Эллисон Бреннан - Умолкшие
– ФБР тоже участвует? – спросил он.
– По этому делу работаем вместе с полицией. Оно немножко необычное. – Кинкейд не хотелось объяснять свое непонятное положение. Вместо этого она показала Майлзу фото с убитой крысой и надписью.
Уэст закрыл глаза и медленно покачал головой.
– Все чаще хочется уйти на пенсию… Хочешь на мое место?
– У меня свое есть.
– Ладно, передумаешь – добро пожаловать. Нам тебя недостает.
– Я тоже немножко скучаю.
Работа в морге странно успокаивала Люси. Атмосфера была умиротворяющей, люди – профессиональны, и хотя день на день не приходился, все шло согласно устоявшемуся порядку. Каждый труп был загадкой, которую надо решить, – умер ли человек естественной смертью, в результате несчастного случая или преступления.
Майлз достал документы по Николь Беллоуз.
– Команда Шейлы готовит тело. Проститутка?
– Мы не знаем, работала ли она в последнее время, – сказала Люси.
– Я не осуждаю ее, Кинкейд. Никто не заслуживает такой смерти.
– Но нам важно точно узнать. Я надеялась, что вы замолвите за меня словечко. Чтобы мне разрешили присутствовать при вскрытии.
Он снова рассмеялся.
– Незачем мне за тебя просить. Одевайся. У нас не хватает рук, как и в любом морге. Твой диплом патологоанатома еще действителен. Ты ведь уже работала с Шейлой…
Люси помнила Шейлу. В морге была большая текучка среди ассистентов патологоанатома из-за низкой зарплаты, урезания бюджета и стажировки, но старшие патологоанатомы все же, как правило, задерживались, заняв свою нишу. Словно подтверждая ее мысли, когда Шейла вошла в помывочную, за ней вошли два ассистента, оба не знакомые Люси, мужчина и женщина.
– Шейла, вот тебе еще пара глаз, – сказал Майлз. – Эта перерезанная глотка интересует федералов.
– Как дела? – спросила Шейла. Она представила ей Энн и Бена, двух стажеров с биофака университета Джорджа Вашингтона. Не так давно Люси была в их положении.
Они поболтали, моя руки, и Люси сразу же почувствовала себя уютно в знакомой обстановке.
Ритуал вскрытия был почти убаюкивающим. Тело жертвы уже было взвешено, сфотографировано и вымыто – в случае убийства брали соскоб из-под ногтей, обрабатывали одежду, расчесывали волосы, делали все, чтобы найти следы хоть каких-то улик, которые запечатывали в пакетики и хранили в герметичной комнате. Кровь или влажный биоматериал сначала сушили, чтобы не дать заплесневеть или разложиться.
Жертва была обнаружена в трусиках и топе – стандартная ночная одежда для большинства женщин в жару. Все было в крови и теперь висело в сушилке.
Вне всякого сомнения, Николь Беллоуз истекла кровью из рассеченной артерии после того, как киллер перерезал ей горло, но им необходимо было все тщательно осмотреть и определить, была ли она перед смертью избита или изнасилована, или находилась под действием наркотиков. Биологические следы могли вывести на ее убийцу; коронер и судмедэксперт были важными членами следственной бригады, и, поработав в прошлом году в морге, Люси по-новому, гораздо выше оценивала эту важную часть расследования.
Она отошла в сторону, чтобы Шейла могла приступить к своему делу. Процесс был стандартным, и патологоанатомы сверялись с контрольной таблицей, чтобы удостовериться, что сделали все основные операции, – если дойдет до суда, все, что они делают сейчас, будет иметь куда большее значение.
Пока Шейла с помощниками занимались телом, Люси рассматривала запечатанные пакетики с уликами на дальнем столе. Пока ничто не показалось ей важным.
Она взяла телефон и поискала среди снимков те, которые сделала на месте преступления.
Убийца Венди Джеймс тоже оставил записку.
Явной связи между Венди Джеймс и Николь Беллоуз не было, но то, что убийцы в обоих случаях оставили записки, было странным.
В первом случае была импровизация. Эта болтливая сука уже не издаст ни звука. А во втором – явный перепев детской песенки. Смотри, как бегут шесть мышек слепых…
– Судя по углу раны, – сказала Шейла, отвлекая Люси от размышлений, – я могу с полной уверенностью заявить, что убийца был выше жертвы. – Она постучала по карте. – Убитая не ниже пяти футов шести дюймов. Не могу сказать, насколько высок убийца, но определенно на несколько дюймов выше.
– А если она стояла на коленях? – спросила Люси.
Шейла задумалась.
– Нет. Тогда разрез шел бы под углом вверх, особенно в конце. Этот под совершенно прямым углом. Лезвие не зазубренное. Он резанул ее с такой силой, что рассек несколько капилляров в ее гортани. Приставил нож к мягкому участку под подбородком и без промедления провел глубокий разрез, рассек трахею и сонную артерию. Она умерла сразу же от сильного кровотечения.
– Это точно не изнасилование, – сказала Люси.
– Никаких следов недавнего проникновения – ни вагинального, ни анального, ни орального. Но я нашла кое-что, что может показаться тебе интересным.
Люси посмотрела на стол. Грудная клетка и брюшина Николь были вскрыты. Кинкейд уставилась на полностью сформировавшийся зародыш.
– Она была беременна…
– Недель четырнадцать. Я сделаю стандартные анализы и ДНК. Найдешь подозреваемого, и я скажу тебе, он ли отец.
– Это хороший мотив, – сделал заметку Майлз.
Мотив мотивом, но крыса-то в умывальнике зачем? Беременность Николь никак не была связана с запиской на зеркале…
Люси вышла из комнаты, чтобы послать Ною сообщение о беременности Николь, затем вспомнила, что работает над этим случаем вместе с полицией. Она отправила сообщение Джейни, затем сделала пометку для себя составлять отчеты для Ноя в конце каждого дня.
Когда Кинкейд вернулась в прозекторскую, Шейла как раз закончила зашивать тело.
– Тут всё, – сказала она. – Ты знаешь, что знаю я; помимо результатов экспертизы, будет официальный отчет.
Шейла сняла перчатки и бросила их в бачок. Ее ассистент начал обмывать тело, чтобы его можно было положить в камеру до выдачи родственникам.
Кто хотел твоей смерти? От кого ты бежала? От отца ребенка?
Возможно, Ной прав и это обычное убийство. Но пока Люси занимается этим делом, она будет докапываться до правды. Мертвые не могут говорить, но за них говорят их жизнь и смерть.
Бен знаком подозвал Шейлу.
– Вы не знаете, что это такое? – Он приподнял левую руку Николь. Она была темнокожей, но ладони ее были на несколько тонов светлее. В середине одной из ладоней еле заметно виднелись три цифры.
– Она что-то записала, – сказала Шейла. – Комбинацию замка? Дату?
Люси наклонила голову набок. 565.
Она присмотрелась внимательнее.
