Патриция Гэфни - Лили (Том 1)
– Вам нужно поесть.
– Мне нужен коньяк. Принеси его.
– Сначала съешьте суп.
Он бросил на нее грозный взгляд.
– Ну же, – вкрадчиво проговорила Лили, выдавив из себя улыбку. – Хоть немножко.
Она подняла брови и выжидательно поглядела на хозяина, держа ложку у его губ. Наконец он открыл рот и начал есть, но заснул, не доев и половины. Лили с облегчением заметила, что его лицо немного порозовело. А вдруг это лихорадка? Девушка подвинула стул поближе к кровати и села. Ветер утих, но ливень хлестал с прежней яростью. Прислушиваясь к барабанящим по оконному стеклу каплям, она подумала, что следовало бы принести одеяло и для себя. Вся ее одежда была насквозь мокрой, но этой ночью ей ни в коем случае нельзя было подхватить простуду. Через минуту, устало решила Лили. Я поднимусь через минуту. Она задремала под шум дождя. Дэвон дышал глубоко и ровно.
Проснувшись, Лили обнаружила, что он пристально смотрит на нее. Как долго они оба спали? У нее не было ни малейшего представления об этом.
– Ты выглядишь ужасно.
Она не обиделась: в конце концов, ей тоже случалось видеть его в лучшей форме, чем сейчас.
– Вы очень любезны. А как вы себя чувствуете? Лили встала и склонилась над ним. Взгляд у него прояснился, болезненная гримаса, кривившая губы, немного смягчилась Дэвон отмахнулся от ее вопроса.
– Слушай меня внимательно. Тебе придется кое-что сделать. Я бы сделал это сам, но не могу, а больше просить некого. – Ее удивило, когда он, протянув руку, крепко сжал ее запястье. – Я хочу, чтобы ты нашла моего коня и расседлала его Отведи его в стойло. Он, наверное, стоит под дождем где-нибудь у входа в конюшню. Не надо его бояться, он вообще-то довольно послушен и не причинит тебе вреда, если будешь обращаться с ним спокойно. Поставь его в стойло и оботри. Седло и уздечку повесь сушиться. Если заметишь где-то кровь – вытри, чтоб следа не осталось. Делай все как можно тише: Маклиф живет при конюшне, а на сеновале спит еще один конюх. Не зажигай фонарь. Сможешь это сделать?
– Да, смогу.
Он окинул взглядом ее тонкую и стройную фигурку, отметив устало согнутые плечи и влажное, потерявшее форму платье, облепившее тело. Ее лицо осунулось и побледнело от усталости, и ему стало жаль, что придется и дальше обременять ее просьбами, но другого выхода не было.
– Когда закончишь с лошадью, я хочу, чтобы ты закопала мою одежду. Где угодно, лишь бы подальше от дома.
Лили открыла было рот, чтобы задать вопрос, но сразу же передумала. Он все равно не ответит. Нужно будет просто сделать то, о чем он просит, потому что для него это важно. Позже ей придется спрашивать себя, почему его заботы оказались так важны для нее самой.
– Когда вернешься. Лили, ты должна переодеться. Вытрись досуха и надень другое платье. Ты будешь мне никудышной помощницей, если заболеешь.
В ответ на это можно было бы сказать многое, но Лили молча собрала в охапку его окровавленную одежду.
– С вами все будет в порядке? Я не знаю, сколько времени все это займет. В кувшине есть вода, если вам…
– Обо мне не беспокойся.
– Вы уверены?
– Да.
– Ну хорошо. Постарайтесь заснуть – для вас это самое лучшее.
– Постараюсь.
– Я скоро вернусь.
Ей очень не хотелось оставлять его без присмотра. Скрепя сердце Лили оборвала невидимую нить, связывающую их взгляды, и вышла из комнаты.
Дэвон рассеянно уставился в темный угол спальни, прислушиваясь к ее легким удаляющимся шагам. Ветер сердито швырнул в оконное стекло тяжелую горсть дождевых капель, и ему стало не по себе при мысли о том, что ей придется еще раз выйти во двор. Будь у него выбор, он не стал бы ее просить: он вышел бы сам или послал кого-то еще. Но выбора не было. Он сам не понимал, почему доверяет ей, просто доверился, и все.
Боль в плече накатывала волнами. Чтобы отвлечься, Дэвон стал вспоминать вчерашнюю встречу с ней в парке, прерванную появлением Клея. Она хотела переспать с ним, но обуздала свое желание. Это его поразило: обычно девушки из прислуги не были так щепетильны. Он отослал ее прочь, и с тех пор взгляд, который она на него бросила, преследовал его неотступно. Она почувствовала себя униженной. Но почему? Чего она от него ожидала?
Боль немного отступила. Он выбросил из головы Лили и стал думать о брате. Вот уж верно говорят, что Бог дураков любит: ему удалось ускользнуть без единой царапины, и сейчас его чертов шлюп уже где-то на середине Ла-Манша. Если всегдашнее везение ему не изменило, он, должно быть, успел уйти достаточно далеко на юг, чтобы не попасть в шторм. Зато сам Дэвон валяется тут полумертвый, слабый, как новорожденный жеребенок, и ему приходится полагаться на помощь служанки, чтобы избежать ареста за нападение на отряд королевской стражи. Так что, когда Клей вернется, братьям предстоит крупный разговор.
Он устало потер лоб и досадливо поморщился. Если не считать такого пустяка, как штыковая рана в плече, дело в бухте Сент-Реми прошло именно так, как он надеялся. В перестрелке, насколько ему было известно, никого не убили, Клея никто не узнал, и сейчас он скорее всего находился в безопасности, может быть, уже на французской земле. А самое главное, когда Клей вернется из Франции, ему придется соблюдать уговор и отказаться от своей дурацкой игры в Робин Гуда. Карьера контрабандиста для него закончена. Два года Дэвон жил в вечном страхе, ожидая, что брата вот-вот поймают, осудят, повесят. Теперь этому тоже придет конец. Клей наконец-то вынужден будет найти себе какое-нибудь разумное занятие. Пойдет ли речь об управлении рудником или о чем-то другом – ему решать, Дэвон не собирался его принуждать, да и не смог бы, даже если бы захотел. Важно одно: знать, что Клей в безопасности и занимается чем-то законным.
Боль вернулась. Глубокая, жгучая, она вызвала испарину во всем теле. Боже милосердный, хоть бы девчонка принесла коньяку, когда вернется! Доктор дал бы ему глотнуть настойки опия, но прибегнуть к услугам доктора он не мог. Приходилось полагаться только на Лили Траблфилд. Дэвон закрыл глаза, стараясь не замечать пульсирующей боли в плече, и вновь вернулся мыслями к ней. Он заснул, вспоминая, как она его целовала, как близко подошла к тому, чтобы позволить ему уложить себя на траву и заняться любовью. Господи, это было только вчера!
Он все еще спал, когда, больше часа спустя, вернулась Лили. Опустив на пол двойную ношу – ведро с водой и ящик с углем, – она подошла к Дэвону. Одна из свечей догорела дотла, другая грозила вот-вот погаснуть. Лили заменила свечи на новые, найденные в ящике ночного столика, и высоко подняла одну из них, чтобы осмотреть его. Он был бледен; когда она коснулась его рукой, его кожа оказалась теплой на ощупь, но не горячей. Слава Богу! Это означает, что лихорадки нет.
