Николай Сухомозский - Ловушка для любви
Стеф Берц нервничал. Уже добрых пять минут крутил диск телефонного аппарата, а на том конце, похоже, кто-то — не иначе женщина — болтала с подругой, рассказывая ей, какого цвета лак для ногтей она накануне приобрела или на какую диету с сегодняшнего дня садится.
Наконец трубку подняли.
— Алло! «КупиДОН» слушает!
— Моя фамилия Берц. Я — ваш клиент. Хочу перетолковать с кем-нибудь их руководства.
— Не могли бы уточнить, с кем конкретно?
— С человеком, рангом повыше.
— Сейчас выясню.
В трубке раздался щебет. «Мессиан — догадался Берц. — Кажется, «Пробуждение птиц».
Несколько минут с удовольствием слушал экзотические даже для Африки трели и переливы. Пока не послышался голос:
— Господин Берц, в данный момент на месте только финансовый директор. Будете разговаривать?
— Конечно!
— Тогда соединяю!
Снова — щелчок. Секретарша, видимо, перепутала кнопки, ибо в трубке снова раздался птичий зов.
— Извините! Маленькая техническая неисправность, — обратилась к нему снова. — О, уже исправила! Соединяю повторно.
— Слушаю, господин Берц!
— Добрый день! Я к вам по очень деликатному вопросу.
— К нам с иными и не обращаются.
— С недавних пор я — клиент «КупиДОНа».
— Мне это известно. Наша фирма очень уважительно относится ко всем, кто обратился за помощью. Можно даже сказать, души в них не чает.
— Спасибо на добром слове!
— Так какая у вас проблема?
— Видите ли, я заключил договор, — замялся Берц.
— И это мне ведомо. Как и деликатное содержание документа. Так что эту часть можете опустить. Переходите к сути.
— Приятно беседовать с компетентным человеком, — облегченно вздохнул Берц. — Так вот, за ту самую, как вы изволили выразиться, деликатную услугу я перечислил энную сумму.
— Мы её получили. А вы переживаете, что деньги не дошли? Это вас тревожит?
— Нет!
— Тогда что?
— Понимаете, оказалось, что надобность в подобной любезности отпала. Однако бизнес есть бизнес, и я согласен уплатить разумную неустойку.
— Вы хотите сказать, что ваша дочь…
— Да, да! — перебил собеседника Берц. — Надо же случиться такому: она влюбилась. Причем взаимно. Вскоре после того, как я обратился к вам за помощью. Этакий форс-мажор наоборот. Иными словами, второй жених нам ни к чему.
— Вернемся, однако, к первому. Вы имеете в виду парня, с которым Ирена познакомилась на выставке лунных минералов?!
— Того самого! Но откуда…
— От, извините за нетактичность, верблюда!
— Так это…
— «Это», «это», уважаемый! Вы даже представить себе не можете, какая часть полученного от вас гонорара ушла на то, дабы добиться разрешения НАСА на организацию, без малейшего преувеличения, уникальной экспозиции. Кстати, до Киншасы лунный грунт экспонировался лишь в трех местах — в Хьюстоне, Хантсвилле и на мысе Канаверал. Исключительно на базах Национального управления по аэронавтике и исследованию космического пространства США. Такое впечатление, что янки над ним дрожат куда больше, чем над содержимым Форт-Нокса.
— Мы несколько отклонились от темы разговора.
— Ах, да! Извините! И продолжим. Вспомните, откуда вы узнали о проведении выставки?
— Где-то услышал. А может, по ТВ рекламировали.
— Не забывайте: экспозиция для широкой публики была закрытой.
— Ну, не исключено, кто-нибудь сказал в офисе.
— Уже теплее… Однако не сказал, а вручил пригласительный билет. На две персоны. И сделала это, как и положено по должности, секретарша. Которая ненавязчиво (иного тона вы, как шеф, не восприняли бы) дала понять, что живущую, по сути, в добровольном заточении Ирену поход на столь редкое мероприятие наверняка развлечёт.
— Даже так?!
— А что же вы думали? Мы все стараемся сделать максимально деликатно. В данном случае — сверхделикатно. Ведь именно таковым было одно из главных условий контракта.
— Но ведь я мог проигнорировать совет. Или дочь — отказаться от заманчивого предложения.
— Существовало, по крайней мере, три запасных варианта. Неужели, переворачивая полмира верх дном, позволительно надеяться на «авось»?
— Снимаю все претензии. И восхищаюсь работой «КупиДОНа»! Даже такого старого лиса, как я, провели.
— Совет да любовь молодым!
Отключившись, Берц расстроено покачал головой. Нет, его волновала не потраченная сумма. Тем более, что она до последнего макута ушла на дело. Переживал из-за провалов в памяти. Надо же, начисто забыть о совсем свежем событии — пригласительных билетах. А ведь, если глядеть правде в глаза, подобный конфуз с ним случается не впервые. Неужели так быстро сдает? Он, железный Стеф, чья воистину мертвая хватка хорошо известна не одному поколению коммерсантов всех мастей и направлений?
Не снизить бы рейтинг!
Глава 34
Местом венчания, по настоятельному требованию тестя, активно поддержанном новобрачной, выбрали маленькую церквушку на атлантическом побережье Конго, в местах столь дорогих сердцу невесты.
— Милый, — словно уловила его настрой Ирена, — только в таком вот узком кругу и прочувствуешь сполна прелесть и значение происходящего.
Разве женщина бывает неправой?
Сам обряд, вечное таинство для влюбленных сердец, провели настолько приподнято, что червячок сомнений, поперхнувшись, тут же заткнулся.
Медовую неделю новобрачные провели на «Толбе» — небольшой яхте Клода, которую по его приказу предусмотрительно пригнали на побережье. Обнимая молодую супругу, Клод сквозь тонкую ткань ощутил, как невероятно упруго и до умопомрачения холмисто-извилисто ее тело.
Вот из-под кружевных трусиков, словно Венера из пены, вынырнул восхитительный темно-кудрявый треугольник. У него перехватило дыхание. И в тот же миг, словно путник в пустыне, он припал исстрадавшимися губами к вожделенно и призывно подрагивающей плоти. Взаимные ласки, кажется, продолжались до бесконечности. А может, для них время попросту остановилось.
Вот тело Ирены начало сначала мелко, а потом все сильнее и сильнее подрагивать. Он, тем не менее, продолжал катать горошинку клитора в губах. Вот девушку уже колотит горячечный озноб. Клод своего занятия не прекращает. И, наконец, невеста исходит нечеловеческим криком, как будто ее только что четвертовали, предварительно распяв на дыбе. Более опытный Клод призывает любимую вести себя осмотрительнее. Неровен час, кто-то из гостей может случайно услышать — и, не исключено, уже услышал.
— Милый, я, наверное, впервые в жизни сошла с ума. Но к черту любые условности!
