Елена Арсеньева - Час игривых бесов
Да пусть что хотят, то и думают, на всякий чих не наздравствуешься, решила сердито Алена и продолжала передвигаться, еле касаясь ногами пола.
Наконец она достигла поворота коридора. С трудом удалось сообразить, что теперь она смотрит в зал от задней стенки сцены. Сколько раз влюбленная писательница сидела вон там, недалеко от окна, и пыталась за черной шторкой, из-за которой появлялись на маленькой сцене танцоры и актеры, разглядеть своего обожаемого Игоря! Сколько раз пыталась поймать мельканье его улыбки, сиянье его глаз, когда он летал в танце, как ослепительная птица!
А теперь она выслеживает его, как будто...
И тут Алена мигом забыла, о чем думала, обо всем на свете забыла, потому что увидела в зале человека. Но это был не Игорь. Неяркая голая лампочка, висевшая на шнуре, выхватывала из темноты лишь самую середину зала, оставляя все углы погруженными в темноту, и Алена только и смогла рассмотреть, что это среднего роста, широкоплечий парень в короткой черной куртке с меховым воротником и в джинсах. Кажется, у него были довольно светлые, стриженные ежиком волосы. Он стоял, нагнувшись над каким-то бесформенным мешком в углу (ага, теперь понятно, кто и что волок), и доставал из этого мешка что-то, тихонько звенящее.
Вот интересно, что это такое? Может, строитель клад нашел среди развалин?
В эту минуту по Рождественской улице за окнами «Барбариса» прогрохотал по рельсам запоздавший трамвай. Лампочка под потолком качнулась, отбрасывая причудливые тени и вырывая из темноты углы зала, и Алена увидела, как в руке незнакомого парня вспыхнул блик света – вспыхнул на чем-то, очень хорошо ей знакомом... В следующий миг она не столько разглядела, сколько догадалась, что свет бликует на часах с браслетом, которые парень вовсе не достает из какого-то там мешка, а снимает с чьей-то бессильно повисшей руки.
Рука принадлежала человеку, который лежал, скорчившись, в углу.
Странно – сначала Алена узнала часы. Это был тот самый «Ориент», который она в прошлом году подарила Игорю. И только потом до нее дошло, что там, в углу, лежит Игорь.
Она не закричала только потому, что в первую секунду не поверила глазам, подавилась ужасом, ошеломлением. А в следующий миг прижала руку ко рту, глуша этот рвущийся крик и понимая: если выдаст себя, то пропадет. Этот человек в черной куртке убьет ее, и тогда она уже ничем не сможет помочь Игорю!
Может быть, он еще жив?..
От резкого движения сумка, висящая на манжете ее дубленки, предательски зашелестела, и парень в куртке разогнулся, повернул голову. Но за полсекунды до того мига, как он увидел бы Алену, она успела отпрянуть в темноту, за угол.
– Кто тут? – послышался напряженный, ломкий от страха голос. – Моська, ты?
Моська?!
Алена судорожно вздохнула, вжимаясь в стену. Ее затрясло так, что ананас предательски заколыхался, сумка снова зашелестела, а потом... а потом многострадальное дно наконец прорвалось, и чертов ананас с мягким стуком вывалился на пол.
«Да я не моська, а слон!» – мелькнула идиотская мысль, но в следующее мгновение ни одной мысли в голове Алены не осталось, потому что совсем рядом грянул выстрел, и сразу за ним – второй. Она увидела, как пули одна за другой вошли в мягкую древесину дверного косяка...
Алена втиснулась спиной в стену, занятая только одним: не упасть, не броситься бежать, не выдать себя. Но шансов, кажется, не было... послышались шаги, они приближались.
Алена перестала дышать.
И вдруг шаги замерли, потом послышался насмешливый свист, и Алена увидела, как из комнаты протянулась рука в черном овчинном манжете и что-то подняла с полу. Это «что-то» было длинное, серое, оно болталось на какой-то веревке...
Алену чуть не вырвало, когда она поняла, что парень нашел крысу, убитую Игорем (сколько он их тут успел настрелять?.. Ох, кажется, не напрасно санэпидстанция закрыла «Барбарис»!), и, видимо, решил, что это его жертва, что это он сам ее подстрелил. Наверное, он посчитал, что именно эта крыса напугала его шумом.
«Идиот! – судорожно сглотнув, подумала Алена. – Повезло мне».
«Идиот! – качнув головой, подумал человек, стоящий буквально в двух шагах от Алены, под прикрытием зеркала, невидимый и неслышимый для нее. – Повезло ему!»
И опустил пистолет, который держал в руке.
Между тем парень отшвырнул крысу и, такое ощущение, немного успокоился. Зазвучали удаляющиеся шаги.
Алена вслушивалась в них с таким облегчением, какого, пожалуй, не испытывала никогда в жизни. У нее даже голова закружилась от этого ошеломляющего ощущения покоя и безопасности.
Шаги замерли. Мгновение тишины... И внезапно, так же отчетливо, как если бы она видела это своими глазами, видела даже сквозь стену, к которой прижималась, Алена поняла, что делает в это мгновение страшный незнакомец: он стоит над Игорем и целится из пистолета ему в голову. Чтобы добить!
Значит, Игорь еще жив? Пока жив?
Пока?!
И все, мыслей никаких не осталось. Страха тоже. Осторожность... да какая, к черту, осторожность! Нормальные человеческие эмоции исчезли. Осталась только неконтролируемая, первобытная, почти звериная ярость существа, у которого сейчас отнимут самое дорогое, самое любимое.
У нее отнимут самое главное, самое необходимое, то, что ценится больше ее собственной, жалкой и никчемной жизни, то, что составляет самый смысл ее существования!
Алена подхватила ананас, лежащий у ее ног, рванулась за угол и швырнула ананас в голову человека, который стоял шагах в пяти от нее, целясь из пистолета в Игоря...
Ну да, еще миг – и она опоздала бы.
Однако успела вовремя!
В первую минуту Алене показалось, что коротко стриженная светловолосая голова от удара ананасом разлетелась на части с влажным, чмокающим звуком. Тошнота подкатила к горлу... Но тотчас Алена сообразила, что ошибочка вышла: к сожалению, это не голова – это ананас разбился на части!
Удар, однако, оказался крепок: парень шатнулся в сторону, схватился за виски, выронил пистолет. В тот же миг что-то глухо шпокнуло за Алениной спиной, а из-под ног парня брызнула пыль. Он подскочил так высоко, словно его ожгли раскаленным прутом по ногам. И снова этот странный звук, какой издает пробка, вылетевшая из шампанской бутылки, и снова брызнула пыль из-под ног несостоявшегося – какое счастье, что несостоявшегося! – убийцы...
Парень взвизгнул коротким заячьим визгом и кинулся наутек. Скрежетнул ключ в замке, металлически лязгнул засов, задребезжала дверь – Алена поняла, что парень выбежал через главный вход «Барбариса» на Рождественскую улицу.
Выбежал – и словно бы перестал существовать для нее. Теперь вообще все перестало существовать, перестало иметь значение для Алены: следы на улице, странные, пугающие звуки за спиной, фонтанчики пыли... все, вообще все сделалось неважным, почти нереальным, кроме вот этой темной фигуры, неподвижно лежащей на пыльном полу. И, наверное, не было в жизни минуты более страшной, чем та бесконечно длинная минута, пока Алена подходила к Игорю, наклонялась над ним, разглядывала его голову с кровавой полосой, трогала слипшиеся от крови волосы, поднимала и отшвыривала валяющийся рядом окровавленный арматурный прут...
