краткое содержание фильма «Ненасытные»:
«В городе распутного солнца, развратного моря обнаженных тел, принявшем столь откровенный облик в то время, когда в постсоветское пространство нагрянула свобода, а значит вседозволенность и беззаконие, живут трое подростков — Арчи, Буба и Тема, мечтающие замутить свою реп-команду. Нужны бабки. Где взять? Добыть по законам улиц! Бои без правил, фальшивые доллары, марихуана… Облом! Наши хип-хоп бароны и сами попадают на бабки. Есть маза: режиссер-эротоман Альфред, сценарист Рига и экс-звезда Роки предлагают парням взять общак порнобизнеса»…[5]
Думаете, я все это придумала? Да у меня на такой текст фантазии не хватит!
Я выбросила афишку в мусорную корзину и вышла из кинотеатра.
Глава 11
Некоторое время я шаталась по улицам без определенной цели, но ничего интересного для себя не обнаружила. Мне на глаза попалась яркая ресторанная вывеска. Приближалось время ужина, а я сегодня даже не пообедала. Может, зайти перекусить?
Антона хватит удар, — подумала я. Но голод взял свое.
Я перешла через узенькую дорогу, вошла в прохладный небольшой зал. Девушка-официантка встретила меня приветливо:
— Может, вы желаете сесть во дворе?
Девушка подвела меня к окну, выходившему во двор. Я бросила в него только один взгляд и тут же сказала:
— Ни в коем случае! Я останусь тут.
— Как вам больше нравится, — не стала настаивать официантка. Положила передо мной папку с меню и удалилась. Но я эту папку даже не раскрыла. Все мое внимание поглотила сцена, разыгравшаяся во дворе ресторана.
За столиком сидели двое моих новых знакомых: Макаров и Альберт Синицкий. Сидели они друг против друга и вели разговор. Причем разговор явно был не из приятных. Макаров сидел ко мне лицом, Синицкий демонстрировал затылок. Но этот затылок был куда выразительнее макаровского лица, потому что постоянно собирался в складки, как кожа на человеческом лице с подвижной мимикой.
Альберт оживленно жестикулировал. Судя по всему, он пытался в чем-то убедить собеседника. Макаров большей частью помалкивал, только не сводил со своего визави холодного прицельного взгляда.
Он похож на Мефистофеля, — подумала я. Сходство со знаменитым чертом Макарову придавал длинный, загнутый крючком нос, худое лицо и две залысины у висков. От этого лицо приобретало треугольную форму и становилось похожим на злую карикатуру, сделанную остро заточенным карандашом.
Интересно, о чем они говорят? Все бы отдала, чтобы незаметно подобраться к их столику! — подумала я. Но подобраться к ним незаметно не удалось бы даже кошке. Двор просматривался, как на ладони, столик Макарова и Альберта стоял в самом центре, посетителей вокруг них было немного. Мое появление не могло пройти незамеченным. Поэтому я позволила себе пофантазировать и предположить, что темой нелегкого разговора была взаимная конкуренция. Недаром у Макарова так плотно сжаты губы, а затылок Альберта налился опасной багровой краской, как перед апоплексическим ударом.
— Вы уже выбрали? — спросила официантка за моим плечом.
Я вздрогнула и обернулась.
— Знаете, я передумала. Пожалуй, я не стану ужинать.
— А-а-а, — протянула официантка. В ее тоне сквозило разочарование.
Я спохватилась, достала из сумочки пятьдесят рублей и протянула женщине.
— Вот. Простите за беспокойство.
Официантка удалилась. Я снова прилипла к окошку и попала в самый разгар событий. Макаров неожиданно приподнялся со стула, нагнулся над столом и схватил Альберта за горло. Тот забарахтался, пытаясь освободиться, но руки конкурента оказались не только длинными, но и сильными. Макаров нагнулся к лицу Альберта и что-то прошипел сквозь стиснутые зубы. После чего резко и сильно толкнул противника в грудь. Стул опрокинулся, и Альберт с грохотом свалился прямо на землю.
Испуганно вскрикнула женщина за соседним столиком, охранник вскочил со стула и направился во двор, на ходу ускоряя шаги. Но когда он подоспел, пожар оказался потушенным. Макаров сидел на прежнем месте и равнодушно рассматривал свои длинные пальцы. Альберт поднялся с земли и вернул стул в исходную позицию. Синицкий что-то негромко сказал Макарову, тот пренебрежительно ухмыльнулся в ответ. Тогда Альберт повернулся и направился к выходу. Его лицо было перекошено яростной гримасой.
Владелец художественной галереи пребывал в задумчивости. Его худые пальцы выстукивали по столу сложный ритмический узор, глаза бессмысленно уставились в одну точку. Я покачала головой. Пожалуй, сегодняшнее наше свидание отменяется. Отчего-то мне совсем не хочется встречаться с неизвестным агрессивным человеком, который неожиданно передо мной раскрылся.
Когда я вернулась в отель, гости уже начали спускаться в ресторан, на ужин. В холле я неожиданно столкнулась с Григорием Михайловичем. К моему удивлению, режиссер был один, без жены.
Григорий Михайлович подарил мне еще один сальный взгляд и сказал:
— Очень рад снова вас видеть.
Я промолчала.
— Вы спуститесь в ресторан? — продолжал собеседник, не смущаясь моей сдержанностью.
Я невольно вздохнула. И рада бы ответить «нет», но от голода в желудке стон стоит. Может, заказать ужин в номер?..
Но тут я вспомнила совет Ольги: «Не расслабляйтесь! Иначе обдерут до нитки!» Поэтому я собралась с силами и ответила Григорию Михайловичу:
— Спущусь.
— Прекрасно — обрадовался режиссер. — Я закажу хорошее вино! Какое вы любите?
Я опешила. Интересно, с чего он решил, будто я стану распивать с ним вино? Похоже, человек настолько не привык к женским отказам, что утратил представление о реальности!
— Я не пью, — сухо ответила я.
И, не дожидаясь реплики ответа, двинулась дальше, вверх по лестнице. Но успела заметить краем глаза, как режиссер пожал плечами. Наверное, решил, что я набиваю себе цену.
В номере я бросилась на кровать и пролежала там очень долго, глядя в потолок. Уставшие ноги ныли и жаловались на жизнь, желудок не отставал от них. Черт, до чего я устала! Может, не ходить в ресторан? Перебиться без ужина?
«Я не перебьюсь, — твердо пообещал желудок. — Если не дашь мне поесть, я тебе не дам поспать. До утра».
— Как-нибудь?.. А?.. Для фигуры полезно! — попробовала подлизаться я.
«Нет!» — отрубил желудок и раздраженно заурчал.
Я устало потянулась. Нет в жизни счастья. И человек, какой бы он ни был умный и продвинутый, всего лишь раб своего желудка. Что ж, похоже, делать нечего. Я поднялась с постели, охая, добрела до гардероба. Распахнула дверцу, осмотрела сверкающее вечернее платье. Прежде чем переодеваться в эту сияющую роскошь, нужно как следует отмыться от песка и пыли. Еще придется сделать вечерний макияж, уложить волосы в сносную прическу, влезть в новые туфли на высоких каблуках…
