Шеннон Дрейк - Таинственный свет луны
— Более или менее.
— Вот, значит, почему он вас послал сюда. Увы, его старания напрасны.
— Почему же?
— Потому что я не хочу выходить замуж.
— Неужели? И в чем причина?
На губах у нее снова появилась улыбка, а глаза засверкали. Они были очень красивы — эти золотистые глаза.
Мэгги и сама блистала красотой, которую любой, даже самый строгий, критик назвал бы совершенной. А еще она была очень чувственной и сексуальной. До такой степени, что у Шона, когда он смотрел на нее, перехватывало горло.
— Дело в том, что я деловая женщина…
— Что ж, оно и лучше, — беспечно отозвался Шон.
— Правда? Я рада, что это известие не опечалило вас.
— С чего бы? Я не согласился бы пожертвовать фамилией Кеннеди ради того, чтобы стать отцом еще одной наследницы рода Монтгомери.
— Ах так! — задумчиво протянула Мзгги. — Стало быть, брак исключается? Ваш отец будет разочарован. Но что думаете по этому поводу вы, лейтенант?
Шон пожал плечами:
— Даже и не знаю. Вы спать-то со мной будете?
— Трудно сказать. Заранее предупреждаю, что вам не следует к этому стремиться, не продумав заранее всех последствий.
— Каких же?
— А таких, что я могу дать жизнь наследнице рода Монтгомери, даже не заручившись благословением церкви.
Шон наклонился поближе к Мэгги и заглянул ей в глаза.
— Жизнь без риска — все равно что еда без соли.
Мэгги расхохоталась — громко и задорно, запрокинув рыжеволосую голову. Шон мысленно поблагодарил отца за то, что тот настоял на его визите в родовое поместье Монтгомери.
Как ему ни хотелось остаться, он поднялся: его ждало расследование, и хотел Шон того или нет, на работу ехать было необходимо.
Она тоже встала, чтобы проводить его к двери. Шон подошел к Мэгги и взял ее за руки.
— Вы придете на обед?
— К вам домой, чтобы познакомиться с вашим отцом?
Шон кивнул.
— Я… — начала было она.
Ее губы, полные и чувственные, оказались вдруг от него в такой пугающей близости, что он приник к ним поцелуем.
Шон поцеловал Мэгги очень нежно. Но потом, поняв, что Мэгги не противится поцелуям, Шон вспыхнул от страсти, а по телу его пробежала горячая дрожь желания. Теперь его поцелуи становились все более настойчивыми, жаркими и беспощадными. Наконец он раздвинул Мэгги языком губы и проник в ее рот. Она тихо застонала, положила руки ему на шею и с силой притянула его к себе. Шон понял: еще немного — и он махнет рукой на службу и повалит Мэгги на пол прямо здесь, на веранде.
С трудом переведя дыхание, он высвободился из объятий Мэгги.
То же самое сделала и Мэгги.
Губы у нее были влажные и слегка припухшие. Она коснулась их подрагивающими пальцами и посмотрела на Шона. Глаза ее, впрочем, не выразили ни осуждения, ни отчуждения, ни злости — казалось, вспышка страсти так поразила Мэгги, что она не понимала происходящего и не знала, как на него реагировать.
Шон вдруг подумал, что она выглядит столь же беззащитной, как и ее прабабка на портрете. Осознал он и то, что за эти несколько минут Мэгги сплела вокруг его сердца прочную паутину, насмерть соединившую их тела и души.
Чувство, неожиданно захватившее его, можно было назвать только наваждением, сумасшествием или лю…
«Вожделением, — уточнил Шон. — Так лучше и проще».
Кашлянув, он пробормотал:
— Так как же быть с приглашением к обеду? Не возражаете, если я заеду за вами около семи?
— Я… я даже не знаю…
— Тогда в семь тридцать.
— Хорошо. — На губах у нее появилась неуверенная улыбка. — В семь тридцать. — Теперь улыбка стала шире: Мэгги, казалось, пришла к какому-то важному решению. — Мне просто не терпится познакомиться с вашим отцом.
— Вот и прекрасно, — проговорил Шон и направился к выходу.
Итак, он заедет за Мэгги в семь тридцать.
Пообедает с ней и с отцом.
А потом затащит Мэгги к себе в постель.
В 1860 году на плантации Монтгомери снова закипела жизнь. Из Европы приехала Мэг, унаследовавшая родовое имя и состояние. Это была красивая, уверенная в себе женщина, получившая блестящее воспитание и образование.
Мэг была счастлива, что оказалась на родине, но в ту пору в Луизиане царили всеобщее смятение и предчувствие грядущих испытаний. Хотя трезвые умы в правительстве предпринимали отчаянные усилия, чтобы не позволить Штатам расколоться, война была уже не за горами. Большинство плантаторов Луизианы выступало за отделение от Севера. Повсюду создавались подразделения вооруженной народной милиции. Особенно колоритно выглядели отряды так называемых зуавов. Зрелые мужчины, юнцы и даже мальчишки горели воодушевлением, убежденные в том, что за несколько недель сметут «проклятущих янки» с лица земли.
В отличие от других Шон Кеннеди не был уверен в победе. Мэг познакомилась с Шоном, сыном Роберта от первой жены, Дейдры, в первую же неделю после приезда. Поскольку его плантация находилась неподалеку, не было ничего удивительного в том, что он стал по-соседски заезжать к ней. Шон не произвел на Мэг неотразимого впечатления, и она впервые задумалась о своих чувствах к нему, когда он надолго уехал по делам. Тогда Мэг поняла, что хочет слышать его глубокий звучный голос, каким он излагал свои мысли о неизбежном поражении южан в войне.
Умение предвидеть будущее и внутренняя сила отличали Шона от всех окружавших Мэг людей и привлекали ее к нему.
Когда Шон вернулся, они стали подолгу разговаривать о судьбах родины, и с каждой новой встречей Мэг все больше влюблялась в него. Он отвечал ей взаимностью и скоро сделал Мэг предложение.
Она отвергла его. Мэг не желала замужества. Шон сказал, что будет ждать ее согласия сколько понадобится. Она ответила, что считает замужество бессмысленным, но Шон продолжал настаивать. Как Мэг ни ценила свою независимость, ей пришлось признать, что такой полноты чувств она еще никогда не испытывала.
Тем временем молодые южане вооружались и устраивали в ознаменование будущей победы многочисленные балы. Мэг и Шон приходили на них вместе.
Как-то раз на балу у Уинов она познакомилась с Аароном Картером, высоким светловолосым молодым человеком с темными глазами, дальним родственником миссис Уин. Мэг почти не обратила на него внимания — все ее помыслы были заняты только Шоном. Картеру, однако, Мэг понравилась, и в конце вечера он подошел к ней и сказал:
— Мисс Монтгомери, вы очаровательны. Я хотел бы, если можно, нанести вам визит.
Мэг с удивлением посмотрела на него и, заметив в ею глазах желание, холодно ответила:
— Разумеется, я буду рада вас видеть, но предупреждаю: я… почти обручена.
— Я слышал об этом. Кажется, его фамилия Кеннеди?
