Приказ Императрицы (СИ) - Ренсинк Татьяна

-Что ты хочешь сказать? - насторожилась Настя.

-А то, что государыня ещё думает, что делать с ним, запретила ему покидать дворец. А его сестру, как отыщут, приставят к наказанию, - сказала Татьяна. - Увы, Кристине удалось скрыться где-то в деревне или лесу. Её не нашли. Никто не ожидал от неё такой хитрости, коварства. Думают, что есть в деревне и такие, кого она уговорила помочь ей скрыться, кого купила. Денег при себе оказывается предостаточно. Насколько знаю, её отец в своё время заплатил хорошую сумму её дяде, чтобы пригрел да устроил замужество с кем здесь, под крылом Императрицы.

-Надеюсь, она убежит из России и больше не появится, - задумчиво молвила Настя. - Как она могла так? Я до сих пор не верю в этот обман.

-Время покажет, милая, - обняла Татьяна и вновь будто наполнилась радостным настроем. - Давай-ка,... соберём тебя ко встрече с Иваном.

Позвав служанку, что ожидала в коридоре, Татьяна дала ей указания, показала, какой наряд одеть Насте, и вышла из комнаты. Только закрыла дверь и сделала шаг, как перед ней вышел Владимир...

-Благодарю, - с неловкостью молвил он.

-Не стоит. Я чувствительная особа, как Вы понимаете, да и помогать люблю, - пожала плечом Татьяна.

-Знаю... Слышал о том, что и благотворительностью всякой занимаетесь, - кивнул Владимир. - Вы не уделите мне внимания?

-От чего же нет? - улыбнулась добродушно она, тут же следуя вместе с ним на свежий воздух.

Они остановились у дверей, любуясь видом вокруг, и Владимир чуть прошёлся в размышлениях.

-Вас что-то тревожит, - заметила Татьяна. - Вы хотите что-то спросить?

-Сказать, - поправил тут же он, взглянув так, что Татьяна аж затаила дыхание.

Многое увидела она в том взгляде, что и пугал, и будто заставлял сопереживать всему происходящему в судьбе хозяина.

-Люблю Вас, - неожиданным прозвучало признание Владимира. - Никому подобного не говорил.

-Мне... Я, - раскрыв веер, что до этого теребила в руках, Татьяна стала обмахиваться им.

Взгляд её бегал вокруг, не смея встретиться с грустью глаз собеседника.

-Я смутил Вас, - продолжал тихо говорить Владимир. - Только жизни не представляю теперь без Вас.

-Что Вы такое говорите? - теряла голос от волнения Татьяна, но так и не смела взглянуть на него.

-Вижу, сердце Ваше принадлежит иному, - вздохнул он.

-Нет у меня никого, - опустила взгляд Татьяна и сложила веер.

-Значит, у меня есть шанс? Я могу предложить Вам всё, что есть... Мою любовь, - тут же сказал Владимир, поймав её взгляд.

Только Татьяна молчала. Она понимала, к чему клонит он, что предлагает. Жаль было ей его до глубины души. Сердце будто сжималось от непонятной грусти, но переступить через себя, без любви ответить... не могла.

-Прошу Вас, осчастливьте меня, если можете, и я всё сделаю для Вашего счастья, - сказал Владимир.

В глазах его блестела в подступивших слезах последняя надежда на спасение, и Татьяна её увидела. Отступив ко входу, она уходила, прошептав в ответ лишь одно:

-Я подумаю...

Глава 40

Татьяна только вошла вновь во дворец, как тут же остановилась. Стоящий рядом у окна Иван кашлянул привлечь её внимание и смотрел так, что она сразу поняла: он видел её беседу с Владимиром и, возможно, слышал. Она обратила внимание на его простую одежду, в которую был одет, словно не скрывал уже своего происхождения, словно был простым крестьянином, а не каким князем...

-Я рада, что Вам лучше, - попыталась улыбнуться она. - Однако, Вам принести должны были офицерский мундир, насколько знаю.

-Где Настя? - сразу вопросил Иван, не обращая внимания на остальные слова.

-Прошу, - указала она рукой следовать за нею.

-И я бы не стал верить словам такого человека, как Протасов, - выдержав паузу, пока шли, сказал Иван.

-Владимир Александрович во всём раскаялся. Не нам судить, а Богу. Мы должны уметь прощать, дабы не копить больше грехов, чем есть, - взволнованно сказала Татьяна, и Иван промолчал.

Его сейчас больше волновала встреча с возлюбленной, отпускать которую от себя уже не собирался никогда. Дверь в спальню к ней он сам открыл, как только Татьяна остановилась перед нею и хотела коснуться ручки...

-Настенька, - бросился Иван к милой, что стояла перед зеркалом в богатом наряде, который на ней красиво расправляла служанка.

Заключив друг друга в объятия, и Настя, и Иван прослезились, на миг закрыв глаза и снова их открыв, доказывая самим себе, что всё происходит наяву, что судьба благосклонна вопреки всему. Татьяна тем временем ушла вместе со служанкой, оставив встретившихся любящих наедине...

-Родная, - целовал Иван милую, ласково поглаживающую и прижимающуюся к нему. - Ненаглядная... Голубка моя... Не отдам тебя больше никому... Прости меня дурака...

-Молчи, - с ласковой улыбкой ответила та, и их губы сомкнулись в сладости поцелуя.

Желая вот так целоваться вечно, они верили теперь в победу добра, истиной любви, но весь полёт счастья был прерван резким стуком в дверь. Настя вздрогнула и положила голову на плечо возлюбленного...

-Сегодня же попросим у государыни уехать к твоей матушке, - прошептал Иван, и в комнату вошла пара слуг, на руке у одного из которых аккуратно свисал офицерский мундир.

-Её Высочество, Екатерина Алексеевна, просит явиться к ней! - гордо сообщил слуга, на что Иван усмехнулся:

-Прошу, оставьте нас. Я приду к государыне немедленно, но переодеваться больше ни в какую иную одежду не буду.

-Страшно, - прошептала взволнованно Настя, которую Иван нежно обнимал, не смотря на прибывших слуг, но те быстро откланялись.

-Всё будет хорошо, - уверял любимую Иван. - Про офицерский мундир... Носил я его уже, понимал намёк, что могу заслужить честь добиться в жизни высших чинов, как то получили многие из прибывших моряков, дабы служить России, помочь в войне. Всё делалось в тайне со мной, помогали скрываться по-всякому, и под мундиром, но не могут дать мне чин, пока я крепостной.

Настя с удивлением смотрела на милого, слушала и молчала.

-Да, - кивнул он. - Я многого тебе не рассказывал о себе. Только жизнь, полная обмана, мне не льстит. Хочу избавиться от тяжкой ноши да уйти в мирную жизнь с тобой. Именно о мирной, жизни в достатке, спокойствии я и мечтал всегда. Только вот достатка не было да тебя, потому и метался то там, то сям, служил всем, кто под руку подвернётся. Конечно,... не без выгоды для себя.

-Ты крепостной, как и я, - улыбнулась Настя с небольшой грустью. - Чей ты? Как же мы сможем?

-Сможем... Придётся явиться мне с повинной к своему барину. Бежал я в своё время из дома. Родные мои с радостью служат ему... Рюмину. Служат, зарабатывают купеческим делом, но остаются крепостными. Я такой жизни не хотел, потому и бежал. Скрылся далеко, как мог, придумывая новые имена, но в конце-концов встретился на Малиновом озере с Василием, - рассказывал Иван далее, сев с Настей на краю постели. - Он моряк, сын моряка, сирота. Знал, куда хотел, но его не взяли никуда, кроме как на заработки на озере. Добывали соль для Императорского двора и мечтали мы оказаться на каком судне да покинуть берега России в поисках долгожданной свободы. Теперь же я понимаю, как глуп был.

-Нет, - перебила его речь Настя, и Иван почувствовал, как вдруг на душе стало легче, а в будущее открылась некая дверь, свет которой звал, манил...

-Я буду умолять продать меня твоему барину. Ты ведь крепостная Сенявиных? Ты служила Екатерине Сенявиной, фрейлине Императрицы, так? - спросил Иван.

-Да, - улыбнулась ему милая. - Они добрые люди. Раз Рюмин тоже добр, то должны договориться.

-Будем надеяться. Однако я намерен попросить сейчас государыню заступиться за нас, - глубоко вздохнул Иван. - Пора...

Глава 41