Нора Робертс - Потрясающий мужчина
– Кажется, здесь – до восьми с минутами. – Он вынул одну руку из кармана и нажал какие-то клавиши. – Да, точно. Я выключил монитор в восемь семнадцать, покинул здание и поехал домой.
– Сами или с водителем?
– Сам. Я держу здесь машину. Зачем ставить работников в зависимость от моего настроения?
– Надо же, как демократично! – «И очень неудобно», – добавила про себя Ева: она предпочла бы, чтобы у него оказалось твердое алиби. – Что потом?
– Выпил бренди, принял душ, переоделся. У меня был назначен поздний ужин с одним человеком.
– Насколько поздний? Что за человек?
– Я прибыл на место ровно к десяти. Не люблю опаздывать. Я был в гостях у Мадлен Монмар.
Ева вспомнила роскошную блондинку с чувственным ртом и миндалевидными глазами.
– Актриса?
– Да. Кажется, мы с ней повздорили. Вам от этого легче?
Она пропустила сарказм мимо ушей.
– Кто-нибудь может подтвердить, где вы были между восемью семнадцатью и десятью вечера?
– Возможно, меня видел кто-то из слуг. Но я слишком хорошо им плачу, так что, боюсь, они подтвердят любые мои слова. – Он нахмурился. – Еще одно убийство?
– Лола Старр, проститутка с лицензией. В ближайший час прессе будут сообщены кое-какие подробности.
– Но не все?
– Вы могли бы соорудить глушитель для старинного пистолета, Рорк?
Выражение его лица не изменилось.
– Когда-то увлекался подобными вещами. У вас утомленный вид, Ева. Наверное, всю ночь не смыкали глаз?
– Такая работа. Вы были знакомы с Лолой Старр?
Она запустила руку в портфель и достала фотографию, найденную в квартире Лолы: милая девушка-эльф с бойкой улыбкой до ушей.
Фотография легла на стол, и глаза Рорка сверкнули. На сей раз Ева расслышала в его голосе нечто, напоминающее жалость.
– Разве в таком юном возрасте выдают лицензию?
– Четыре месяца назад ей исполнилось восемнадцать. В день своего восемнадцатилетия она подала запрос о выдаче лицензии.
– Господи, о чем она думала?! – Рорк оторвался от фотографии и поднял глаза на Еву; в них действительно читалась жалость. – Нет, я не был с ней знаком. Проститутки – это не для меня. Дети тоже. – Он взял фотографию, обошел стол и подал ее Еве. – Сядьте.
– Вы когда-нибудь…
– Да сядьте вы, черт возьми!
Он с внезапной яростью схватил ее за плечи и принудил опуститься в кресло. От неожиданности она едва не выронила портфель, из него на пол высыпались фотографии Лолы – уже без бойкой улыбки до ушей.
Ева могла бы дотянуться до них первой – реакция у нее была не хуже, чем у Рорка. Но что-то заставило ее помедлить – возможно, она хотела, чтобы он это увидел.
Рорк нагнулся и поднял фотографию, сделанную на месте преступления. Его глаза расширились.
– Господи боже мой! – проговорил он чуть слышно. – И вы считаете, что я на такое способен?
– То, что я считаю, к делу не относится. Я расследую… – Она осеклась, почувствовав на себе его разъяренный взгляд.
– Считаете, что я способен на такое?! – повторил он еще тише, еще более зловеще.
– Нет. Я просто выполняю свою работу.
– Дрянь, а не работа!
Она собрала фотографии и закрыла портфель.
– Не без этого…
– Как вы можете спать по ночам, насмотревшись на такие прелести?!
Ева вздрогнула. Через мгновение она пришла в себя, но от него ничего нельзя было скрыть. Ее болезненная реакция заинтриговала Рорка, ему даже стало совестно, что он причиняет ей мучения.
– Мне помогает уверенность, что я доберусь до мерзавца, который это совершил! – Ева вскочила и взглянула на него в упор. – Дайте пройти!
Но Рорк не посторонился. Его теплая рука легла на ее одеревеневшую руку.
– Человек в моем положении вынужден разбираться в людях – быстро и безошибочно. Я вижу, что вы близки к срыву.
– Говорю вам, дайте мне пройти!
Ева попыталась вырвать руку, но ей это не удалось.
– Он будет делать это снова, – тихо сказал Рорк. – Вы сходите с ума, потому что не знаете, когда, где и кто следующий на очереди.
– Нечего анализировать мою психику! У нас в управлении кишмя кишат психологи. Это их дело – им хорошо платят.
– Почему же вы их избегаете? Вы ведь из кожи вон лезете, лишь бы не попасть на проверку!
Ева сузила глаза. Как он мог узнать о проверке?! Рорк улыбнулся, но в его улыбке не было и намека на веселье.
– У меня неплохие связи, лейтенант. Вам надлежало явиться на психологическое тестирование несколько дней назад. Стандартная полицейская процедура после оправданного применения оружия, приведшего к летальному исходу. Летальный исход имел место в ту же ночь, когда убили Шерон?
– Не лезьте в мои дела! – взвилась она. – Плевать я хотела на ваши связи!
– Чего вы боитесь? Что страшного они могут разглядеть, когда заглянут в вашу головку?
– Ничего я не боюсь!.
Она наконец вырвала руку, и тогда он провел пальцами по ее щеке. Это было сделано так неожиданно и с такой нежностью, что Еву обдало жаром.
– Позволь мне помочь тебе.
– Я… – Она чуть не сказала что-то очень важное, но вовремя опомнилась; ей хватило силы воли, чтобы сухо закончить: – Я сама разберусь. Завтра в любое время после девяти утра вы сможете забрать свой пистолет и патроны.
– Ева!
Но она уже шла к двери, изо всех сил стараясь держаться независимо.
– Я хочу увидеться с тобой сегодня вечером.
– Нет! – бросила она через плечо.
Рорк испытывал страшный соблазн кинуться за ней вдогонку, но не двинулся с места, а негромко произнес:
– Я могу помочь расследованию.
При этих словах она, конечно, не могла не остановиться, не обернуться. Если бы не горькое разочарование отвергнутого воздыхателя, он бы, наверное, рассмеялся – такое невообразимое сочетание подозрительности и упрямства было в ее взгляде.
– Каким образом?
– У меня есть общие знакомые с Шерон. – Он заметил, как упрямство сменилось в ее глазах интересом, но подозрительность осталась. – Не нужно прилагать больших интеллектуальных, усилий, чтобы понять, что ты ищешь связь между Шерон и девочкой, фотографии которой носишь с собой. Я подумаю над этим.
– Информация подозреваемого не имеет большого веса для следствия, – заявила Ева и добавила, не дав ему возразить: – Впрочем, если хочешь, можешь поделиться со мной результатами своих размышлений.
Он выдавил улыбку.
– Ладно, поделюсь, лейтенант. Пока что отсыпайся.
Когда дверь за ней закрылась, Рорк как по команде перестал улыбаться. Некоторое время он раздумывал, потом привел в действие частную, защищенную линию связи.
