Дайанна Кастелл - Запретные желания
— Придется мне покупать новый стол.
— Думаешь, мы его сломали?
Он посмотрел ей в глаза, потерся носом об ее нос и срывающимся голосом произнес:
— Разве я смогу за ним работать после этого? Никакой надежды сосредоточиться.
— И много столов тебе пришлось покупать? Грифф не торопился с ответе, на пару секунд он закрыл глаза, прежде чем ответить:
— Этот стол простоял здесь пятнадцать лет. Дело в тебе, Шарлотта. Другой такой нет. — Он облизнул губы, затем провел языком по ее губам, и она ответила ему тем же. — Я понятия не имею, почему ты здесь оказалась, но я чертовски рад тому, что ты здесь.
Он провел ладонью по ее волосам, приглаживая их, затем поцеловал ее в висок. Движения его были такими нежными, такими ласковыми, а поцелуй тронул ее до глубины души.
— Ты необыкновенная женщина.
Шарлотта никогда прежде не чувствовала такой близости с мужчиной, и эта близость далеко не исчерпывалась сексом. В этом чувстве содержалось что-то еще, нечто более важное, нечто взаимное.
— Я поблагодарю Джейден Карсуэлл за то, что она свела нас вместе.
Взгляд Гриффа неожиданно прояснился. Плечи его словно напряглись, хотя даже при ярком свете заметить это было трудно. Однако весь он как-то изменился.
— Секс с тобой был незабываемым. Лучший секс в моей жизни. Тебе стоит давать уроки.
— Уроки?
— Ну да, вести курс «Как доставить мужчине удовольствие».
Шарлотте вдруг стало зябко. Нет, ее уже бил озноб. Сердце защемило от холода.
— Я думаю, что это ты должен давать такие уроки, а не я.
— Ты хорошая партнерша, Шарлотта. — Грифф подмигнул ей. Это был такой дешевый жест, типа «спасибо, я пошел». Он отвернулся, и Шарлотта почувствовала себя так, словно ее одурачили и использовали.
Грифф завернул презерватив в бумагу, в один из смятых ею в приступе страсти документов, и бросил в корзину для бумаг. Не оглядываясь он поднял с пола юбку и швырнул ей.
— Теперь нам не придется страдать от любопытства. Мы все знаем друг о друге, и на этом можно поставить точку.
Трус! Жалкий трус! И врать совсем не умеет! Ладно, подумала Шарлотта, ведь для нее это тоже должен был быть только секс, по крайней мере вначале, но потом… Потом что?
— Ты из кожи вон лез, чтобы доставить мне удовольствие.
Грифф перестал собирать одежду и, повернув голову, уставился на нее. Взгляд его был совершенно непроницаемым. Совсем не таким, как раньше, когда в его глазах горел огонь. Огонь желания. Он желал ее: Тогда.
— Считай, что я хотел произвести на тебя впечатление своей техникой.
И Грифф вернулся к прежнему занятию — сбору разбросанных по полу вещей. Если он швырнет ей еще что-то из ее одежды, она закричит и задушит его своим бюстгальтером. Для нее то, что произошло между ними, было больше, чем секс, и, что бы там он ни говорил, не такой был Грифф парень, чтобы вот так запросто рвать с той, о которой столько думал.
Он бросил ей туфлю, и Шарлотта швырнула ею в него, угодив ему по спине.
— Эй! — Грифф обернулся и посмотрел на нее.
— Я не верю тебе. У нас было что-то посерьезнее заурядного перепиха. Для тебя это было важно. Ты старался для меня.
— Техника, все дело в ней.
— Своей техникой ты мог бы сам себя довести до оргазма, и к черту меня, но сейчас было иначе. Ты старался, чтобы нам обоим было хорошо, чтобы мы были как одно — вместе. — Шарлотта соскочила со стола. В этот момент Грифф заправлял рубашку в брюки. Она ткнула его кулаком в грудь, они почти соприкоснулись телами. Шарлотту пронзила острая боль разочарования. Прикоснуться к нему лишь для того, чтобы ударить?
— Ты хочешь убедить меня в том, что все это только секс, но это не так.
Гриффин направился к двери.
— Думай, что хочешь, Шарлотта. И все-таки это был только секс, но не последнюю роль сыграло и то, что мы так долго друг к другу приглядывались. — Он посмотрел на нее:
— Все было очень хорошо. Просто классно. Пусть не самый лучший секс, но…
— Ты сказал, что секс был самый лучший.
— А разве не это хочет слышать каждая женщина? Но сейчас тебе нужна правда, верно я говорю? Я не хочу, чтобы ты подумала, будто этот короткий эпизод значит больше того, что он в действительности значит. Я не хочу причинять тебе боль, Шарлотта, но между нами ничего нет и не будет. Никогда. Вот это я могу тебе обещать. А теперь будь паинькой и не забудь выключить свет, когда будешь уходить. Дверь запирается автоматически, так что тебе не придется прибегать к каким-то уловкам, как это было, когда ты входила сюда.
— Будь паинькой? Это ты мне говоришь? — Шарлотта швырнула в него вторую туфлю, но Грифф уже успел закрыть за собой дверь. — Будь ты проклят, — прошипела она, оставшись одна в пустой комнате. Как могла она так превратно истолковать то, что на деле было всего лишь нездоровым любопытством? Но ведь он был ей небезразличен, она была ему небезразлична, во всяком случае, по ощущениям, потому что каждый из них дарил другому наслаждение в той же мере, что и получал его. И даже если она ошибается в этом, то как, о Господи, секс может быть лучше того, что только что произошло между ними?
Шарлотта не была профессионалом в данном вопросе, но утверждать, будто секс был так себе? Не самый лучший? Она закрыла рот.
Она подняла с пола обнаруженные возле двери фотоаппарат, фонарик и туфлю, затем вышла из кабинета и закрыла дверь. Раздался щелчок замка, и в ее мозгу тоже что-то переключилось. Словно закрылась дверь за мыслями о Гриффе и сексе.
«Думай, Шарлотта, думай». Она попала в кабинет Гриффа, вскрыв замок, а значит, парень, вышедший следом за ней, либо тоже вскрыл замок, либо имел ключ от кабинета… как Грифф, к примеру. Если Грифф действительно хотел, чтобы Джейден объявили умершей и чтобы Шарлотта ее не нашла, то он, заметив, как она вошла, мог войти следом и стащить папку, а затем, спустя несколько минут, появиться вновь как ни в чем не бывало. Штанина на той ноге, за которую она ухватилась, была из тонкой шерсти, а не из дешевого полиэстера. Оказывается, она почерпнула из краткого курса Эла насчет ковров боль-г ше, чем думала.
Итак, кто же ослепил ее и забрал папку — Грифф или все же не он? Шарлотта представила Гриффа во фрачной паре, затем без нее, затем вообще безо всего… И вдруг ей стало тепло, даже жарко, она поняла, что снова хочет его, и буквально возненавидела себя за это.
— Что за чертовщина, — прошептала она.
— С кем это ты разговариваешь? — раздался у нее за спиной голос Присси. — Ты нашла то, что хотела? Выяснила что-нибудь? Тебя не было целую вечность. Я за тебя волновалась. Что случилось, скажи на милость? И на кого ты похожа! Что с твоими волосами?
