Кейси Майклз - Мэгги без царя в голове
— Ах, Мэгги, ты такая шутница! Но я-то знаю, что ты — верная подруга. Верная подруга Берни и, конечно, моя подруга, раз ты спасла мне жизнь. Я никогда этого не забуду, Мэгги. Никогда, правда-правда.
— Может, все-таки попытаешься? — с надеждой спросила Мэгги, а Сен-Жюст сделал вид, что очень занят своим моноклем, сохраняя невозмутимое выражение лица.
— Не глупи. Ой, чуть не забыла. Я же тебе кое-что принесла. Нашла прелестную безделушку на днях у Тиффани.
— Вера, перестань. Правда. Хватит подарков.
— Они давят на нее, поймите, мисс Симмонс. Подарки и другие проявления доброты или восхищения. Ей куда комфортнее, когда ее игнорируют, — объяснил Сен-Жюст.
Венера достала из необъятного баула голубую коробочку от Тиффани и кинула ее Мэгги, но Мэгги не поймала, потому что уставилась на Сен-Жюста.
Сен-Жюст поднял коробочку и протянул ее Мэгги.
Мэгги развязала тесемку, открыла коробочку и вынула ее содержимое. Из мягкой голубой ткани выскользнула маленькая серебряная ручка от Тиффани.
— Какая прелесть.
— Скажи «спасибо», — подсказал Сен-Жюст.
— Спасибо, Вера.
— Я знала, что тебе понравится, — произнесла Венера в нос. — На ГиТЛЭРе я заметила, что ты пишешь ручкой «Бик». Это же мовитон! Ты сейчас в моде, твои книги — в списке бестселлеров. Смотри, я сделала на ней гравировку!
Сен-Жюст взял ручку и прищурился, чтобы рассмотреть крошечные буквы:
— «Мэгги Келли, героиня». Весьма содержательно.
— Я знаю. Сначала я хотела написать: «экстраадинарная героиня», но это слишком длинно. К тому же я не уверена, что знаю, как пишется «экстраадинарная». — Сен-Жюста передернуло от ее произношения. — Ну как, Мэгги, тебе нравится? Тебе действительно нравится? Ты с нею можешь раздавать автографы. Хотя постой, ты же их не раздаешь.
— Вообще-то раздаю. Иногда. — Мэгги посмотрела на Алекса в надежде, что он спасет «экстраординарную героиню».
— Ну, хватит об этом. Объясни, что конкретно ты сказала репортерам, — переменил тему Сен-Жюст.
Венера явно гордилась собой:
— О, я была потрясающа. Я им сказала: «Никто из друзей, настоящих друзей Берни, в жизни не поверит, что она могла кого-то убить. Даже если он это заслужил. Я совершенно уверена, что манхэттенский суд — самый справедливый суд на просторах нашей великой Америки».
Мэгги уронила голову на руки:
— О господи, она ее уже арестовала и собирается судить.
— Мэгги права, мисс Симмонс, вы же знаете, что Берни еще не арестована.
— О, ну это вопрос времени. Но я уверена, что это была самозащита.
— Вон. — Мэгги вскочила, прежде чем Сен-Жюст смог ее удержать. — Пошла вон, Вера. Поняла? Не звони и не пытайся увидеть Берни. И моли бога, чтобы никогда больше с ней не встречаться после того, как она узнает, что ты тут наговорила.
— Я… я не понимаю, — проблеяла Венера, вставая с кресла. Она сгребла сумку и загородилась ею от Мэгги. — Я что-то не то сказала? Я действительно сказала что-то не то? — Венера отступала к двери.
— Ты выбрала несколько… неудачные слова, — Сен-Жюст проводил Венеру до двери.
— Я ничего плохого не имела в виду. Мне казалось, что это вполне хорошие слова.
— О своих дурацких книжонках ты тоже так думаешь, — мстительно ответила Мэгги. Сен-Жюст быстро вытолкал Венеру и закрыл за ней дверь, как раз вовремя — с той стороны в дверь вонзилась шариковая ручка. — Черт, Алекс, с такими друзьями, как Вера, Берни никаких врагов не надо.
— Это уж точно. Но если мы правы и Берни невиновна, значит, как минимум один враг у нее есть.
Глава 7
Мэгги разрывалась на части. Одна ее половина хотела заняться раскопками в квартире миссис Голдблюм в поисках дневников, приклеенных к нижним сторонам ящиков комода или спрятанных за картинами. Другая половина понимала, что в данный момент ее главная задача — помочь Берни в час ее испытаний, как сказал бы Сен-Жюст.
Так что Мэгги всего лишь заглянула за одну очень подозрительную картину, на которой, по всей видимости, была изображена черная кошка в черной комнате, в надежде найти там сейф. Увы, сейфа за картиной не оказалось, и Мэгги мужественно вернулась в собственную квартиру… где и обнаружила Берни, которая сидела на диване, облаченная в бирюзовую шелковую блузку и широкие черные брюки. Берни была в полной боевой раскраске. Одну ногу Берни положила на кофейный столик.
Нога эта была босой, а между пальцев торчали косметические тампоны. В комнате воняло лаком для ногтей.
— Что ты делаешь? — Мэгги задумалась: чем она больше расстроена — тем, что Берни не скорчилась на диване, охваченная ужасом, или же неприятным запахом лака. А еще говорят, что у курильщиков плохое обоняние.
Берни окунула кисточку в пузырек с огненно-красным лаком и сосредоточилась на ногте большого пальца.
— Понимаешь, Мэгги, тут одно из двух: или я умру от ужаса, или буду сражаться. Ты что, еще не поняла, что меня подставили?
— Ну, вообще-то мы с Алексом пришли к такому же выводу. Но ты же говорила, что ничего не помнишь?
— Не помнила. И не помню. Но твердо знаю, что не убивала Бадди. Я бы лучше заложила его копам за то, что разыграл свою смерть. Или сдала бы негодяйскую сволочь налоговой полиции за уклонение от налогов — последние лет пять до того шторма он не заполнял налоговых деклараций. Я, кстати, настояла на том, чтобы заполнять их по отдельности, как и на том, чтобы заключить брачный контракт. Зачем мне его убивать? Я бы лучше навещала его в тюряге раз в месяц, приносила бы ему чернослив в кулечке. Он терпеть не мог чернослив.
— Ну да. — Мэгги присела на диван напротив. — Это в твоем духе. Помучить его как следует.
— Да, точно. К тому же я бы не стала убивать его у себя дома. Это же не имеет смысла.
— Имеет — если хочешь потом апеллировать в суде к тому, что это не имеет смысла. — Мэгги разглядывала Берни, которая недрогнувшей рукой покрывала лаком очередной ноготь. — Но ты права. Ты бы не стала… Погоди, ты заставила Бадди подписать брачный контракт?
Берни свободной рукой откинула со лба спутанные локоны.
— Ну да. Их тогда все подписывали. Выйти замуж без контракта было бы моветоном.
— «Мовитоном», как сказала бы одна особа. — Мэгги достала никотиновый ингалятор и глубоко затянулась очередной порцией бесполезных химикалий. — Так Бадди ничего бы не получил в случае развода? Или в случае твоей смерти?
— Точно. Он был страховым агентом, и не слишком успешным. Ему даже пришлось устроиться на вторую работу, когда любовный угар прошел и я перестала его содержать. Кёрк хоть и был земляным червяком, но при разводе поступил со мной по справедливости. Я смогла купить этот дом в Коннектикуте. Он записан на мое имя.
